Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Лем Станислав - Диалоги Диалоги

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Диалоги - Лем Станислав - Страница 9


9
Изменить размер шрифта:

ГИЛАС. Они удовлетворили меня настолько, что я уже не считаю твой вывод нападением на рационализм... но...

ФИЛОНУС. Но что?

ГИЛАС. Теперь мне жаль твое доказательство – оно было такое убедительное, ясное, простое, а оказывается, это была ошибка...

ФИЛОНУС. Да ни в коем случае! Ценность моего доказательства в том, что оно – как бы знак, как бы сигнал неведомого. Оно позволило нам понять, что там, где – как мы считали – никакой проблемы нет, где все уже известно, в самой сути еще скрываются тайны. Разве этого мало? Поэтому не только не следует закрывать на него глаза или от него открещиваться, чтобы оно превратилось в аргумент иррационализма, но напротив: надо вновь и вновь возвращаться к этой теме, исследовать ее, углубляя наши знания об атомах, о жизненных и психических процессах, чтобы знание это окрепло и стало бы инструментом решения уже материальными средствами. Вот ты увидишь, что определенные перспективы открывает здесь кибернетика, а вернее, некие следствия из нее...

ГИЛАС. Друг, я начинаю подозревать, что именно ты – тот самый, грядущий Эйнштейн сознания...

ФИЛОНУС. Отнюдь нет, Гилас. От постановки вопроса до получения ответа пройдет много времени. Я еще только пытаюсь правильно сформулировать вопрос.

ГИЛАС. А как он звучит, можешь ли ты мне это сказать?

ФИЛОНУС. Я сделаю это с большим удовольствием, но не сегодня. Встретимся здесь завтра. А что, вывод из нашей прошлой беседы для тебя уже ясен?

ГИЛАС. Нет.

ФИЛОНУС. И для меня – нет, но, по-моему, как раз это-то и хорошо. Когда человек уверен, что он уже все окончательно знает и понимает, и для него нет никаких тайн, вот тогда-то он зачастую и ступает на путь к гибели.

III

ФИЛОНУС. Что с тобой, Гилас? Куда это ты так мчишься напролом через сад?

ГИЛАС. А, это ты? Я как раз тебя ищу. Я опроверг твой вывод, Филонус, представляешь? Ты ведь не будешь на меня за это сердиться, правда? Это так просто! Поражаюсь, как это я сразу не догадался!

ФИЛОНУС. Опроверг мой вывод? Какой такой вывод?

ГИЛАС. Ну как же, тот, об атомном воскрешении, ну это твое reductio ad absurdum. То, что ты говорил в прошлый раз об этих запретах как форме открытия неизвестных ранее качеств явлений, неизвестных законов, в этом случае абсолютно несущественно, поскольку твой вывод был ошибочным. Как фокусы иллюзиониста обманывают зрение, так этот твой вывод обманывал разум.

ФИЛОНУС. Что ты говоришь? Какое интересное открытие, честное слово! Так ты говоришь, что опроверг его?

ГИЛАС. Да-да. Опроверг. И таким образом вся эта махина, это нагроможденное здание скептицизма рухнуло. Будучи человеком, почитающим истину, ты поймешь, что мною двигало. А?

ФИЛОНУС. Наверняка пойму. Задеть меня ты можешь только нелогичностью, слабостью твоих выводов, а их силой – никогда. Итак, может, откроешь мне свой метод?

ГИЛАС. Это действительно очень просто, ведь само идет в руки! Как я мог этого не увидеть? Не пойму. Мы установили, что психическую идентичность человека определяет исключительно идентичность структуры, не так ли?

ФИЛОНУС. Абсолютно верно.

ГИЛАС. Однако, мой дорогой, ведь структуры вне материи, структуры «без материи», реальные «сами по себе» не существуют. Делая акцент только на структурной идентичности, ты полностью игнорировал материальную сторону, и поэтому мы пришли к абсурду. И этот абсурд отнюдь не был проявлением «запрета», сигнализирующего о существовании еще не познанных свойств атомов или сознания, а проистекал из несвойственного, недозволенного способа рассуждений.

ФИЛОНУС. Ты так считаешь? И в чем же состояла ошибка аргументации?

ГИЛАС. Ну я же говорю: в игнорировании, пренебрежении материальной стороной проблемы. Стоит лишь видоизменить твой вывод таким образом, что необходимым условием должна быть идентичность структурной и материальной частей человеческого тела – и парадоксальная ситуация, при которой один и тот же человек существует «дважды одновременно», когда он может быть одновременно и здесь, и в каком-либо другом месте – исчезает.

