На улице, где ты живёшь (На нашей улице) - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 15

— А когда сообщили об исчезновении Карлы Харпер?

— Подожди.

Томми наконец услышал то, что и ожидал услышать:

— Пятого августа.

— Мы едем. Увидимся через двадцать минут. Спасибо, Лэн.

Весь сон у Томми Даггана как рукой сняло. Надо немедленно связаться со следователем из Филадельфии, занимавшимся делом Карлы Харпер. Тот факт, что Маделайн Шепли и Марта Лоуренс исчезли седьмого сентября, пусть даже с интервалом в сто десять лет, мог быть случайным совпадением; тот факт, что две другие молодые женщины исчезли пятого августа с разницей в те же сто десять лет, не мог быть совпадением.

Значит, они имеют дело с убийцей-подражателем.

— Ты понимаешь, что это значит, Пит? — спросил он напряженным голосом.

Питер Уолш не отвечал. Он знал, что Томми размышляет вслух.

— Это значит, что, если этот тип действует по плану, он собирается убить еще одну молодую женщину тридцать первого марта.

— Этого тридцать первого марта?

— Пока не знаю. В девяностых годах женщины исчезали с интервалом в несколько лет.

Он снова взял трубку.

— Лэн, проверь-ка еще и это, — начал он. Получив нужную информацию, Томми сказал:

— Между исчезновениями двух женщин в девяностые годы прошло двадцать три месяца. Тот же самый интервал и между исчезновением Марты Лоуренс и Карлы Харпер.

Они въехали на стоянку у прокуратуры.

— Если какая-то женщина исчезнет в Спринг-Лейк тридцать первого марта, круг замкнется. А ко всем радостям нашей жизни на нас висит еще и преследователь Эмили Грэхем.

Пит Уолш благоразумно не стал напоминать Томми Даггану, что его теща верила в перевоплощение, да и он сам начал склоняться к тому, что в этом что-то есть.

20

Когда детективы ушли, Эмили собралась наконец приготовить себе ужин.

Все последние события в непосредственной близости от нее, а именно в ее собственном дворе, вызвали ощущение близкой опасности. Эмили показалось, что вся атмосфера вокруг нее пропитана запахом смерти.

Эмили пришло вдруг в голову, что ей будет лучше думать, если ее руки будут заняты делом. Так всегда бывало раньше.

К тому же приготовление ужина пойдет на пользу ее душевному состоянию, а оно сейчас нуждалось в помощи.

Эмили вошла в кухню, опустила шторы, с удовлетворением убрав из вида тревожную картину во дворе. Руки ее работали механически, словно сами по себе, чистя морковь, нарезая лук и сельдерей, доставая приправы. К тому времени, как она включила под кастрюлей газ, она приняла решение.

Глупо было не позвонить сразу же в полицию Олбэни и не сообщить о происшедшем прошлой ночью. Им следует об этом знать.

Почему же она им не позвонила?

Потому что она сама не хотела верить, что все это может повториться. С того самого момента, когда Эмили нашла фотографию под дверью, она прятала голову в песок — это была очевидная истина.

Эмили знала, что ей нужно делать. Она взяла сумку с книгами и пошла в кабинет. Положив сумку рядом с глубоким креслом, она взяла мобильник.

Сначала она позвонила в Олбэни следователю Марти Броуски. Именно он схватил Нэда Койлера, когда тот околачивался у ее дома. Броуски реагировал на ее сообщение с изумлением и озабоченностью.

— Я бы сказал, кто-то пытается подражать Нэду Койлеру или один из его дружков взялся продолжить его дело. Мы этим займемся, Эмили. Вы правильно сделали, что дали знать местной полиции. Я позвоню им и объясню, насколько это серьезно.

Затем она позвонила Эрику Бейли. Шел уже шестой час, но он был все еще у себя в офисе и очень обрадовался ее звонку.

— Олбэни без тебя опустел, — сказал он совершенно искренне.

Эмили улыбнулась. Даже миллионы его не изменили, подумала она. Застенчивый робкий ребенок, и при этом настоящий гений.

— Я тоже по тебе скучаю, — отвечала она. — И у меня к тебе просьба.

— Отлично! Что бы ты ни пожелала, ты это получишь.

