Серый маг - Джевага Сергей - Страница 40

— Что ты творишь? — со злостью спросил Птиц, поняв затею бродяги.

— Ты выиграл, — ответил Лохматый, ухмыльнувшись еще шире.

— Мрон! — процедил послушник. — Не корчи из себя идиота. Дерись!

— Поздно, — хмыкнул безумец. — Смотри!

Аристократы поднимались с мест. С явным удовольствием осматривали ристалище, переговаривались. У королевского помоста возникла какая-то нервная суматоха. Придворные помогали принцессе покинуть площадку. Один бежал впереди, дабы вовремя предупредить обслугу дворца. Иные плелись в хвосте, угодливо кланялись. Отталкивали друг друга, старались найти повод, чтобы помочь и оказать услугу. Над трибунами повис смутный гомон, шум множества шагов. Закричал герольд, взревели трубы…

Подошел монарх в окружении слуг и стражников. Воины оцепили площадку, застыли деревянными истуканами. Король остановился перед новоявленными рыцарями, хмуро осмотрел победителя. А затем виновато развел руками, произнес:

— Поздравляю, что ли… зятек. Слуги проводят в покои, помогут помыться и принесут одежду. Вечером праздничный бал. А завтра свадьба.

Бернард смущенно прокашлялся. Раздраженно отмахнулся от какого-то чрезмерно навязчивого слуги. Развернулся и, зябко кутаясь в одежды, побрел прочь. Послушник проводил короля изумленным взглядом, посмотрел на нарочито беззаботного нищего.

— Но… как?.. — выдохнул парень.

— Да вот так, — засмеялся бродяга. — Последний бой. Так что ты теперь будущий принц и король Морленда.

— Но я… я не могу! — обескураженно пробормотал парень. — Мне надо отнести свитки… у меня миссия. Я послушник, а не рыцарь.

— Им объясни, — помрачнев, буркнул нищий и указал на толпу знати. Потом, с подозрением глянув на ближайших стражников, добавил тише: — К тому же могу дать руку на отсечение… принцем ты не станешь.

— Ты меня подставил! — прорычал послушник.

— Как ты мог подумать? — делано возмутился Лохматый, изобразил на лице обиду. — Да ни в жисть! Ты выиграл честно.

— Лжешь! — прошипел парень.

— Лгу, — спокойно признал безумец. Наклонился и шепнул: — Угомонись. Ты отвлечешь внимание на себя. А я разузнаю, каким образом лучше сбежать…

ГЛАВА 7

Колючка напоминал меховой шар, но жрать все равно не прекращал. Жадно урчал, терзал клыками добычу. У Птица же не поворачивался язык урезонить обжору. Ведь заболит живот, потом будет жаловаться. Но чем еще можно отблагодарить зверька за верность? Вкусной едой.

Под столом сыто икнули. Острая мордочка высунулась из-под скатерти, черные глазки хитро блеснули. И прежде чем Ирн успел шикнуть, хорек умчался в поисках приключений. Послушник поразмыслил, возвращать не стал. Слуги и придворные знают, что у кандидата в принцы есть ручной зверь. А значит, подозрительных толстых крыс бить не стоит во избежание… ага, во избежание.

…Сбежать по дороге ко дворцу, как надеялся Ирн, не удалось. Помешал наряд стражи. Вроде бы почетный караул, но на деле — конвоиры. В покоях Лохматого и Птица окружили служанки, притащили огромную бочку и натаскали горячей воды. Заставили окунуться, с шутками и смешками соскребли грязь. После омовения принесли огромные подносы с жареным мясом, печеными утками и гусями, кувшинами вина. И едва пленники наелись, явился королевский портной с охапкой роскошных нарядов.

В Морленде оказалась весьма необычная мода на одеяния: множество рюшечек, кружев и бантиков, чересчур зауженные талии, сапоги высотой почти до середины бедра. Парня вырядили в белую рубашку с бархатными рукавами и воротником, желтый камзол и узкие бриджи. Лохматому досталась одежда синих цветов. И, несмотря на ворчание портного, нищий сумел отвоевать полноценные штаны. К тому же обоим преподнесли золоченые пояса — символы рыцарства.

