Прогулка по городу - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 52

«Вот почему в джинсах Лори был найден браслет», — подумала Сара.

Повернулась ручка, открывавшая окно. По-прежнему сжимая воображаемую сумку, «мальчик» перешагнул через низкий подоконник и оказался во дворике.

— За ним, — шепнул Джастин.

Их ждала Леона.

— В ту ночь мальчишке не надо было открывать окно, — сказала она обыденным тоном. — Когда я вернулась за сумкой, оно было уже открыто. Поэтому в комнате и было так холодно. Надеюсь, вы взяли сигареты, доктор.

97

Бик и Опал не пришли в суд на слушание дела Лори. Для Бика соблазн был очень велик, но он понимал, что его наверняка узнают журналисты.

— Как слуге Господа и другу семьи мне следовало бы там быть, — сказал он, — но на все наши приглашения пообедать вместе или приехать к нам с Лори Сара отвечает отказом.

Теперь они проводили много времени в этом доме в Нью-Джерси. Опал ненавидела его. Ее угнетало, что Бик слишком часто заходил в бывшую спальню Ли. Единственной мебелью в этой комнате было ветхое кресло-качалка, похожее на то, что стояло у них на ферме. Он мог часами сидеть в нем, раскачиваясь взад-вперед, поглаживая выцветший розовый купальник. Иногда он пел гимны. А иногда, открыв музыкальную шкатулку Ли, слушал одну и ту же тренькающую песню.

«По всему городу… И мальчики, и девочки вместе гуляют…»

Лиз Пирс, корреспондентка журнала «Пипл», несколько раз звонила Бику и Опал, чтобы уточнить факты и даты.

— Вы жили в штате Нью-Йорк, и именно так вы нашли свое признание. Вы читали проповеди на радиостанциях в Бетлехеме, Пенсильвания; затем в Мариетте, Огайо; Луисвилле, Кентукки; Атланте, Джорджия; и, наконец, в Нью-Йорке. Правильно, да?

Опал всегда пугало то, что Пирс с такой точностью говорит о датах их пребывания в Бетлехеме. Но, по крайней мере, никто никогда не видел там Ли. Нет никого, кто не подтвердил бы, что они там жили одни. «Все будет хорошо», — успокаивала она себя.

В тот день, когда Ли признала себя виновной в убийстве, Пирс позвонила, чтобы договориться с ними насчет очередных фотографий. Одна из них будет помещена на обложке журнала «Пипл», готовившегося к выпуску 31 августа.

98

Брендон Моуди подъехал к зданию окружного суда на своей машине. Оттуда он планировал поехать домой, но, после того, как Брендон стал свидетелем происшедшего в спальне Элана Гранта, он захотел в спокойной обстановке поговорить с доктором Джастином Донелли. Поэтому он охотно согласился с предложением Сары пообедать у нее дома.

Ему предоставилась эта возможность, когда Сара попросила Донелли развести огонь для барбекю. Моуди вышел за ним во дворик. Там он тихо спросил его:

— Насколько можно верить тому, что Лори или ее другие личности ушли, когда Элан Грант был еще жив, а вернувшись, нашли его мертвым?

— Боюсь, что более вероятно то, что одно из воплощений, с которым мы еще не знакомы, и убило Элана Гранта.

— Как вы думаете, есть ли хоть какая-то вероятность того, что она абсолютно невиновна?

Донелли аккуратно сложил угольные брикеты и потянулся за зажигательной смесью.

— Вероятность? На мой взгляд, возможно все, что угодно. Сегодня вы имели возможность наблюдать за двумя воплощениями Лори — Леоной и мальчиком. Их может быть около дюжины, некоторые еще не проявили себя, и не уверен, что когда-нибудь проявят вообще.

— И все-таки, я нутром чую… — Брендон не договорил, так как из кухни вышла Сара.

99

— Я вам очень благодарен за то, что в пятницу вы пришли в суд, доктор Донелли, — сказала Лори Джастину.

Она лежала на кушетке и казалась спокойной, чуть ли не умиротворенной. И только по ее сжатым рукам можно было догадаться о ее внутреннем смятении.

— Я хотел быть с тобой и с Сарой, Лори.

— Знаете, когда я делала это заявление, я больше волновалась за Сару, чем за себя. Она так переживает.

