Князь Рус - Павлищева Наталья Павловна - Страница 7

– На семью по возу и два вола! Если семья большая, много женщин и деток, то можно два воза. С собой взять только овец, свиней, коз и то, что поместится на воз. Меж семьями договориться, чтоб не везти каждому котлы или горшки. Горшков много не брать, все равно побьются. Глина небось есть, слепите новые.

Отдельно десяток волов решили гнать про запас, мало ли что случится.

Отправились далеко не все, кто собирался сначала. Кого-то задержали дома старики или недужные, кто-то пожалел нажитое за много лет добро, кто-то испугался неизвестности. Одно дело на сходе кричать о поиске Земли предков и совсем другое отправиться в дальний путь в неизведанные края. Но никто никого не корил, каждый понимал, как тяжело решиться.

Обоз выползал из Треполя под прощальные крики остающихся. Вряд ли когда свидятся еще.

Самым удивительным оказалось то, что князь решил проводить братьев!

– До Непры провожу, помогу переправиться, а там…

Вот и получилось, что город враз опустел – ушли Роды Словена и Руса, а с ними много сильных мужчин с Хазаром. Князь оставил Треполь на Гойтомира, это обеспокоило Словена, даже попенял брату:

– Смотри, как бы он тебя не оставил за стенами.

Тот махнул рукой:

– Тогда вас догоню!

Смех получился нерадостный.

Вообще, веселье закончилось как только пришло время расставаться. И среди уходивших, и среди остающихся плакали женщины, понимая, что больше не увидятся. Матери, чьи дочери покидали родные места, все давали и давали последние советы и наставления. Даже Нубус что-то долго втолковывал Тимару, тот кивал.

От множества ног и копыт округу накрыло пылью, но стоило отойти от Треполя, как небо вдруг стало стремительно затягивать дождевыми тучами! И хотя порывистый ветер рвал полы одежды, хлопал плохо закрепленными шкурами на возах, бросал в лица пригоршни мелких брызг начинающегося дождя, как же были этому рады измученные долгой сушью и жарой люди и животные!

– В дождь уходить – значит вернуться! – прокричал сквозь шум начинающегося ливня Хазар.

Ему ответил Рус:

– Мы вернемся, мы обязательно вернемся! Через много лет придем, чтобы рассказать вам, как благословенна Земля предков и где она находится!

– Я буду ждать…

Разговаривать некогда, люди бросились под защиту ближайшего леска, потому что начиналась настоящая гроза. Со страхом все смотрели на то, как в мгновенно почерневшем небе вдруг возникало огромное белое перевернутое вверх корнями дерево. Оно с треском раскидывалось на фоне аспидно-черной тучи и исчезало, а взамен где-то наверху немилосердно громыхало! Этот грохот заставлял приседать даже самых смелых. У каждого мелькала мысль, а не показывают ли боги таким образом свое недовольство решением людей покинуть родные места?

После грозы две семьи решили вернуться, углядев в ней гнев Перуна. Но когда гроза уползла, утащив на полуночь темную, вылившую не всю воду тучу, а по округе брызнули солнечные лучи, на душах у всех посветлело. Гроза словно очистила от сомнений, смыла ненужные мысли, освежила не только деревья и травы, но и самих людей.

Обоз поспешил к Непре, казалось, что именно за ней начнется новая, долгожданная жизнь.

Скрипят колеса, мычат волы, перекрикиваются меж собой люди, с самого утра визжит на каком-то возу поросенок… Обоз ползет очень медленно, но как иначе, если возы тянут волы, а волов сколько ни подгоняй, быстрее не пойдут. Кроме того, колеса то и дело попадают в ямы или норки зверьков, их приходится вытаскивать, налегая плечами. Тяжело и волам, и людям.

Женщины, помогая друг дружке, несут самых малых детей либо на руках, либо в мешках на спинах. Те, что постарше, шагают сами, держась за материнские подолы.

Стариков немного, они остались в Треполе, понимая, что станут обузой в долгом пути. Это молодым все легко и просто, а прожившие немало лет знают, что дальняя дорога кажется легкой только в самом начале, потом она превращается в тяжелое испытание, которое не всякому под силу, особенно когда этих сил уже немного.