Вскоре явился Лекс. Долго кланялся, подметал шляпой пол и рассыпался в извинениях, раздавал комплименты по поводу шикарных одежд. Со всевозможной учтивостью и величайшей вежливостью объявил, что в честь победы на турнире устроен бал. Оба благородных воина приглашены и должны последовать в пиршественный зал немедленно. Путники переглянулись. Птиц чуть заметно нахмурился, а бродяга пожал плечами и помотал головой — поговорим, мол, потом.

Гости короля и стражники спустились на первый этаж, оказались в громадном пиршественном зале. Тут собрались придворные и аристократы различных мастей. Восседали за длинным столом, с кислыми минами обозревали многообразие яств. Некоторые прогуливались между колоннами, вяло переговаривались. Лица бледные, в каждом жесте и движении усталость и тоска. Пиров повидали столько, что приелись. Ничего нового — те же люди, те же речи… В углу возились музыканты, настраивали лютни и скрипки. В тяжелых резных креслах во главе стола сидели правитель с дочерью. Бернард цедил вино из кубка, выглядел слегка взволнованным. Принцесса блеклой тенью ютилась на троне. Скромно потупилась, изредка елозила вилкой по тарелке.

Первые минут десять Ирн пытался понять, куда угодил. Оглядывался, изучал обстановку… Приглушенный свет масляных светильников, загадочный полумрак. Кое-где угадывались силуэты статуй, с картин внимательно смотрели давно умершие царедворцы и военачальники. Из-за плотных штор пробивались тусклые закатные лучики. Пахло жареным мясом, вином, специями… и еще чем-то неприятным, но знакомым.

По правую руку восседал пожилой вельможа в зеленом камзоле. Лицо вытянуто, подбородок острый и узкий. Взгляд пустой, абсолютно незрячий. Кожа обескровленная и почти полупрозрачная. Напротив — красивая молодая женщина, черноволосая и полногрудая. Лицо утонченное и открытое: черные стрелки бровей, полные влажные губы, высокий лоб и карие глаза в обрамлении пышных ресниц. Даму можно было бы назвать прекрасной, если бы не одно но… прелестница оказалась настолько статичной, что походила на бездушную куклу.

Было бы с чего беспокоиться: аристократы всегда чопорные и сдержанные до невозможности. Но как объяснить странное ощущение наигранности происходящего? Люди двигались по залу, сидели за столами, ужинали и прихлебывали вино. Но каждое движение выдавало что-то неестественное и механическое, глаза — осколки цветного стекла. Машины! Куклы!.. Волосы на голове послушника невольно зашевелились. Боже, да что же тут творится? Какой-нибудь колдун ввел придворных в транс?! Да и за время пребывания в Дорберге Ирн ни разу не услышал имени бога, молитв. Не увидел солнечных знамений. С домов кто-то стер символы Алара, уничтожил любое упоминание о Верховном…

Минут двадцать Птиц сидел, боясь пошелохнуться. Но вскоре расхрабрился и немного поел. Краем уха уловил дробный хруст и чавканье, поморщился. Кто-кто, а бродяга и не думал страшиться. Беззаботно развалился в кресле, со вкусом поглощал яства. Хватал самые большие и сочные куски, с рычанием вгрызался. Слизывал жир с пальцев и тянулся за новыми. Между делом пил вино, подгонял нерасторопных служанок. Подмигивал девочкам посимпатичнее, отпускал сальные шуточки. И вообще, вел себя так, будто зашел в обыкновенный трактир.

Птиц поморщился, хотел осадить спутника. Но тут заметил движение у королевского трона, насторожился. Гоблин собственной персоной!.. Вот кто может знать, что тут происходит. Еще на турнире поведение уродца показалось странным. Груст явно намекал, а путники остались глухи к завуалированному предостережению. Что, если поговорить с карликом наедине? Возможно, часть головоломки разгадается…

Шут покрутился рядом со столом. Состроил унылую физиономию и принялся нарочито внимательно осматривать колпак. Тут же бросил быстрый взгляд на портьеру в углу. По мордочке скользнули тусклые отблески заходящего солнца. Видимо, пелена тумана все же развеялась. Но утешения от этого было мало, ночь не за горами… Груст напрягся и помрачнел, забеспокоился. Что-то невнятно ответил на фразу короля, танцующей походкой двинулся через зал. На середине остановился и сделал вид, будто развлекает компанию придворных. Но потом еще раз взглянул на зашторенные окна, сжал кулачки и покивал головой каким-то своим мыслям.