Серый маг - Джевага Сергей - Страница 83

— Просвети, — с нарочитой злостью в голосе попросил Птиц.

— Сначала будете давить на благородство, — с удовольствием произнес эльф. Немного ослабил тетиву, лениво поболтал ногой в воздухе. — А потом, когда поймете тщетность уговоров, попытаетесь подкупить. Предложите золото, драгоценные камни, звезды с неба. И в конце концов станете умолять, упадете на колени… Люди, что с вас взять?

— Ты ошибаешься, — холодно вымолвил послушник.

— А мы проверим, — фыркнул эльф. Повернулся, сделал небрежный жест.

Воздух вокруг подворья задрожал. Как пустынные миражи, проявились силуэты еще троих светлорожденных. Брызнула серебристая пыль, коконы заклятий Хелеонов рассыпались. Один эльф стоял чуть позади, у края дороги. В руках лук, тетива натянута до отказа. Второй прятался в тени у покосившегося амбара, третий сидел на крыше соседней избы… Лица отрешенные, взгляды прицельные. Солнечные лучики золотили длинные волосы, отражались от чешуи доспехов.

Послышались грохот, треск древесины и полузадушенный стон. В проеме дверей дома на противоположной стороне улицы мелькнули тени. Наружу метнулась стена пыли. Следом, словно медведь-шатун, вывалился Малыш. Под глазом синяк, на шее кровавая полоса — душили веревкой… Макс рухнул на колени, перекатился и попытался вскочить. Но надсмотрщик настиг, коротко и мощно ударил в основание черепа. Без видимых усилий схватил за шиворот, перетащил через дорогу. Повалил и принялся методично пинать. Хрустнул перебитый нос, тонкими струйками хлынула кровь. Острый носок рассек бровь, латная перчатка с мокрым чмоканьем врезалась в скулу…

Мир расслоился на десятки отдельных осколков. Ирн задрожал, попытался броситься на мучителей. Но наткнулся на предупреждающий взгляд нищего. Сдержался, тяжело и надрывно задышал. С ужасом посмотрел на окровавленного и избитого Малыша, недоверчиво глянул на командира отряда. Как?.. Как такое красивое существо может быть столь бездушным? Остроухий ублюдок! Тварь!

На губах предводителя появилась улыбка. Эльф наблюдал за избиением человека с видом ценителя искусства, попавшего на премьеру новой комедии. Весело посмеивался, хлопал в ладоши. Но скоро подал знак подчиненному. Тот нехотя отступил — как же, лишили такого удовольствия. Достал из-за пояса кружевной платочек, принялся кропотливо стирать кровь с перчаток и сапог.

— Нравится? — с вежливым интересом спросил командир. — Очень художественно, не правда ли?! Пожалуй, лучше только забавляться с вашими детишками. Визжат, как собачонки, плачут… Но плохо то, что рано теряют сознание. Пальчик отрежешь — в обморок падают. А со взрослыми особями можно придумать что-нибудь эдакое, душещипательное. Например, убить жену на глазах у мужа. Или перебить лапки зверенышам при живой матери…

— Я тебя убью! — прорычал Птиц. Сжал кулаки, задрожал от бешенства.

— И снова ничего оригинального, — скучающе сказал светлорожденный. Зевнул, элегантно прикрыл рот ладошкой. — Мне каждый третий человечишка грозится подобным. Но ручки коротки… у зверушек-то. Ты убедишься в моей правоте. Видит Алар, твой друг будет умолять о сохранении жизни. Эльмар!

Конвоир кивнул, поспешно отбросил платок. Схватил Макса за шиворот, легко приподнял и посадил на колени. Воин покачнулся, застонал. Взор блуждающий, пустой. Лицо превратилось в уродливую маску: нос сломан в трех местах, губы опухшие. Сор и кровь смешались, образовали темно-багровую грязь. Алые капли обильно сочились из уголка рта, заливали одежду и доспехи…

— Человек, — обратился к великану предводитель. — Скажи, ты хочешь жить?..

— Хр-р… х-фочу, — прошепелявил Макс. — Ф-фсе… ф-фотят…

— Молодец! — похвалил остроухий и беззаботно захохотал. Взглянул на Ирна, подмигнул: мол, видишь, я прав. Но придал себе серьезный вид, сдвинул брови на переносице. — Сильно хочешь?..

— Ф-фильно… — покорно кивнул Малыш.

— Замечательно, — подытожил эльф, картинно протянув ладонь вперед. — Тогда умоляй меня, человек.