До переправы через Непру добирались три дня. За это время трижды встречались селения. Они были куда меньшими, чем Треполь, но там пришлось добрать то, чего, по мнению Словена, взяли недостаточно. Хазар при этом махнул рукой:

– Я потом расплачусь сам.

Словен больше всего беспокоился о топорах и оружии, а также о том, в чем нуждались ковали. Потому на возах везли тяжелые медные крицы, кто знает, где еще найдут медь. Остальное можно добыть самим.

Появление необычного обоза всколыхнуло селения больше долгожданной грозы. И хотя ни в одно обозники не заходили, только отправили людей за необходимым, из самих весей к кострам в первый вечер подсели сородичи, расспрашивали, дивились, качали головами. Кто-то насмешливо балагурил, кто-то завистливо ухмылялся, нашлись такие, что стали проситься в дорогу и сами.

Словен со всеми говорил терпеливо, но строго, никому ничего не обещал, напротив, пугал предстоящими трудностями. Но человек так устроен, что если чего захотел, то чужих советов попросту не слышит.

Наслушавшись разговоров, три семьи присоединились к обозу, зато две своих отправились в весь дожидаться, когда князь Хазар поедет обратно, чтобы с ним вернуться в Треполь. Что ж, вольному воля…

Утром третьего дня Рус, обернувшись, вдруг увидел, как от последней веси к ним по полю катится маленькая точка. Это, несомненно, кто-то бежал. Неужели что-то случилось?! Крикнув, чтобы его не ждали, догонит, Рус метнулся обратно.

Точка, кубарем катившаяся по косогору, быстро росла и оказалась… Славутой.

– Что?!

Именно семья Славуты осталась в последней веси. Неужели там что-то сотворили с трепольцами?!

Мальчик с трудом перевел дыхание:

– Я… с вами!.. Можно?!

– А мать с отцом?

– Они там… остались…

– Негоже без родительского согласия.

– Они… согласились… Мать недужна, не дойти. Отец бросать не захотел их с Улей…

– Точно отпустили?

Совсем выбившийся из сил малыш только кивнул. Его синие глазенки смотрели умоляюще и честно-честно.

– Ну, садись! – Рус подхватил мальчонку за шиворот и бросил позади себя на конский круп. Славута изо всех сил вцепился в одежду князя, чтобы не свалиться на скаку. «Как рак клешнями!» – подумалось Русу.

Он не стал гнать коня, опасаясь за мальчишку, но и ехать шагом тоже не годилось, в обозе небось волнуются…

Там действительно ждали, напряженно вглядываясь в приближавшегося Руса, но задавать лишних вопросов не стали. Рус спокойно ссадил Славуту, коротко бросив:

– Он с нами. Мать с отцом согласны. Поедет на моем возу.

Хотя воз Руса и был больше других набит именно кузнечными запасами, никто не возразил, он вправе решать, а мальчонка не такая уж обуза.

Славута, страшно гордый своей внезапной близостью к молодому князю, пристроился возле его волов и засеменил босыми ногами, стараясь не отставать. Таких мальцов с обозом шло больше десятка, князья понимали, что именно им и девочкам такого же возраста нужно помогать. Меньших несут на руках женщины, а вот этим приходится топтать дорожную пыль наравне со взрослыми. В игре мальчишки могут бегать с рассвета до заката, забыв об усталости, но просто идти скучно, и малыши быстро устанут.

Еще трудно женщинам, которые в тяжести, ехать на возу тряско, а шагать тяжело. Но и без них нельзя, где бы ни жил Род, без детей он обречен. И без тех, кто рожает детей, тоже.

Хотя Треполь совсем рядом с Непрой, решено идти сначала на полудень, там переправа легче. Это добавило больше двух дней пути, но выбора у бывших трепольцев не было.

Наконец впереди блеснула водная гладь без конца и края. Непра!.. За ней чужие земли. Нельзя сказать, чтоб совсем неведомые, всегда находились беспокойные души, что отправлялись на ту сторону. Возвращались не все, немало их сложило буйны головушки на дальних дорогах. Но те, кто добирался обратно, рассказывали, что там такая же степь, такой же лес… И звери, и птицы, и рыбы в реках…