ФИЛОНУС. Ты говоришь, что если принять в качестве обязательного условия как идентичность структуры, так и идентичность материи плоти, то парадокс исчезает? И что – это должно обозначать, что одновременное выполнение обоих условий гарантирует воскресение?

ГИЛАС. Бесспорно. Если из тех же атомов, из которых я сейчас состою, ты воссоздашь живое тело Гиласа, структурно аналогичное моему, тогда оживу именно я. Жаль, что в таком аспекте проблема становится совершенно банальной и не стоящей дальнейшего анализа.

ФИЛОНУС. Хотя ты и убежден в своей правоте, позволь, я расскажу тебе короткую историю. Представь себе, пожалуйста, что на необитаемом острове живут двое: ты и твоя копия, созданная из атомов, полностью идентичная тебе.

ГИЛАС. И что с того? Эта копия – не я, поскольку она состоит из других атомов, таких же, но не тех же самых, что атомы моего тела.

ФИЛОНУС. Совершенно верно. Однако – минуточку терпения, пожалуйста. Оба вы, то есть ты и твоя живая копия, потерпели кораблекрушение и спаслись с утонувшего корабля. На острове нет ничего съедобного. Так вот, этот человек, то есть «другой Гилас», настолько подчиняет тебя своей воле, что ты позволяешь ему себя съесть. И вот он съедает тебя в этой печальной и полностью воображаемой ситуации до последней косточки, так что по истечении некоторого времени все материальные частицы твоего организма оказываются в его теле, более того, они создают его тело, поскольку в результате обмена веществ те частицы, которые прежде составляли его тело прежде, уже через несколько недель вышли из него. В этой ситуации я ведь могу утверждать, что теперь ты являешься этим человеком как с точки зрения структуры, так и с точки зрения материи, поскольку его мускулы, нервы, кости, мозг складываются из частиц, которые прежде составляли твою сущность. Произошел, как видишь, столь вожделенный тобою случай одновременной идентичности структуры и материи, однако ты, наверное, со мною согласишься, что ты, съеденный, не будешь иметь ни малейшей выгоды в смысле воскрешения, поскольку, по существу, выживет только человек, похожий на тебя, как близнец, и вдобавок имеющий на своей совести столь отвратительный и достойный всяческого осуждения проступок, как людоедство. А может, несмотря на это, ты считаешь, что этот людоед – ты, что это не он, а ты, съеденный, ходишь по острову и любуешься закатами? Что ты на это скажешь, Гилас?

ГИЛАС. Только то, что ты в очередной раз меня победил. Действительно, теперь я ясно вижу, что даже постулат идентичности атомов, добавленный к постулату структурной идентичности, не способствует возможности воскрешения посредством воссоздания из атомов. Воистину, ты меня победил. И все же, друг, я не могу примириться с мыслью о бренности нашей жизни и ищу в пучине материального мира какую-нибудь лазейку, какой-нибудь шанс очнуться после кончины, возможность воссоздания того бесценного сокровища, каким является осознающее себя существование. Ведь это явление – единственно верное среди разнообразных событий, это источник роскоши мышления и познания. Как же такое возможно, чтобы оно представляло собой лишь краткую вспышку, маленькую искру, гаснущую во мраке небытия? Если круговорот материальных превращений вечен, то почему не может в нем когда-нибудь овеществиться мое мыслящее «я», «я», которое представляет собой живую и чувствующую цельность, не сводимую ни к каким элементам?

ФИЛОНУС. Ну вот опять. Ты полагаешь, что твое «я» – это цельность, несводимая к элементам? В высшей степени ошибаешься, друг. Что значит твое (или любое другое) «я»? В материальном смысле, естественно, это твое живое тело, а в смысле психическом – некая абстракция, некое обобщение и равнодействующая.

ГИЛАС. Абстракция? Мое «я» – абстракция? Что ты такое говоришь?

ФИЛОНУС. Увы, друг мой, увы! Если мы проследим историю твоего «я», возвращаясь в годы твоего детства, то окажемся во времени, когда ты, начиная говорить, не называл себя «я», а определял себя в третьем лице. Ты же знаешь, что так разговаривают все дети между вторым и третьим годами жизни. Способность говорить и думать о себе «я» требует такой абстракции мышления, которая маленьким детям еще недоступна. Итак, абстракция... Ты помнишь свое начало? Начало своего сознательного существования?