Рыцарь Теней - Желязны Роджер Джозеф - Страница 13

«Почему ты меня не разбудила?»

«Тебе надо было отдохнуть, а я отлично справилась сама. Однако наше сопереживание слишком сильно. Извини, что разбудила.»

Я потянулся.

«Долго я спал?»

«Думаю, несколько часов.»

«А знаешь, мне даже жаль, – сказал я, – эта мусорная свалка не стоит ничьей жизни.»

«Теперь стоит,» – отвечала Фракир.

«Верно. Ну, раз кто-то за нее погиб, ты, наверно, можешь сказать, что делать дальше.»

«Картина и впрямь немного прояснилась, хотя пока не настолько, чтобы действовать. Надо дождаться утра.»

«Тебе, случаем, не сообщили, где здесь поблизости еда и питье?»

«За алтарем должен быть кувшин с водой. И хлеб. Но это на утро. Ночь ты должен провести в посте.»

– Я бы так и поступил, если б принимал эту чушь всерьез, – сказал я и повернулся к алтарю.

Я сделал два шага, и мир начал разваливаться на куски. Пол задрожал, и я услышал первый за все время звук – воющий скрежет откуда-то из недр горы. В бесцветном воздухе замелькали яркие краски, такие насыщенные, что я едва не ослеп. Потом краски исчезли, и комната разделилась. Стена со стороны входа налилась белизной. С другой стороны повисла кромешная тьма, скрыв три выхода.

«Что… это?» – спросил я.

«Что-то ужасное, – отвечала Фракир. – Недоступное моему разумению.»

Я стиснул рукоять и быстро проверил, какие у меня остались заклинания. Раньше чем я успел сделать что-нибудь еще, комнату наполнило жуткое ощущение присутствия – такого мощного, что я передумал вытаскивать меч или произносить заклинание.

В обычных обстоятельствах я бы призвал Знак Логруса, но и этот путь был для меня отрезан. Я попытался прочистить горло, но не сумел извлечь никакого звука. И тут в середине света что-то зашевелилось, замерцало…

Из стены выступил Единорог; блейков тигр, светло горящий, [4]он лучился так, что я поневоле отвел взгляд.

Я посмотрел на глубокую, прохладную тьму, чтобы успокоить глаза, но не тут-то было: в темноте что-то ворочалось.

Снова заскрежетало, словно железом о камень. Скрежет перерос в громкое шипение. Даже раньше, чем лучи Единорога пронизали густой мрак, я понял, кто вползает в святилище: огромный одноглазый змей. Я перевел взгляд на середину пола, чтоб видеть обоих краем глаза – все лучше, чем пялиться в упор. Я чувствовал, что они смотрят на меня – Единорог Порядка и Змей Хаоса. Ощущение малоприятное. Я попятился, уперся спиной в алтарь.

Они надвигались. Единорог – опустив голову и наставив на меня рог, Змей – с высуным подрагивающим языком.

– Если вы за доспехами, – сказал я, – то берите, не возражаю.

Змей зашипел, Единорог ударил копытом оземь. Трещина черной молнией побежала к моим ногам.

– У меня и в мыслях не было обидеть Ваши Преосвященства, – сказал я. – Мое дело предложить…

«Опять не то,» – слабым голосом вмешалась Фракир.

«Скажи, как надо,» – мысленным шепотом ответил я.

«Я не… Ой!»

Единорог встал на дыбы; Змей поднял голову и закачалась на хвосте. Я рухнул на колени и отвел глаза – их взгляды ранили почти физически. Я дрожал, все мое тело ломило.

«Они хотят, – перевела Фракир, – чтобы ты играл по правилам.»

Не знаю, какой сталью налился мой хребет, но я вскинул голову и посмотрел сперва на Змея, потом на Единорога. Хотя глаза наполнились слезами и болели, как если бы я смотрел на солнце, тем не менее мне удалось произвести нужное впечатление.

– Вы можете принудить меня к игре, но не к выбору. Моя воля свободна. Я буду стеречь оружие всю ночь, как было велено. Утром я уйду без него, потому что так захотел.

«Без него ты можешь погибнуть,» – сказала Фракир, словно повторяя чужие слова.

Я пожал плечами:

– Если выбор между вами, я выбираю не отдавать первенства никому.

Меня обдало раскаленно-пронизывающим ветром, словно вздохнула Вселенная.

