Я буду просто наблюдать за тобой - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 25

— Да. Я понимаю это.

— Мы практикуем также и другие методы, являющиеся разновидностями лабораторного оплодотворения. Я могу предложить вам некоторую литературу, чтобы ознакомиться с ними. Научный язык несколько тяжеловесный, но в конечном итоге все методы сводятся к тому, чтобы помочь женщине забеременеть.

— Согласитесь ли вы дать интервью перед камерой, разрешить нам съемку ваших объектов и поговорить с некоторыми из ваших клиентов?

— Да. Честно говоря, мы гордимся своим центром, и благоприятная реклама ему не повредит. У меня будет только одно условие. Я свяжусь с некоторыми из наших клиентов и узнаю, согласятся ли они, чтобы их снимали. Я не хочу, чтобы кто-то попал на пленку без его согласия. Некоторые предпочитают, чтобы в их семьях не знали о том, что они прибегали к помощи искусственного воспроизводства.

— А почему они скрывают это? Мне кажется, что они должны быть только счастливы оттого, что у них появился ребенок.

Они счастливы. Но свекровь одной из клиенток, узнав о том, что ребенок появился в результате лабораторного зачатия, откровенно заявила о своем сомнении в том, что отцом ребенка является ее сын, так как у того очень низкое содержание сперматозоидов в семенной жидкости. Нашей клиентке пришлось сделать хромосомный анализ себе, мужу и ребенку, чтобы подтвердить тот факт, что они с мужем являются биологическими родителями ребенка.

— Верно ли, что некоторые используют донорские эмбрионы?

— Да, те, которые не могут вырабатывать свои собственные детородные клетки. В этом случае они становятся как бы приемными родителями.

— Я так и представляла это себе. Доктор, я понимаю, что тороплю события, но не могла бы я вернуться сюда сегодня к вечеру с оператором? Женщина в Коннектикуте вскоре должна родить второго близнеца. Первый родился у нее три года назад в результате лабораторного оплодотворения. В дальнейшем мы собираемся делать регулярные материалы о развитии этих детей.

На лице Уильямса появилось выражение обеспокоенности.

— Иногда я задумываюсь, а следует ли нам заходить так далеко. Меня очень тревожат физиологические аспекты развития детей-близнецов, рожденных в разное время. Между прочим, когда эмбрион разделяется на два и один из них консервируется при криогенных температурах, мы называем его «клон», а не «близнец». Но, отвечая на ваш вопрос, я говорю «да», в конце дня я буду в вашем распоряжении.

— Я не могу выразить, как я вам благодарна. Мы снимем несколько начальных кадров снаружи и в приемном отделении. В качестве вступления я скажу о том, когда был основан центр Франклина. Насколько я знаю, около шести лет назад.

— В прошлом сентябре было шесть лет.

— Затем я остановлюсь на таких конкретных вопросах, как лабораторное оплодотворение, замораживание — я имела в виду консервацию в условиях криогенных температур, — и на клонах, как в случае с миссис Андерсон. — Меган встала, чтобы идти. — Мне надо кое-что подготовить в срочном порядке. Вас устроит, если я подойду к вам за интервью в четыре часа?

— Вполне.

Меган заколебалась. Ей было боязно расспрашивать Уильямса о Элен Петровик, пока между ними не установилось некоторое взаимопонимание, но она не могла больше ждать.

— Доктор Уильямс, я не знаю, сообщалось ли в местной прессе о том, что женщина по фамилии Петровик, работавшая в клинике Маннинга, была найдена в своей квартире убитой. Было обнаружено также, что документы у нее оказались фальшивыми. Вы знали ее и даже одно время работали с ней, не так ли?

— Да, знал. — Уильямс тряхнул головой. — Я был помощником у доктора Маннинга и знал обо всем, что происходило в клинике, и о всех, кто работал там.

Элен Петровик, несомненно, провела меня. Она заправляла лабораторией без сучка и задоринки. Это ужасно, что документы у нее оказались фальшивыми, но она производила впечатление вполне компетентного работника.

Меган решила рискнуть и объяснить этому великодушному человеку, зачем ей понадобилось задавать подобные зондирующие вопросы.

