Дети не вернутся - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 15

Схватив присыпку, он поспешил в спальню. Проворно расстегнул курточку Мисси. С легкостью снял через голову свитер с высоким воротником, сдернув вместе с ним и маечку. Вздохнул — получилось что-то вроде протяжного стона — и прижал маленькое безвольное тельце к груди. Три года. Отличный возраст. Она зашевелилась и начала открывать глаза.

— Мама, мама… — раздался слабый крик — такой милый, такой дорогой.

Зазвонил телефон.

От злости он сжал девочку крепче, и она захныкала — отчаянный тихий плач.

Пусть трезвонит. Ему никогда никто не звонит. С чего это сейчас? Он сощурился. Это могут звонить из города, просить принять участие в поисках. Лучше ответить. Если он не снимет трубку, это могут счесть подозрительным. Он бросил Мисси на постель, плотно закрыл дверь в спальню и подошел к телефону в гостиной.

— Алло, — холодно и официально выдавил он.

— Мистер Пэрриш, надеюсь, я не побеспокоила вас. Это Дороти Прентисс из агентства недвижимости Элдриджа. Простите, что сообщаю за такой короткий срок, но через двадцать минут я привезу потенциального покупателя. Вы будете дома или мне открыть запасным ключом, чтобы показать вашу квартиру?

14

Лендон Майлз свернул направо и съехал с шоссе 6А на Пэддок-пат. Всю дорогу из Бостона он слушал информационную радиостанцию: большинство новостей касалось Нэнси Элдридж и ее пропавших детей.

Согласно сообщениям, озеро Маушоп разделили на секции, но водолазам потребуется минимум три дня, чтобы обыскать его как следует. Дно усеивали выступы. Шеф полиции Адамс-порта, Коффин, пояснил, что в одном месте можно пройти до середины озера по пояс в воде, но стоит отойти всего на несколько ярдов в сторону, лишь в пяти футах от берега, как под ногами оказывается сорокафутовая глубина. Предметы цепляются за подводные выступы, поэтому поиски опасны и продолжительны…

В новостях говорилось, что поиски вели вертолеты, маленькие гидросамолеты и наземные поисковые отряды, но затем передали штормовое предупреждение, и полеты прекратили.

Услышав по радио, что Нэнси Элдридж собираются отвезти в главное полицейское управление на допрос, Лендон невольно прибавил газу. Он чувствовал отчаянную необходимость скорее добраться до Нэнси. Правда, он скоро обнаружил, что вынужден сбавить скорость. Мокрый снег облеплял лобовое стекло так быстро, что дворники с трудом справлялись с ледяной коркой.

Когда он наконец свернул на Пэддок-пат, то без труда нашел дом Элдриджеи. Вокруг него толпился народ. Чуть дальше на другой стороне улицы стоял телевизионный фургон, а перед самим домом — две полицейские машины. Частные машины выстроились вдоль дороги рядом с фургоном. У многих на ветровом стекле были удостоверения журналистов.

Один из полицейских автомобилей перегородил въезд на полукружную подъездную дорожку. Лендон остановился и терпеливо ждал, когда к нему подойдут.

— Изложите ваше дело, пожалуйста, — бесцеремонно потребовал полицейский.

Лендон предвидел этот вопрос и подготовился. Он протянул свою визитку с запиской на обратной стороне.

— Пожалуйста, отнесите это миссис Элдридж. Полицейский медлил.

— Подождите здесь, доктор… мне надо проверить. — Он быстро вернулся и чуть дружелюбнее произнес: — Я уберу машину. Припаркуйтесь на подъездной дороге и идите в дом, сэр.

С противоположной стороны улицы за происходящим наблюдали журналисты. Увидев Лендона, они бросились к нему. Не успел он выйти из машины, как один из репортеров сунул ему в лицо микрофон.

— Доктор Майлз, можно задать вам несколько вопросов? — И, не дожидаясь ответа, продолжал: — Сэр, вы выдающийся психиатр в Гарвардской медицинской школе. За вами послала семья Элдридж?

— Никто за мной не посылал, — резко ответил Лендон. — Я друг — был другом — матери миссис Элдридж. Я приехал сюда по дружбе, и только.

Он попытался пройти, но ему преградил путь репортер с микрофоном.

— Вы говорите, что были другом матери миссис Элдридж. Скажите, Нэнси Хармон Элдридж когда-нибудь была вашей пациенткой?

— Конечно, нет! — Лендон буквально протиснулся сквозь толпу журналистов и поднялся на крыльцо. Дверь ему открыл другой полицейский.