— Эрик, Койлера поймали, потому что ты установил у меня дома камеру слежения. Ты мне предлагал такую же для Спринг-Лейк. Я хочу воспользоваться твоим предложением. Не мог бы ты прислать кого-нибудь, чтобы ее установить?

— Я сам себя пришлю. В любом случае я хочу тебя видеть. Ближайшие несколько дней я очень занят. Понедельник тебя устроит?

Эмили так и видела Эрика перед собой. Лоб наморщен, в пальцах он нервно вертит какую-нибудь безделушку со стола. Добившись успеха, он сменил синие джинсы и футболку на дорогой костюм. Эмили терпеть не могла идиотских шуток, ходивших на его счет, что, мол, каким он был, таким и остался, бедняга.

— Понедельник? Отлично!

— Как там твои дела?

— Много всего интересного... Я тебе в понедельник расскажу.

Итак, она сделала самое неотложное, теперь надо приниматься за книги.

Следующие три часа она провела, свернувшись в огромном кресле, погруженная в книги, данные ей Уилкоксом. Она оценила точный подбор нужных книг, целиком уйдя в почти нереальный сегодня мир конных экипажей, масляных ламп и элегантных загородных коттеджей.

Эмили улыбнулась, когда наткнулась на упоминание о том, что постройка нового дома в те времена обходилась в три тысячи долларов. «Да, времена изменились, и цены тоже», — подумала Эмили, вспомнив о сумме, которую она выложила за дом.

Требование президента местного комитета здравоохранения в 1893 году прекратить сброс мусора в океан «для защиты нашего пляжа от сбрасываемых туда ежедневно отбросов» напомнило ей, что некоторые приметы жизни, видимо, не меняются никогда.

В одной из брошюр было множество снимков, включая школьный пикник в 1890 году. В числе участников была упомянута и Кэтрин Шепли.

Сестра Маделайн. Прапрабабушка Эмили. Она попыталась отыскать ее на снимке. Но среди множества лиц было невозможно узнать одно, знакомое ей лишь по старым фотографиям, уцелевшим после пожара.

В восемь часов Эмили вернулась в кухню и закончила приготовление ужина. На стол перед собой она положила книгу. Ее она припасла специально под конец, поскольку та показалась ей интересной. Книга называлась «Воспоминания юности» и была напечатана в 1938 году. Ее автор, Филлис Гейтс, проводила в Спринг-Лейк лето в конце 80-х — начале 90-х годов девятнадцатого века.

Книга была ярко и интересно написана и живо воссоздавала картину жизни того времени.

Пикники и танцевальные вечера, великолепные приемы в отеле «Монмаут», купание в океане, верховая езда, катание на велосипедах — все было описано увлекательно. Эмили больше всего заинтересовали отрывки из дневника, который Филлис Гейтс вела в те годы.

Эмили поужинала. Глаза у нее слипались от усталости, и она уже собиралась закрыть книгу, когда, перевернув страницу, увидела в отрывке из дневника имя Маделайн Шепли.

«18 июня 1891 года. Сегодня мы были на праздничном завтраке у Шепли в честь девятнадцатилетия Маделайн. Двенадцать прекрасно убранных цветами столиков были сервированы на веранде. Я сидела рядом с Маделайн. За одним столиком с нами был и Дуглас Картер. Он очень в нее влюблен. Мы ее этим поддразниваем».

В другом отрывке из дневника за 1891 год Филлис Гейтс писала:

«Мы только что вернулись в Филадельфию и узнали об исчезновении Маделайн. Эта новость совершенно сразила нас. Мама поспешила в Спринг-Лейк выразить соболезнования и застала всю семью в глубоком горе. Отец Маделайн говорил, что ради здоровья жены он хочет увезти семью оттуда».

Эмили пролистала книгу дальше. Ее внимание привлекла запись в октябре 1893 года.

"Дуглас Картер покончил жизнь самоубийством. В тот трагический день, когда пропала Маделайн, он опоздал в Нью-Йорке на поезд, и ему пришлось дожидаться следующего. У него развилась навязчивая идея, что, если бы он приехал вовремя, он бы спас Маделайн.

Мама считает, что родители Дугласа совершили большую ошибку, продолжая жить в доме напротив Шепли. Она полагает, что Дуглас мог бы избежать депрессии, если бы не сидел неподвижно часами, глядя на веранду дома Шепли".