Талисман надежды - Шоу Шантель - Страница 16

– Тогда самое время этим заинтересоваться. – Никос нетерпеливо перебрал вешалки. – Я понимаю, что ты еще горюешь по отцу, но, по-моему, столько черного – это уже перебор.

– Я ношу черное не поэтому, а потому, что этот цвет меня стройнит. – Китти сказала это не подумав и почувствовала, как лицо ей заливает румянец.

– Черное тебе не идет, – прямо сказал Никос. – Похоже, нам сначала придется тебе кое-что купить. Мне часто приходится встречаться с партнерами, и уже сейчас у меня полно приглашений от тех, кто жаждет познакомиться с моей женой. – Никос подошел к ней и взял ее за руку. – Хотя мне нравится то, что на тебе сейчас надето, – сказал Никос, вернувшись с ней в спальню и с одобрением глядя на ее костюм.

Почувствовав его руки на своих плечах, Китти вздрогнула.

– Это выбор Лиззи, – выдавила она из себя.

– Какая жалость, что твоя сестра не подбирала для тебя остальной гардероб! – рассмеялся Никос.

И снова Китти была захвачена врасплох неожиданным чувством зависти к сестре. До встречи с Никосом она никогда не завидовала Лиззи, которая помимо красоты обладала к тому же безукоризненным вкусом. Если бы сестра была на том балу, Никос вряд ли бы ее пропустил. И вряд ли бы тогда состоялась его встреча на пляже с официанткой Риной…

Никос снял с себя пиджак и стал расстегивать пуговицы рубашки. У Китти пересохли губы.

– Сегодня я хочу спать одна, – объявила она. – Я очень устала за этот день.

Никос остановился и насмешливо поднял брови:

– Тебе лучше было бы на самом деле вздремнуть в вертолете, а не притворяться, что спишь.

И Китти вдруг взбунтовалась.

– Ты прав – я притворялась! – с вызовом заявила она. – И знаешь почему? Чтобы с тобой не разговаривать! И я не хочу с тобой спать – меня мутит от одной этой мысли!

Никос стиснул зубы, пытаясь совладать с обуявшим его гневом.

– Странно, а в часовне у меня создалось совсем другое впечатление, – нарочито спокойно сказал он. – Может, объяснишь, почему ты вдруг передумала?

Китти вспыхнула при упоминании о том, как она ответила ему на поцелуй в часовне. Тогда она еще не знала, где и с кем провел Никос эти недели…

– Когда я пошла переодеваться после свадьбы, я в коридоре встретила… э-э… друга семьи. – Она поморщилась, так как не могла представить Василиса Сарондакоса другом семьи – он не вызывал у нее никаких чувств, кроме отвращения. – И я кое-что о тебе узнала. – Китти помялась, а затем промямлила: – Например, что ты был беден и одно время у тебя даже были неприятности с законом. – В наступившей тишине, которая показалась Китти чуть ли не зловещей, она через силу продолжила: – Также мне стало известно, что, по слухам, ты стал состоятелен после того, как Лариса Петридис – богатая, но одинокая женщина, завещала тебе отцовскую компанию, так как ты был ее… любовником, – почти неслышно закончила она.

– Хотелось бы мне также знать, что это за друг, который тебе об этом рассказал? – почти мягко протянул Никос. Однако в его черных глазах горел такой неистовый огонь, что Китти невольно сделала шаг назад. – Мне очень интересно узнать имя этого друга, раз уж он так постарался.

Китти помедлила:

– Это друг Себастьяна – Василис Сарондакос.

Никос коротко хохотнул:

– Ты хочешь сказать, что он сын хорошего друга твоего отца. Именно поэтому Себастьян включил его в список гостей.

Да. И именно поэтому Китти никогда никому не говорила, что Василис ее чуть не изнасиловал.

– Но он прав или это только слухи? – срывающимся голосом спросила Китти.

– Я действительно родился в бедной семье, но никогда этого не скрывал и не стыдился, – пожал плечами Никос.

Казалось, он овладел собой, но Китти чувствовала исходящее от него напряжение. Незаметно для себя она отодвинулась от него еще на шаг и уперлась в кровать. Дальше отступать было некуда.

