За рамками приличия - Селмер Мишель - Страница 4

— Ну, если твое имя всплывет, мы обратимся к Кассандре.

Кассандра Бенсон отвечала в компании за связи с прессой.

Она была способна представить изменения климата как улучшение экологии окружающей среды.

Эмилио откинулся на спинку кресла и отпил из своего стакана:

— А что это за разговоры пошли о тебе и таинственной женщине?

— Ух! Новости не сидят на месте.

Адам пожалел, что сразу не провел Кэти в свой кабинет. Но буфет казался ему менее официальным. А лучше всего было бы встретиться с ней где-нибудь подальше от офиса. В Калифорнии, например.

— Если президент компании сидит в буфете с неизвестной женщиной и держит ее за руку, ему трудно рассчитывать, что этого никто не заметит, — хмыкнул Эмилио.

— Ну, на самом деле это не таинственная женщина, а сестра моей жены. И я не держал ее за руку. Мы разговаривали.

— Я думал, ты больше не видишься с родственниками Бекки.

— Да. Я долго с ними не виделся. Но возникло одно дело.

— У тебя все в порядке?

Было. До сегодняшнего дня. Адам не говорил ни с кем, кроме адвоката и специалиста по искусственному оплодотворению, о своих планах завести ребенка, но он знал, что Эмилио не будет болтать, и рассказал ему все. Реакция друга была примерно такой, какой Адам и ждал.

— Ух! — Эмилио недоверчиво покачал головой. — А я и не знал, что ты хотел детей. То есть я был в курсе, что вы с Ребеккой пытались завести ребенка, но мне в голову не могло прийти, что ты готов стать отцом-одиночкой.

— Я довольно давно хотел этого. А сейчас, мне кажется, самое время. И поскольку я не собираюсь опять жениться… — Адам пожал плечами. — Суррогатная мать, кажется, лучший выход.

— А зачем тебе понадобилась сестра Бекки? Извини, не знаю ее имени.

— Кэтрин… Кэти. Я позвонил ей из вежливости. Кроме того, мой адвокат советовал так поступить.

— Ну, и что она сказала?

— Что хочет быть суррогатной матерью.

Брови Эмилио взлетели чуть ли не до темени.

— Серьезно?!

— Да. Если честно, Кэти просто настаивала на этом. Она заявила, что она — единственный человек, которому можно доверять.

— А ты ей доверяешь?

— Я думаю, она никогда не навредит ребенку Бекки.

— Но…

— Она, похоже, очень… упряма. Если я кого-нибудь найму, то вызову огонь на себя. С другой стороны, Кэти способна усложнить мне жизнь.

— То есть куда ни кинь, всюду клин, так?

— Более или менее. — А ведь Адам не любил, когда его припирали к стенке.

— Так что ты ей ответил?

— Что должен поговорить со своим адвокатом.

— Знаешь, об этих суррогатных матерях рассказывают столько ужасных историй. Только недавно Алехандро упоминал один случай. Супруги наняли суррогатную мать, а она, будучи латиноамериканкой, на середине срока вернулась в Мексику и там растворилась в воздухе. К сожалению, закон на ее стороне.

Адам тоже слышал подобные истории.

— Положись на Кэти, — посоветовал Эмилио.

Конечно, надо позвонить адвокату и выяснить, что говорит закон и какие права имеет отец. Но Эмилио прав. Самое разумное — выбрать Кэти. В конце концов плюсы перевесят минусы. По крайней мере, Адам надеялся на это.

Глава 3

Какого черта он тут делает?

Его лимузин трясся и подпрыгивал на каменистой проселочной дороге, которая вела к скотоводческой ферме Хантли, и Адам судорожно старался спасти документы, которые читал в пути, от сползания с кожаного сиденья на пол.

Посмотрев на забрызганные грязью стекла, он понял, что Рис, его шофер и телохранитель, должен будет отвести машину на мойку, как только они вернутся в Эль-Пасо. Хорошо еще, что ливень, который обрушился на них с час назад, остался позади, и небо, насколько хватало глаз, было безоблачным.

Глядя по сторонам, Адам заметил, что тут почти ничего не изменилось за четыре года. Дом, типичное сельское ранчо, стал старше, но его поддерживают в хорошем состоянии. А вокруг те же луга, и на них так же пасется скот.

