Великое чудо любви - Селмер Мишель - Страница 23

— Я тоже так думала. Очевидно, ребенок решил иначе.

Бен стоял посреди комнаты как идиот, не зная, что делать. Он совершенно не был к этому готов. Тесс схватилась за живот.

— Если ты не поторопишься, я рожу прямо здесь в твоем кабинете.

— Как часто у тебя происходят схватки?

— Каждые три или четыре минуты.

— Три минуты? Когда все это началось? — встревожено спросил Бен.

— Думаю, с самого утра.

— С самого утра? Так почему же ты до сих пор молчала?

— Я думала, что у меня просто болит спина. Но она у меня болит уже несколько недель. — Тесс болезненно поморщилась. — Я не понимала, что рожаю, пока десять минут назад у меня не отошли воды.

От ужаса внутри у него все сжалось.

— Боже, у тебя отошли воды? — крикнул он.

— Пожалуйста, перестань орать на меня! — рявкнула она в ответ. Но тут ее глаза расширились, и, задержав дыхание, она схватилась за край стола. — О боже, опять…

Стиснув зубы, Тесс судорожно пыталась вспомнить, как правильно дышать при родах. Но боль становилась все сильнее и сильнее. Она уже не могла ее выдерживать, и из ее глаз потекли слезы. Ей говорили, что это больно, но она даже подумать не могла, что настолько.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем боль наконец утихла.

Посмотрев на расстроенное лицо Бена, которое в любой другой ситуации выглядело бы смешным, Тесс захотелось оказаться сейчас рядом с ним, чтобы разорвать его на мелкие кусочки и растоптать по земле. Может, он хоть тогда поймет, какой бывает настоящая боль.

— Мне действительно нужно это такси, — проговорила она сквозь зубы.

— На такси уже нет времени. Где твоя сумка?

— Около лестницы.

— Я помогу тебе дойти до машины.

— Прости меня.

— За что?

— За то, что тебе приходится проходить через это.

Бен ничего не ответил, но она знала, что не ошиблась. Он не хотел везти ее в больницу. Но у него просто нет выбора, так как она сейчас нуждается в нем.

Когда Бен посадил Тесс в свою машину, схватки стали сильнее и чаще. И она уже чувствовала внизу давление головки ребенка.

— Езжай быстрее!

Выехав за ворота дома, его автомобиль на бешеной скорости рванул к больнице.

Предполагалось, что в эти часы рядом с ней будет мама Бена, но она уехала, и Тесс было очень, очень страшно.

Ее тело больше не подчинялось ей. И она внезапно забыла все, чему ее учили на курсах будущих мам.

А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг с ее ребенком что-то случится?

Ей нужен кто-то, кто поддержал бы ее в эти минуты и объяснил, что нужно делать.

— Я больше не могу, — жалобно прошептала она Бену горячечными губами. — Я передумала. И не хочу иметь ребенка.

— Думаю для этого уже слишком поздно, любимая.

— Мне страшно.

Бен взял руку Тесс и сжал ее.

— Все будет хорошо.

Когда они добрались до больницы, Тесс уже не помнила себя от боли, которая закручивалась в ней спиралью, заставляя ее забывать о времени и пространстве.

Единственным якорем в этом безумном мире полном страдания, была рука Бена, крепко державшая ее за руку.

Вся поездка заняла всего лишь десять минут, а Тесс показалось, что прошла целая вечность.

К ним навстречу уже спешил санитар с коляской. Ей с большим трудом удалось сесть в нее, и в этот момент ее настигла схватка более сильная и интенсивная, чем все предыдущие. Всякий раз, когда Тесс думала, что хуже быть уже не может, боль становилась все сильней и сильней.

Теперь она понимала, почему была единственным ребенком в семье. Кто же по собственной воле станет проходить эти испытания дважды?

Как сквозь туман Тесс слышала голоса вокруг себя, но никак не могла сосредоточиться. Лишь в лифте, когда схватка наконец отпустила ее, она заметила, что Бен по-прежнему стоит рядом с ней.

— Ты все еще здесь?

— Да, я с тобой.

Бен и сам толком не понимал, почему все еще не уехал домой.

Он знал только одно: его любовь к Тесс безгранична и она не заслужила того, чтобы проходить через все это одной.