– Я вырос в трущобах. – Он усмехнулся. – После дворца ты вряд ли сможешь представить, в каких условиях я рос. Моя мать, хотя и была бедной и необразованной, работала дни и ночи напролет, чтобы я был хотя бы одет и иногда сыт. Ее родители отказались от нее, узнав про беременность. Мой отец – я его никогда не знал – соблазнил ее и бросил. – Лицо Никоса стало жестким. – Ты не представляешь себе, что значит быть голодным. Я бродил по улицам, как бездомный пес, и воровал еду, чтобы не умереть с голоду. Постоянное недоедание укрепляло во мне решимость выбраться с этого дна. Но я не уверен, что мне удалось бы этого добиться, если бы однажды я не встретился с Ларисой Петридис. Вероятнее всего, я бы сейчас гнил в какой-нибудь тюрьме, так как одно время я действительно входил в уличную банду.

– Значит, ты правда стал ее любовником и она завещала тебе компанию?

– Я не собираюсь обсуждать свои отношения с Ларисой, – холодно сказал Никос. – Но все верно – я унаследовал компанию от нее. Хотя Лариса и была замечательным человеком, бизнесвумен из нее не получилось, и, когда я стал владельцем «Петридис Шиппинг», компания стояла на грани банкротства. Мне пришлось много и упорно работать, чтобы «Петридис – Ангелаки Шиппинг» наконец стала приносить прибыль.

Никос говорил, а сам приближался к Китти, пока она не обнаружила, что находится в ловушке между ним и кроватью, и в тревоге вскрикнула, когда он схватил ее за запястье.

– В чем дело, Китти? – мрачно поинтересовался Никос. – Или ты просто не хочешь испачкать об меня руки, зная теперь, что я происхожу из низов?

– Конечно нет! – искренне возразила она. Ее не волновало его происхождение, а только то, где и с кем он провел дни до свадьбы. – Не нужно было нам жениться! – импульсивно воскликнула она. – Зачем я только согласилась? Я хочу… Я хочу расторгнуть наш брак!

– Потому что я для тебя недостаточно хорош? – Ноздри Никоса затрепетали. – Теперь я знаю, что ты принцесса. Но я не ожидал, что ты окажешься еще и снобом.

– Дело не в этом! – ужаленная его тоном, отрезала Китти. Она вытащила из сумочки журнал, который дал ей Василис, и протянула его Никосу. – Это ты выставил меня дурочкой! – с болью в голосе сказала она. – Наверное, все гости смеялись сегодня за моей спиной. Как же, перед тем как жениться на толстой, неуклюжей Китти, ее жених развлекался со своей любовницей, которой я и в подметки не гожусь! Конечно же все гадают, с чего это тебе вздумалось на мне жениться? Конечно, потому, что я беременна! Возможно, у них еще возникнут вопросы, не ты ли отец ребенка? И ты хочешь, чтобы я верила тебе после этих фотографий?

Китти замолчала, ее вдруг затошнило. Она покачнулась, но тут чьи-то сильные руки удержали ее за плечи, посадили на кровать и наклонили ее голову вниз к коленям, чтобы кровь побежала к голове.

– Сделай глубокий вдох, – услышала она слегка охрипший голос Никоса. – Еще один. Если ты не успокоишься, можешь потерять ребенка.

– Может, ты этого и хочешь? – прошептала Китти, борясь с неожиданно подступившими слезами. – Тогда мы, по крайней мере, могли бы положить конец этому фарсу, называемому «браком».

Никос от души выругался, а затем наклонился ближе.

– Можешь обвинять меня в чем угодно, – проскрежетал он, – но больше никогда не смей говорить то, что ты только что сказала. Ты забеременела случайно, но я об этом нисколько не сожалею, даже если ты не хочешь нашего ребенка.

– Что ты! – испуганно возразила Китти, вытирая щеку ладонью. – И я знаю, что ты хочешь ребенка. Это единственная причина, по которой ты на мне женился…

Лицо Никоса стало непроницаемым.

– Я позвоню на всякий случай доктору.

Китти затрясла головой:

– Не надо доктора. Я в порядке. Я просто… была расстроена.

– Из-за фотографий? – Никос поднял журнал с пола и взглянул на него. – Откуда он у тебя? Не ожидал, что ты читаешь бульварную прессу.

– Я не читаю. Это дал мне Василис. – Китти вспыхнула под пристальным взглядом Никоса. – Совершенно ясно, что ты был в Штатах вовсе не по делам. Но даже если ты встречался там со своей любовницей, почему ты не мог встречаться с ней тайно, не на виду у всех? – В ее голосе послышалась горечь. – Ты сделал из меня посмешище, Никос.