По ступенькам декабря - Климова Юлия - Страница 12

Мы с вами не знакомы, поэтому я сразу представлюсь. Меня зовут Кузнецова Дарья, я живу в Волгограде. Пусть вас не смущает моя фамилия, впрочем… это фамилия моего отца. Трудно объяснить, и я понятия не имею, с чего начать… Вы знали мою маму, Привалову Ирину Юрьевну, даже собирались на ней жениться, а затем поругались вроде (так рассказывала бабушка), но потом все же родилась Алевтина, которая приходится мне старшей сестрой. Вы ее вырастили и воспитали… Спасибо!

И получается, что мама у нас одна, а отцы разные. Не такой уж редкий случай, как вам кажется? Только мы далеко друг от друга… Несправедливость какая-то…

Папа нас бросил еще десять лет назад. Мама умерла давно, а бабушка недавно, и временами накатывает одиночество, обидное до слез. И в такие моменты я всегда думаю о сестре. Как там она? Какая она?

Честно говоря, противно и трудно жить одной, вот я и подумала, вдруг Алевтина будет рада, если узнает, что у нее есть я! Под Новый год всегда случаются чудеса, я буду ее чудом, а она – моим. Здорово, правда?

Пожалуйста, дайте ей почитать это письмо, может, ей захочется со мной встретиться. Я сначала хотела написать сразу Алевтине, но потом передумала… По-разному же бывает… Но если вы считаете, что я для нее обуза и не нужно всего этого, то просто пришлите мне ее фотографию, а письмо выбросите.

Спасибо за все.

Кузнецова Дарья.

Забыла сказать, я на всякий случай еще одно письмо отправила на ваш старый адрес (нашла у бабушки в записях), надеюсь, хотя бы один конверт дойдет.

До свидания.

Алька ошарашенно смотрела на сложенные клочки бумаги и не верила глазам. У нее есть сестра… настоящая сестра… Младшая. Сколько ей лет? Взгляд снова запрыгал по строчкам, но ответ не нашелся.

И еще у нее была мать, то есть это понятно, не в капусте же под зеленым листом однажды нашли Алевтину Воробьеву, но все же речь о реальной женщине, которая после разлада с отцом, вероятно, вышла замуж и начала жизнь заново… И она умерла… давно…

– Эту тему лучше закрыть сразу, – решила Алька, вспоминая рассказы отца. Нет, он никогда не придумывал витиеватых историй, достойных бразильского сериала, не говорил, что ее мама улетела на Марс в поисках внеземных цивилизаций и погибла, попав под метеоритный дождь, или что она была суперагентом и шпионила в пользу России, спасая мир от нового бактериологического оружия, была схвачена, а затем пропала без вести… Нет, папочка объяснил просто и доступно: «Мать твоя сама не знала, чего хочет! Всучила мне тебя на вокзале и усвистела до дома, до хаты, будто так и надо! Кукушка, как есть кукушка! Бабка твоя и то письма писала первое время, волновалась, но тоже сошло на нет… Замечательная семейка, ничего не скажешь! Так что брось, плюнь и не парься об этом вообще».

Но Алька в детстве все же парилась, задавалась вопросами, искала в себе недостатки, пыталась вытянуть из отца побольше информации, но потом успокоилась – нет, и не надо, не любят ее, ну и пусть.

– Эту тему лучше закрыть сразу, – повторила она.

Сердце дрогнуло, но уже через секунду застучало ровно.

Сдвинув брови, Алька полезла под стол, но конверта не оказалось ни на полу, ни в мусорной корзине. Она должна узнать адрес… Зачем? Потому что нужно срочно рвануть в Волгоград и притащить сюда, в Москву, младшую сестру, Дарью Кузнецову!

Назло предателям или потому что сестра?

Назло предателям.

И потому что сестра.

Как отец мог порвать послание, почему не рассказал, не спросил ее мнения? А впрочем, чему удивляться – Глеб Сергеевич Воробьев никогда не брал в расчет чьи-то чувства!

«Под Новый год всегда случаются чудеса, я буду ее чудом, а она – моим. Здорово, правда?»

– Она забавная, – неожиданно улыбнулась Алька, вспоминая строки письма. Закрыла глаза и попыталась представить Дашу, но не получилось. И пусть, не важно. – Я тоже одна и мне тоже противно и трудно, так что… я еду в Волгоград!