«Ты выберешь, – продолжала Фракир, – сам того не зная. Все останавливаются на чем-то одном. Тебя лишь просят оформить свой выбор.»

– Почему именно меня? – спросил я.

Новый порыв ветра.

«Ты обладаешь двойным наследством и наделен огромной властью.»

– Я не хочу ссориться ни с кем из вас.

«Этого мало,» – последовал ответ.

– Тогда убейте меня прямо сейчас.

«Игра уже начата.»

– Значит, не мешайте мне ее продолжать.

«Твое отношение к игре неудовлетворительно.»

– Согласен, и это взаимно, – отвечал я.

Ударил гром, и я потерял сознание. Если я отважился на такую откровенность, то лишь по глубокому внутреннему убеждению, что другого участника для этой игры не так-то легко сыскать.

Я очнулся на куче наколенников, кирас, перчаток, шлемов и тому подобного добра, исключительно угловатого и шипастого, причем каждый острый выступ вписывался в мое тело. Я осознавал это постепенно, потому что отлежал себе все что можно.

«Привет, Мерлин.»

«Фракир, ты? – отозвался я. – Долго я провалялся?»

«Не знаю. Я сама только-только очухалась.»

«Я и не знал, что можно оглушить кусок веревки.»

«Я тоже. Со мной это первый раз.»

«Ладно. Спрошу по-другому. Сколько, по-твоему, мы провалялись без сознания?»

«Мне кажется, долго. Поднеси меня к выходу, тогда я скажу точнее.»

Я с трудом оттолкнулся от пола, выпрямился, но не устоял и рухнул на четвереньки. Тогда я пополз к выходу, отметив по дороге, что из кучи вроде бы ничего не пропало. В полу зияла самая настоящая трещина, в глубине комнаты лежал самый настоящий мертвый карлик.

Я выглянул наружу, увидел яркое небо, испещренное черными точками.

«Ну?» – спросил я после недолгого молчания.

«Если не ошибаюсь, скоро утро.»

«Перед рассветом небо всегда ярче, да?»

«Что-то в этом духе.»

Кровь возвращалась в затекшие члены, все тело кололо словно иголками. Я с трудом выпрямился, прислонился к стене.

«Есть какие-нибудь новые указания?»

«Пока нет. Думаю, к утру появятся.»

Я доковылял до ближайшей скамьи и рухнул на нее.

«Если сейчас кто-нибудь войдет, мне придется отбиваться какими ни на есть чарами. Спать на доспехах – извращение. Почти как спать в них.»

«Брось меня во врага, я, по крайней мере, выиграю тебе время.»

«Спасибо.»

«Давно ты себя помнишь?»

«Да, наверное, с раннего детства. А что?»

«Я помню свое первое пробуждение к жизни, тогда, в Логрусе. Но до вчерашнего дня все было как во сне. Я плыла по течению.»

«Что ж, многие так живут.»

«Правда? Я не могла ни думать, ни общаться.»

«Верно.»

«Как по-твоему, это теперь навсегда?»

«Что именно?»

«Может, эти способности даны мне только на время? Только для этой страны, а потом пропадут?»

«Не знаю, Фракир, – сказал я, растирая левую икру. – Думаю, не исключено. А ты уже вошла во вкус?»

«Да. Глупо, конечно. Зачем переживать о том, о чем не смогу пожалеть, когда утрачу?»

«Хороший вопрос, и я не знаю ответа. Может, ты бы так и так до этого дошла.»

«Не уверена. Но точно не знаю.»

«А ты боишься стать прежней?»

«Да.»

«Знаешь что? Когда мы поймем, как отсюда выбраться, ты останешься здесь.»

«Не могу.»

«А почему бы нет? Конечно, ты была мне большим подспорьем, но я и сам способен за себя постоять. Заживешь своей жизнью, сознательной.»

«Но я урод.»

«Да мы все такие. Я просто хочу сказать, что понимаю тебя, и по мне, ты очень даже хороша.»

Она дернулась и замолкла.

Я пожалел, что боюсь выпить воды.

С час я сидел, мысленно перебирая недавние события и пытаясь отыскать хоть какие-нибудь зацепки или намеки.

«Я вроде как подслушала твои мысли, – произнесла вдруг Фракир. – И могу кое-что подсказать.»

«Да? Что именно?»

«Тот, кто доставил тебя сюда…»

«Похожий на моего отца?»

«Да.»

«И что он?»

«Он был не такой, как первые два. Он – человек, они – нет.»