Макс медленно приподнял голову, с бессильной ненавистью посмотрел на светлорожденного. Помедлил, словно в раздумьях, глубоко вздохнул. И в какой-то момент послушнику показалось, что великан покорится. Но тот вдруг зло улыбнулся, сочно харкнул и рыкнул довольно разборчиво:

— А пошел ты, с-сучья тварь!..

Сгусток слюны и крови тугим слизистым комком упал на изящный сапог. Размазался и перетек на гнилую солому. Эльф недоверчиво моргнул. А затем медленно поднял голову, легонько кивнул и нарочито доброжелательно произнес:

— Признаться, я немного удивлен. Надо же, ты оказался прав. Хотя… что, если нашего здоровяка побить еще немного? Эльмар, приступай! Осторожней, не убивай… пока.

— С удовольствием, киэ Солграэ, — галантно поклонился надсмотрщик. Радостно хохотнул, с размаху ударил кулаком. Раздались дробный хруст, хрип. Малыш рухнул как подкошенный, распростерся на земле. Попытался приподняться, но мощный пинок повалил обратно…

Ужас и бешенство схлынули, возникла интересная идея. Договориться не получится, сбежать тоже. А сражение чревато смертью. Любой намек — и истыкают стрелами. Но что, если поступить тоньше?.. Птиц сжал пальцы на посохе, зажмурился и осторожно спустил с привязи пару десятков заклятий. Энергии влил самую малость, чтобы эльфы не заметили творимого волшебства. Перевел дыхание, огляделся. Нет, не почувствовали, слава богам!..

Взгляды Ирна и Лохматого пересеклись, каждый понял намерения другого. Бродяга чуть заметно кивнул. Отвернулся, дабы не вызывать подозрений лучников. Расслабился напоказ, низко опустил голову — вроде как угнетен и подавлен происходящим. Послушник схватился обеими руками за посох, словно в приступе дурноты. Украдкой огляделся. Эльф справа и тот, на соседней избе, явно увлеклись зрелищем. Чуть отпустили тетивы, подбадривали Эльмара криками. А вот четвертый стоял у сарая и внимательно рассматривал Ирна. Задумчиво тер подбородок и шепотом спорил сам с собой, мотал головой. В желтоватых глазах плескались смутное удивление, узнавание. Остроухий нервничал, но пока молчал. Мало ли что примерещится. Люди же зверушки, все на одно лицо… тьфу, морду!..

— Зачем? — громко и внятно повторил послушник.

Командир отвлекся от зрелища. Убрал стрелу в колчан, а лук — в специальный чехол за спиной.

— Зачем мы вас убиваем?! — правильно понял эльф интонацию. — Так я же ответил… Вы животные. По нелепой ошибке Светозарного заняли наше место. Летописи гласят, что именно светлорожденные первые дети Создателя. Многие эпохи мы по праву властвовали над миром. А потом пришли люди. Мы не распознали опасности — перед нами были слабые, глупые существа с коротким сроком жизни и еще более короткой памятью. Как кошки или собаки… Но затем оказалось, что зверьки не безобидны. За какое-то тысячелетие расплодились так, что вдвое превысили нашу численность. Предали хозяев, напали. И Кланы потерпели поражение… Но скоро вновь грядет наше время!

На губах Солграэ появилась мечтательная улыбка. Эльф погрузился в иллюзорный мир, в котором Древний народ по-прежнему был хозяином, а люди — обыкновенными шавками. Эльф зрел величественные города-леса, наблюдал за восстановлением справедливости… «Подросток! — внезапно сообразил Птиц. Оглянулся на других остроухих. — Точно, подростки! По молодым лицам непонятно, но поведение… ярость, непримиримость, глупая идейность и слепой фанатизм вполне соответствовали. Кланы выпустили в мир детей. Но зачем? Неужели дела так плохи? Или, наоборот, хороши настолько, что эльфы могут пожертвовать младшим поколением?..»

— Сколько тебе лет? — быстро спросил Ирн.

Остроухий вынырнул из сладких грез, помрачнел. Но гордо расправил плечи и выпятил грудь.

— Двести сорок!

— На человеческие — около тринадцати-четырнадцати, — пробормотал лекарь. Услышал особенно громкий удар, стон Малыша. Подавил желание кинуться на помощь. Опустил голову ниже, процедил: — Я так и думал…

— Тогда просвети и меня, — сухо сказал Солграэ. — Мысли зверушки… интересно.

— Вы проиграете, — ровно произнес послушник. — Какими бы плохими ни были люди, мы никогда не жертвуем детьми. Собственными… и чужими тоже.