Переиграть войну! В «котле» времени. - Рыбаков Артем Олегович - Страница 39

- Ты про Сотникова?

- Про него, молокососа…

- Ну, сбег, и сбег… Чего уж теперь?

- Да я записку правильную хотел ему с собой дать. В нужном стиле, так сказать… А и хрен бы с ним, тут ты прав. Ладно, пойду я на «елку».

- Давай. А я посижу, прикину хрен к носу…

Посидев под «штабным» тентом еще десяток минут, Александр решил найти себе какое-нибудь занятие. Это кабинетные ученые и рефлексирующие интеллигенты могут думать, спокойно сидя в кресле, а для человека, большую часть жизни проведшего «в поле», такая бездеятельность была непривычна.

- Несвидов!

- Я, товарищ майор! - Сержант откликнулся практически сразу.

- Пойдем ка, сержант «эмочку» посмотрим… Вдруг она - «на ходу»…

- Пойдемте, товарищ майор.

- Ты инструменты из грузовика прихвати, вдруг пригодятся.

….

Пока Бухгалтер ходил за пивом…то есть за подмогой, я начал потихоньку разгружать танк: выкладывал снаряды на землю через эвакуационный люк, а затем откатывал их в сторону. Ворочать десятикилограммовые унитары, свесившись вниз головой, было занятием несколько утомительным, поэтому за четверть часа я выгрузил только четыре снаряда. Правы были классики, говоря о том, что специализация - ключ к эффективности производства! Так что я решил немного передохнуть, а, заодно и понаблюдать за местностью.

«Интересно, почему же этот танк целехонький стоит и даже со снарядами?» - думал я, разглядывая поле сквозь мутноватое стекло командирского перископа. - «Пробоин нет. Все люки, кроме днищевого, закрыты. Снаряды не истрачены. Прям, какой-то «Летучий Голландец» белорусских полей!».

Поскольку ничего существенного в поле моего зрения пока не попало, я решил доложить командованию об успехе поисковой экспедиции. К некоторому моему удивлению на вызов ответил не Фермер, а Казачина:

- Казачина в канале. Что хотел Арт?

- Фермера дай!

- Обожди минутку, его еще из-под машины достать надо.

- Откуда? Вы чем там занимаетесь? - заволновался я.

- Все в порядке. Он от скуки решил «эмку» отремонтировать.

- Ладно, понял. Тогда не тревожь его. Передай только, что эклеры с начинкой мы нашли. Сорок шесть. Как понял?

- Понял тебя хорошо. Эклеры с начинкой. Сорок шесть. Дальше?

- Мы от вас на «Один-Ка» в направлении на «два часа». Нужна помощь в разгрузке. Как понял?

- Понял хорошо. Да не переживай я записываю.

- Ну и славно. Отбой.

После разговора я выгрузил еще два снаряда и снова занялся наблюдениями. Взглянув в правый боковой перископ, я заметил группу людей, пригнувшись идущих к танку на расстоянии каких-нибудь пяти десятков метров.

«Ну что за беспечность! Так и на танке кто-нибудь подъедет, а я, замечтавшись, и не замечу. Хотя обзорность в «тридцатьчетверке» и в правду - не ахти, книжки не врали». - Подумал я, и, на всякий пожарный, взвел ППД.

Но, при ближайшем рассмотрении, подходившие оказались нашими бойцами, так что можно было расслабится. Открыв верхний люк, я окликнул ребят:

- Эй, славяне! Что это мы идем, а не ползем?

Бойцы залегли, а потом послышался ответ Бухгалтера:

- Из-за гребня холма нас с шоссе не видно. Я когда назад полз - проверил. Виден кусок у кромки леса и вершина холма. А так - быстрее.

- Понятненько. Давайте сюда. Двое - под танк, двое - внутрь. А мы с тобой - пошли к вершине сползаем - за окрестностями понаблюдаем. Потом поменяемся. Нам главное снаряды из танка вытащить.

- Товарищ старший, то есть, Арт, а как мы их тащить будем? В руках не удобно, только по два нести можно.

- А вон, на корме чехол брезентовый. Раскатаем, десяток снарядов уложим и оттащим к кустам. Ты, главное, взрыватели из них выверни.

- Здравая идея. Так, может, я с бойцами останусь и буду сразу взрыватели вытаскивать?

- Хорошо. Как первый десяток готов будет - свистни.