Семья Хантли владела этой фермой на протяжении пяти поколений. Но Бекка не захотела продолжать традицию. Она передала все в единоличное владение Кэти.

Теперь так и будет…

Лимузин остановился у порога, и Рис вышел, чтобы открыть хозяину дверцу. В автомобиль ворвалась волна влажного жаркого воздуха, и кожаная обивка сразу стала липкой.

Встреча, которую предложила Кэти, ему не улыбалась. Не то чтобы он имел что-нибудь против своих бывших свойственников. У него просто не было с ними ничего общего. Однако если они будут играть какую-то роль в жизни его ребенка, он должен сделать над собой усилие и вести себя с ними по меньшей мере дружелюбно. По словам Кэти, его идея воспользоваться эмбрионом их шокировала, однако тот факт, что суррогатной матерью станет она, смягчил удар. А после встречи с адвокатом на прошлой неделе, когда он и Кэти подписали соответствующий договор, дело встало на официальные рельсы. Если все пойдет хорошо, через девять месяцев Адам будет держать на руках ребенка Бекки.

После долгих раздумий ему трудно поверить, что все это наконец происходит в реальности, что у него появился шанс. Кэти и ее родители волнуются зря. Он будет хорошим отцом. В отличие от собственного отца, который после смерти матери стал для него призрачной фигурой. Адам провел большую часть детства в закрытой частной школе и летних лагерях. Отец сделал для него только одно доброе дело: оставил в наследство «Вестерн ойл». И Адам после нескольких лет тяжелейшего труда сумел оживить компанию и поставить ее на крыло.

— Сэр? — Рис стоял у дверцы и ждал, когда он выйдет из машины. — Все в порядке?

— Да.

— Эй, пришелец! — крикнул кто-то со стороны сарая.

Адам обернулся и увидел, что Кэти в рабочей одежде идет к нему. На ее сапоги и резиновые перчатки налипла грязь. Когда она подошла ближе, он заметил грязный след и на щеке. Ему вдруг захотелось подойти и вытереть щеку. Почему — непонятно.

Вместо этого он спросил:

— Я не слишком рано? Ты вроде бы сказала, в четыре.

— Нет, ты как раз вовремя. Просто мы немного задержались с работой из-за ливня. — Она проследила за его взглядом, увидела, что он смотрит на ее мокрую от пота рубашку и перепачканные джинсы, и добавила:

— Я бы тебя обняла, если бы не боялась испачкать.

Он предпочел рукопожатие. Ее кожа была теплой, рука — сильной. Повернувшись к Рису, она представилась:

— Кэтрин Хантли. Но все зовут меня Кэти.

Рис осторожно пожал руку девушки. Он не привык, чтобы ему представлялись, тем более — протягивали руку. А Адам вспомнил, что на ранчо Хантли на наемных работников смотрят как на членов семьи.

— Рис Уилсон, мэм.

— Тут страшно жарко. Хотите пройти с нами в дом?

— Нет, благодарю вас, мэм.

— Если вы беспокоитесь за машину, уверяю вас, никто ее не тронет.

Она что, флиртует с шофером?

— С ним все будет в порядке, — заверил Адам. — А мы должны о многом поговорить.

Улыбка Кэти растаяла.

— Ну, что ж, заходи. — В ее голосе отчетливо прозвучало неодобрение.

Адам поднялся вслед за ней по ступенькам. Она сбросила грязные сапоги и только потом открыла дверь и жестом пригласила его в дом. За маленькой прихожей располагалась большая комната, слева — лестница наверх.

Мебель по-прежнему являла собой смесь эпох и стилей. Старая, но удобная. Адам заметил единственное современное новшество: на каминной полке появился большой телевизор с плазменным экраном. В остальном все по-прежнему. Конечно, он бывал тут не так часто, чтобы заметить мелкие перемены. Адам мог сосчитать по пальцам одной руки свои визиты сюда. Не то чтобы он не хотел тут появляться, хотя Кэти и ее родители считали именно так.

— Родители задержались в Бельвью, на аукционе по продаже скота, — сообщила Кэти. — Они приедут максимум через час. — А он-то надеялся быстро покончить с этим делом и вернуться в Эль-Пасо в разумное время. — Хочешь чего-нибудь холодного? Чая со льдом, лимонада?