— Сюда. — Он указал на комнату справа. Нэнси Элдридж стояла у камина рядом с высоким молодым человеком, несомненно мужем. Лендон узнал бы ее где угодно. Безупречный точеный нос, большие синие глаза, прямо смотревшие из-под густых ресниц, спадающие на лоб волосы, профиль, так похожий на профиль Присциллы…

Не обращая внимания на явную враждебность полицейского и испытующий взгляд мужчины с грубым морщинистым лицом, он направился прямиком к Нэнси.

— Я должен был приехать раньше, — сказал он. Глаза девушки были пустыми, но она поняла, что он имел в виду.

— Я думала, вы приедете в прошлый раз, — отозвалась она. — Когда умерла мама. Я была уверена, что вы приедете. А вы не приехали.

Лендон быстро оценил все видимые симптомы шока: расширенные зрачки, оцепенелость, тихий монотонный голос. Он повернулся к Рэю.

— Я хочу помочь всем, чем могу, — сказал он. Рэй внимательно его рассматривал. И ему невольно понравился этот человек.

— Тогда, раз вы доктор, убедите шефа полиции, что везти Нэнси в участок ни в коем случае нельзя, — сухо сказал он.

Нэнси пристально смотрела в лицо Лендона. Она чувствовала себя такой безучастной — будто с каждой минутой ускользала все дальше и дальше. Но в этом докторе Майлзе что-то есть. Он так нравился маме, она писала такие радостные письма, в них все чаще и чаще встречалось его имя.

Когда мама приехала навестить ее в колледже, Нэнси спросила, насколько серьезно у них с доктором. Но при Карле мама, казалось, не хотела говорить о нем. Просто улыбнулась и сказала: «Очень серьезно, но я все расскажу тебе потом, дорогая».

Как ясно она все это помнит! Ей хотелось познакомиться с доктором Майлзом. Почему-то она была уверена, что когда он услышит об аварии, то непременно позвонит. Ей нужно было поговорить с человеком, который тоже любил маму…

— Вы любили мою маму, верно? — с удивлением услышала она собственный голос. Она даже не осознавала, что задала этот вопрос.

— Да, любил. Очень сильно. Я не знал, что она рассказывала вам обо мне. Я думал, вы обозлитесь на меня, прогоните. Я должен был помочь вам раньше.

— Помогите мне сейчас!

Он сжал ее руки — жутко холодные руки.

— Я попробую, Нэнси, обещаю.

Ее вдруг охватила невероятная слабость, и муж обнял ее, чтобы она не упала.

Лендону понравился Рэй Элдридж. Лицо молодого человека посерело от тревоги, но держался он достойно. А как защищал и оберегал жену! Судя по всему, он умел сдерживать эмоции. Лендон заметил маленькую фотографию в рамке на столе рядом с софой. Это был моментальный снимок Рэя. Он стоял на улице и держал на руках мальчика и девочку… пропавших детей. Конечно. Какая симпатичная семья. Странно, но в этой комнате он не увидел ни единой фотографии Нэнси. Интересно, она вообще разрешала себя фотографировать?

— Нэнси, пойдем, дорогая. Ты должна отдохнуть. — Рэй нежно опустил ее на софу и помог лечь. — Вот так-то лучше. — Она покорно откинулась назад. Лендон увидел, как ее глаза остановились на снимке Рэя с детьми и зажмурились от боли. Ее трясло.

— Думаю, стоит разжечь огонь посильнее, — сказал он Рэю. Из корзины у камина выбрал полено и бросил в тлеющий очаг. Взметнулся огненный сноп.

Рэй накрыл Нэнси стеганым одеялом и заботливо подоткнул края.

— Ты вся заледенела, дорогая, — ласково произнес он и прижал руки к ее щекам. Из-под закрытых век текли слезы и капали ему на пальцы.

— Рэй, вы позволите мне представлять Нэнси в качестве ее адвоката? — голос Джонатана слегка изменился. Теперь он звучал властно и четко. Джонатан невозмутимо выдержал изумленные взгляды. — Уверяю вас, я квалифицированный специалист, — сухо добавил он.

— Адвокат, — прошептала Нэнси. Откуда-то издалека всплыло бледное испуганное лицо адвоката с прошлого суда. Его звали Доумс, Джозеф Доумс. Он все твердил ей: «Вы должны сказать мне правду. Вы должны довериться мне, иначе я не смогу вам помочь». Даже он не верил ей.