С первым десятком снарядов, учитывая уже вытащенные мной шесть, мужики управились буквально за пять минут - я только-только успел добраться до «бэтэшки», подбитой на вершине холма. Трошин тихонько свистнул, но я знаками показал, чтобы они продолжили разгрузку.

Внезапно из-за гребня холма донеслись голоса, и я залег за подбитым танком. Повернувшись к «тридцатьчетверке», я замахал рукой, показывая Трошину, что нужно спрятаться. Слава и еще один боец исчезли за корпусом танка.

«Странные какие-то голоса - писклявые какие-то…» - подумал я, прислушавшись.

- …дядько Пилип сказав, шо тот не помацаный, а етот вишь, как разнесло… - сумел я разобрать слова

По какому то наитию, я полез в нарукавный карман, куда положил «шпалы» снятые с тела подполковника-артиллериста. Достав две, я складным ножом торопливо проколол дырки в лацканах соей камуфляжной куртки и вставил «шпалы». Осторожно выглянув из-за танка, я увидел двух пацанов, бредущих по полю. Один из них, тот, что постарше (на вид ему было лет десять) поучал второго - явного дошколенка:

- Дядько Пилип шо казав? У рэчки! А мы яшцэ не дайшли.

- Сашка, я стамиуся! - канючил второй. - Пачакай, одпачнем!

Подумав немного, я тихонько свистнул, привлекая внимание. Ребятишки остановились и стали оглядываться по сторонам.

Эй, пацаны, давайте сюда! - позвал я их и помахал рукой.

- Ой, Сашка, хто ета? - младший дернул за рукав старшего.

- Не бойтесь, я свой, советский, - я постарался успокоить малышей.

- Кали советский, тады бумагу пакажь! - грозно сказал Сашка, загораживая собой мелкого.

Я большим пальцем показал на свои знаки различия.

- Ух, ты! - сказал старший, и тут же спросил: - А вы ад немца хаваетесь?

После чего приблизился ко мне шагов на пять.

- Не то, чтобы прячемся, но опасаемся. Как, у вас немцы в деревне есть? - и я рукой показал на видневшуюся километрах в полутора деревушку.

- Не, у нас няма. В Косачах есть трошки, а у нас - тольки старасту уцтвярдзили.

- А как ваша веска (припомнил я характерное слово) называется? И что за староста у вас?

- Та Воуковщына называется. А дядька Пилип - ен добрый. Ен раней милицыянерам працавау, а зараз - старостой. - Ответил Сашка.

- Дядька командир, а вы тут трапку бальшую не бачили? - вступил в разговор младший. - А то нас дядька послал ее прынести, а мы ходим, ходим…

- Цыть, ты казяука, не бачишь, я с товарищем командиром размауляю!

- Так, ребята, давайте сюда. Посидим, поговорим. - И я приглашающе махнул рукой.

Пока ребята поднимались к «моему» танку, я успел помахать Бухгалтеру, и показать ему, чтобы он подошел ко мне.

Когда ребята сели рядом со мной, я нашарил в кармане штанов пакетик с продуктовым НЗ и, открыв его, не вынимая из кармана, набрал полную горсть «вкусняшки». Надо сказать, что я предпочитаю в качестве «экстренной подпитки» таскать смесь сухофруктов и орехов. Протянув руку с лакомством детям, я предложил:

- Угощайтесь.

Ребята подумали пару мгновений, а затем сложили ладошки «горсточкой», и я щедро отсыпал каждому орехово-фруктовой смеси. Младший сначала задумчиво разглядывал незнакомую субстанцию в руках, а потом высыпал все в подол рубахи и, выбрав из кучки кусок сушеного ананаса, отправил его в рот. На лице его появилась умильная улыбка, и он торопливо запихнул в рот примерно полгорсти невиданного угощения.

- Шашка, вку… шно вельми, - не переставая жевать, сказал он.

Старший не заставил себя долго упрашивать, и тоже принялся за угощение. В этот момент к нам и подошел Трошин.

- Здорово хлопцы! - поприветствовал он ребятишек, а мне кивнул головой: «Кто такие, мол?»

- Вот, боец Трошин, ребята местные, до брезента охочие. Их дядька Филипп прислал. - Коротко обрисовал я ситуацию. - А дядька Филипп - большой человек, староста.

Пацаны, продолжая увлеченно жевать, согласно закивали головами.

- А как бой здесь был вы, ребята, видели? - спросил Бухгалтер.

- Угум… Я бачиу. - Откликнулся старший. - А Михася мамка в погреб загнала, ен малой ишо.

- Ну, и что же ты видел? - это уже я.