— Да, я знаю.

— Сегодня около шести утра, я услышала, как она плачет, и зашла к ней в комнату. Забавно, все эти годы она заходила ко мне. Так знаете, что она делала?

— Нет.

— Сидя в постели, она составляла список людей, которых собиралась просить походатайствовать за меня перед судьей. Она надеялась, что мне придется отбыть два года, прежде чем я получу право на досрочное освобождение. Но теперь она боится, что судья Армон может дать мне пять лет без права досрочного освобождения. Я надеюсь, что, пока я буду в тюрьме, вы не оставите Сару. Вы будете нужны ей.

— Я не собираюсь оставлять Сару.

— Грег — замечательный парень, правда, доктор?

— Да.

— Я не хочу в тюрьму, — не выдержала Лори. — Я хочу остаться дома. Я хочу быть с Сарой и Грегом. Я не хочу в тюрьму.

Выпрямившись, она села на кушетке, спустила ноги на пол и сжала кулаки. Выражение ее лица ожесточилось.

— Послушайте, доктор, не поощряйте эти ее мысли. Лори должна сидеть взаперти.

— Но почему же, Кейт, почему? — настойчиво спросил Джастин.

Она не отвечала.

— Кейт, помнишь, как пару недель назад ты сказала мне, что мальчик готов поговорить со мной. Он появлялся вчера в доме Гранта. Правду ли они говорили с Леоной о том, что произошло? Или мне еще нужно с кем-нибудь поговорить?

В одно мгновение лицо Лори вновь изменилось. Черты смягчились, глаза сузились.

— Вам не следует так много спрашивать обо мне. — Голос мальчика был вежливым, но в нем чувствовалась решительность.

— Привет, — непринужденно сказал Джастин. — Рад был снова видеть тебя вчера. Ты очень хорошо помог Лори в ночь, когда умер профессор. Ты очень сообразительный для своих девяти лет. Но я все-таки взрослый. Мне кажется, я бы мог помочь тебе заботиться о Лори. Разве не пора уже поверить мне?

— Вы не заботитесь о ней.

— Почему ты так говоришь?

— Вы позволили ей рассказать людям, что она убила профессора Гранта, а она этого не делала. Какой же вы друг?

— А может, это сделал кто-то еще, с кем я не разговаривал?

— Нас всего четверо: Кейт, Леона, Дебби и я. И никто из нас никого не убивал. Поэтому я и пытался заставить Лори замолчать вчера на суде.

100

Брендон Моуди никак не мог отделаться от одолевавших его сомнений относительно Карен Грант. В июле, на прошлой неделе, когда он с нетерпением ждал выдачи предписания чикагского суда, он расхаживал по вестибюлю отеля «Мэдисон Армз». Было очевидно, что Энни Вебстер наконец ушла на пенсию. Ее стол заменили красивым столом вишневого дерева, и вся обстановка бюро в целом приобрела более изысканный вид. Моуди решил, что пришло время вновь навестить бывшую коллегу Карен Грант, на сей раз в ее доме в Бронксвилле.

Энни тут же рассказала Брендону, что была очень обижена отношением к ней Карен.

— Она постоянно торопила меня с продажей бюро. На контракте еще не успели высохнуть чернила, как она сказала, что мне вообще больше не нужно приходить в офис, что она все возьмет в свои руки. Потом она сразу же вынесла мою мебель и поставила новую для своего приятеля. Когда я вспоминаю, как защищала ее, когда люди говорили что-то в ее адрес, я чувствую себя просто дурой. Скорбящая вдова!

— Миссис Вебстер, — начал Моуди, — то о чем я попрошу вас, очень важно. Я считаю, что существует вероятность невиновности Лори Кеньон в убийстве Элана Гранта. Но в следующем месяце она сядет в тюрьму, если только мы не сможет доказать, что его убил кто-то другой. Вспомните, пожалуйста, еще раз тот вечер, который вы провели в аэропорту с Карен Грант. Расскажите мне все до мельчайших подробностей, какими бы незначительными они вам ни казались. Начните с того, как вы туда поехали.

— Мы выехали в аэропорт в восемь часов. Карен поговорила со своим мужем. Она была ужасно огорчена. Когда я спросила ее, что случилось, она сказала, что какая-то истеричка угрожала ему, а он выместил все на ней.