— Доктор, фирма моего отца и сам отец были обвинены в том, что пропустили ложные сведения, представленные Элен Петровик. Прошу простить меня, но я должна попытаться побольше узнать об этой женщине. Сотрудница, работающая в регистратуре клиники Маннинга, видела вас и Элен Петровик за ужином в ресторане. Вы хорошо знали ее?

В глазах Генри Уильямса появились веселые искорки.

— Вы имеете в виду Мардж Уолтерс? А разве она не рассказывала вам о том, что согласно существовавшей традиции я всегда приглашал нового сотрудника клиники на ужин? Это было своего рода неофициальное посвящение его...

— Нет, она не рассказывала мне об этом. Вы были знакомы с Элен Петровик до того, как она стала работать у Маннинга?

— А были ли у вас какие-нибудь контакты с ней после вашего ухода из клиники?

— Никаких.

Раздался сигнал интеркома. Он взял трубку в прислушался.

— Попросите подождать у телефона, пожалуйста, — сказал он, поворачиваясь к Меган.

Она поняла намек.

— Доктор, я не буду больше занимать ваше время. Большое вам спасибо. — Меган вскинула на плечо свою сумку и удалилась.

Когда дверь за ней закрылась, Генри Уильямс вновь приложил трубку к уху.

— А теперь соедините меня с абонентом, пожалуйста. — Он пробормотал слова приветствия, послушал, а затем нервно сказал: — Да, конечно, я один. Она только что ушла. Вернется в четыре с оператором. Не надо предупреждать меня об осторожности. Ты что, принимаешь меня за дурака?

Он положил трубку и неожиданно обмяк, как будто из него выпустили воздух. Через некоторое время Уильямс взял трубку опять и набрал номер.

— У вас там все под контролем? — спросил он.

Ее предки-шотландцы называли это вторым зрением. Этот дар проявлялся у женщин клана Кемпблов в разных поколениях. На этот раз им обладала Фиона Кемпбл Блэк. Являясь экстрасенсом, к помощи которого регулярно прибегали полицейские всея страны, когда сталкивались с загадочными преступлениями, а также семьи, когда им приходилось разыскивать своих пропавших родных, Фиона относилась к своим необыкновенным способностям с большой серьезностью.

Двадцать лет назад она вышла замуж и с тех пор жила в красивом и древнем городе под названием Литчфилд, расположенном в штате Коннектикут и основанном в начале семнадцатого века.

Во второй половине дня в четверг муж Фионы, Эндрю Блэк, адвокат, практикующий в этом же городе, пришел домой перекусить и увидел, что со стола еще не убраны остатки завтрака, а жена сидит над раскрытой утренней газетой, закатив глаза и склонив набок голову, как будто ожидая услышать голос или звук, которые не хочет пропустить.

Эндрю Блэк знал, что это такое. Он снял пальто, бросил его на стул и сказал:

— Я приготовлю нам что-нибудь.

Через десять минут, когда он вернулся с тарелкой сандвичей в чайником, Фиона подняла брови.

— Это произошло со мной, когда я увидела его. — Она показала портрет Эдвина Коллинза, помещенный на первой странице газеты. — Он разыскивается полицией для допроса в связи со смертью женщины по фамилии Петровик. Блэк налил чай.

— Я читал.

— Эндрю, я не хочу ввязываться, но думаю, что мне придется. Я получаю сигналы от него.

— Насколько они четкие, эти сигналы?

— Они очень слабые. Мне надо подержать в руках что-нибудь, принадлежавшее ему. Как ты считаешь, мне позвонить в полицию Нью-Милфорда или отправиться прямо к его семье?

— Я думаю, что лучше действовать через полицию.

— Я тоже так думаю. — Фиона медленно провела пальцами по лицу на фотографии. — Как много зла, — пробормотала она. — Смерть и зло повсюду вокруг него.

32

В четверг утром Берни подобрал первого пассажира в аэропорту Кеннеди. Он припарковал свой «шевроле» и прошел на остановку пригородных автобусов. Вскоре должен был отправляться автобус в Уэстпорт, и группа людей стояла в ожидании. Тридцатилетняя парочка с двумя маленькими детьми и большим количеством багажа, по мнению Берни, вполне могла стать его пассажирами.