На поиски конверта ушло десять минут – он преспокойно лежал среди газет, наваленных неровной стопкой около телевизора.

– Посмотри, Андрюха, до чего я докатился! Факсы сам отправляю! – Воробьев ткнул пальцем в телефон и закатил глаза. – На звонки отвечаю, как попугай! «Алло, ООО «Крона-Ка», чего изволите? Кого вам подать?» Тьфу! Бухгалтерия же ничего не может! Посадил тут одну вместо Наташки, а она кофе с чаем путает, грудь смешная, зато зад магнитом к земле тянется. Совершенно самостоятельной жизнью живет зад! Будь он неладен! Мне так и хотелось следовать за ней по пятам. Со стулом! Чтобы подстраховать!

– Верни Наталью обратно, – с улыбкой посоветовал Андрей.

– Нет, воробей – птица гордая! Я упрашивать не стану. – Глеб Сергеевич положил руки на стол, подался вперед и мечтательно добавил: – А я знаешь что решил? Надоели секретарши хуже горькой редьки, хочу умную тетку с двумя высшими образованиями, знанием языков и опытом работы помощником руководителя. Пусть рулит! Я на нее кучу дел спихну! А? А для души и тела я себе и так мамзель найду. Не проблема. Да, я вечно путаю бизнес и личное, но теперь-то другая песня. Осознал!

– Мне кажется, я это уже слышал.

– Говорю же – теперь все иначе, твердо и серьезно.

Андрей приехал, потому что Воробьев позвал пообедать и поболтать в ближайшем ресторане, но изначально пригласил в офис, чтобы иметь хорошую возможность пожаловаться на горькую судьбину и на вероломно сбежавшую Наталью. Пришлось слушать и сочувствовать.

– До чего ты договорился с Константином? – неожиданно для себя спросил Андрей.

– Да пошел он! Такому сморчку дочки моей не видать! Покурирует немножко пару-тройку дорогих контрактов, а потом я его уволю, лишь бы разругались они навсегда. Я ее, кровиночку, не для него растил. А она погрустит, погрустит и успокоится, я свою Альку знаю. Мечта любого психоаналитика! Веришь? С ума кого хочешь сведет. Меня уже давно свела. Уволилась, кстати. Текучка кадров у меня образовалась, блин… – Глеб Сергеевич хохотнул. – Ну, поехали обедать?

– Поехали, – ответил Андрей, но мысли его были далеки от супов и закусок. Алька, точеная, дерзкая Алька, не давала покоя. Жаль, не поцеловал ее вчера…

Тихая задумчивость испарилась, уступив место иному настроению…

Главнокомандующие посчитали потери на всех фронтах.

Подтянули войска к замаскированным дивизиям противника.

Провели срочную мобилизацию и вдобавок снарядили санитарный поезд.

– Андрей Григорьевич, вы, кажется, мне должны… И, помнится, предлагали помощь… Ну, пакуйте сумку, мы едем в Волгоград!

Мысль взять с собой Зубарева пришла к Альке спонтанно и сразу закрепилась в мозгу. Во-первых, ему так далеко не надо, значит, поедет как миленький. О это сладкое слово – вендетта! Во-вторых, она не хочет трястись поездом или лететь самолетом, в душе абсолютная сумятица, и, с одной стороны, лучше бы поскорее оказаться в точке встречи, а с другой – лишние часы на успокоение не помешают… Пока она даже не знает, как себя вести с Кузнецовой Дашей. Возникнет ли симпатия и чувство: вот она – сестра?.. Нужно двигаться из пункта А в пункт Б и иметь при этом возможность планировать, представлять, надеяться… Вряд ли в поезде она сможет собраться, сосредоточиться, помечтать… А значит, кто-то должен отвезти ее в Волгоград на своей машине. В-третьих…

Последнюю причину Алька спрятала на самое дно души. Ей страшновато, такие поступки всегда влияют на дальнейшую судьбу, потом не получится отмахнуться, забыть, сделать вид, будто ничего и не было… И ей очень нужен рядом человек, который…

Зубарев, несмотря на недавний поступок, зацепил за живое. Наверное, тем, что переиграл ее. Он из тех, кому доверяют, кто справляется и не отходит в сторону в трудную минуту, кто поддержит… Да, несмотря на недавний поступок, он произвел именно такое впечатление, и в сопровождающие Алька хладнокровно выбирает его. Почти хладнокровно.