Когда она снова сжала его руку, Бен понял, что опять начались схватки.

Нежно погладив ее волосы, он заговорил с Тесс тихим, успокаивающим голосом. Она явно не понимала ни слова, но благодарно кивала.

У Бена было дурное предчувствие, что ребенок может родиться прямо в лифте.

Когда они добрались до четвертого этажа, все начало происходить очень быстро. Считая его отцом ребенка, Бена провели в родильный зал.

Тесс быстро переодели в больничную рубашку и положили на стол. Среди всей этой бурной деятельности неожиданно для себя, Бен оказался справа от Тесс, нежно шепча ей на ухо какую-то чепуху.

— Дайте мне обезболивающее, — попросила Тесс медсестру, которая измеряла ей давление. Когда та ничего не ответила, Тесс повернулась к Бену: — Прикажи им дать мне обезболивающее.

Бен взглянул на врача, и та покачала головой.

— Для этого уже нет времени, шейка матки уже полностью раскрылась, и ребенок вот-вот выйдет наружу.

Судя по частоте и силе схваток, Бену казалось, что ребенок вылетит из нее словно пуля, но прошло уже много времени, а ребенок все еще не думал появляться на свет.

В краткие периоды между схватками Бен вытирал мокрый от пота лоб Тесс и водил льдом по ее губам. Он успокаивал роженицу тихим голосом, глядя в ее заполненные страхом глаза.

Ни одну женщину Бен не любил и не уважал больше, чем Тесс.

— Показалась головка ребенка, — сказал врач через сорок минут.

Бен даже не подумал, что делает, когда посмотрел вниз и увидел крохотную макушку, покрытую густыми волосиками.

Это была самая чудесная вещь, которую он когда-либо видел.

— Боже мой, Тесс, я вижу ребенка.

— Давай, Тесс, теперь надо тужиться. В последний раз, — сказала врач измученной девушке.

— Не могу, — задыхаясь, ответила Тесс. — Я слишком устала.

— Посмотри на меня, — позвал девушку Бен, и она повернула к нему голову. Еще два часа назад он не был готов к появлению ребенка, но теперь это было пределом его мечтаний. — Тесс, ты можешь сделать это. Последний раз, и все, я тебе обещаю.

Закрыв глаза, Тесс, казалось, собрала всю свою волю в кулак и изо всех сил напряглась.

Через несколько секунд на руки врача выскользнул скользкий, мокрый ребенок. С густыми черными волосами. Такими же, как и у него.

— У вас девочка, — сообщила врач и положила кроху на живот Тесс.

Девочка. Дочь.

У них с Тесс есть дочь.

Маленькая, розовая и очень, очень громко орущая. И такая красивая… самая красивая из всех рожденных когда-либо детей.

Тесс осторожно коснулась маленьких ручек и ножек, крохотных, розовых пальчиков.

— Бен, посмотри на нее. Разве она не прекрасна?

Перестав плакать, малышка повернула головку на голос матери, посмотрев на нее любопытными ярко-синими глазами. Очень умными глазами.

Бен сдался немедленно, полностью и навсегда влюбившись в свою маленькую дочку.

Теперь для него было даже странно, что он когда-то хотел держать ее на расстоянии. Когда она впервые закричала, приветствуя этот мир, Бен понял, что она его кровь и плоть.

Он не плакал три года, с тех пор, как потерял сына, но сейчас чувствовал слезы на своих глазах.

— Прости меня, дорогая, — прошептал он Тесс. — Как я мог даже думать о том, что у меня получится жить без вас обеих? Я люблю тебя Тесс!

Она коснулась его щек и вытерла слезы.

— Я тоже люблю тебя.

После того, как ребенка измерили, взвесили, помыли и завернули в розовое одеяльце, медсестра снова отнесла малышку к Тесс.

Постепенно палата опустела, и они остались в ней втроем.

Тесс, Бен и ребенок.

Их общий ребенок.

Эта малышка станет самой счастливой девочкой на свете, живя рядом с мамой, папой, бабушкой и дедушкой, которые будут обожать ее и оберегать от всех невзгод.

Бен сидел около кровати Тесс, с любовью разглядывая маленький сверток, лежащий у него на руках.