Неприятности в Валентинов день - Гибсон Рэйчел - Страница 23

Холодные простыни коснулись его кожи, и он натянул тяжелое шерстяное одеяло и красно-синий плед на себя. Поездка в Сиэтл стала большим шагом вперед: они с Луизой провели выходные лучше, чем за все время с тех пор, как его подстрелили. Роб не был уверен, что чувствовал по этому поводу, но бывшая жена намекала на примирение.

Он закинул руку за голову и посмотрел вверх на отблеск лунного света на потолке.

Он любил Амелию и хотел быть с ней. У него все еще были чувства к Луизе. Он просто не знал, какими они были, или были ли они достаточно глубокими. Он не мог позволить себе сделать еще одну ошибку. Они с Луизой оба стали старше. Мудрее. Более постоянными. Или, по крайней мере, Роб знал, что он стал более постоянным. Может быть, они не облажаются в этот раз. Может быть, они смогут сделать так, чтобы все получилось.

Но когда он закрыл глаза, не мысли о Луизе не давали ему заснуть еще несколько часов. Не образ ее длинных светлых волос засел у него в голове. Не воспоминания о ее голосе, говорящем: «Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится». Не от этого сжимались его внутренности, и он возбуждался. И не мысль о том, каким точно количеством способов он мог бы доказать ей, что был мужчиной. Мужчиной, способным доставить женщине удовольствие. Это не мысли о бывшей жене заставляли гореть его кожу и внезапно делали простыни слишком жаркими, чтобы можно было вынести их касание. Это не желание прикосновения рук Луизы сжигало его.

Это была Кейт. Воспоминание о ней, играющей в пул, сплетавшееся с образом ее, лежащей на столе, как блюдо гурмана. Намек на ложбинку между ее грудей и мелькание обнаженной кожи. Застывшее изображение ее, когда она смотрела ему в лицо, пока он прижимал ее к своей груди.

В темной комнате женщина, которая думала, что он импотент, оказалась звездой его самых эротических фантазиий.

На другом конце города Стэнли Колдуэлл сидел на краешке кровати и смотрел на коробку, которую держал в руках. Полчаса назад он услышал, как Кейти вернулась домой, и тихонько закрыл дверь в свою спальню.

В коробку он положил записи Тома Джонса из коллекции Мелбы. Некоторые из них были с автографами. Всего их оказалось двадцать пять. Стэнли знал, потому что только что сосчитал. Он не думал, что все будет так. Он должен был умереть первым. Мелба должна была пережить его. А так было слишком тяжело. Слишком тяжело для такого старого мужчины, как он, продолжать жить, когда рядом больше не было его лучшего друга и возлюбленной. Они вместе растили детей и старели. Они становились толстыми и чересчур спокойными. Он скучал по ней, как будто она была частью его души. Он не мог просто убрать ее в коробку.

Стэнли протянул руку и взял наугад какой-то альбом. Затем медленно положил его обратно. Этим вечером, пока Кейти играла в пул, зашла выпить пива Грейс Саттер. Они смеялись и говорили о том, что у них было общего. Например, фильмы Джона Уэйна и вестерны Текса Риттера. Глен Миллер и «Кингстонское трио».

Теперь Грейс ушла, и Стэнли чувствовал вину за то, что разделил те воспоминания с кем-то, кроме жены, Мелбы. Вину за то, что убрал в коробку ее записи. Он думал, что мог бы просто упаковать несколько ее вещей — ничего большого — ничего вроде ее халата или тапочек. Просто вещицы, из-за которых Кейти ворчала на него. Он думал, что сможет сделать это.

Стэнли положил альбомы и поставил коробку на пол. Ему нравилась Грейс. Если не считать Мелбы, она нравилась ему больше, чем любая другая женщина за долгое время. Она не была назойливой и не сплетничала. Говорить с ней было так легко, а ее улыбка вызывала желание улыбнуться в ответ.

Ногой он задвинул коробку под кровать. Вот, он не избавился от альбомов Мелбы. Он просто на некоторое время поставил их в другое место. Куда-то не на виду, но не убрал из дома.

Стэнли выключил свет и забрался в кровать. Закрыв глаза, он вызвал в памяти лицо Мелбы, в ореоле седых волос, и успокоился. Грейс Саттер была его другом. Она нравилась ему, но никто никогда не займет место жены в его старом, одиноком сердце.

Глава 8

В понедельник после драки в «Оленьем роге» сильный бронхит вынудил Кейт остаться дома. Сидя на краю постели, она переключала каналы телевизора и чувствовала себя несчастнее некуда. Все тело ныло. Ей было так скучно, что хотелось кричать, но она не могла, поскольку болела грудь.

Вместо того чтобы предаваться унынию, Кейт отыскала интернет-кабель, который ее бабушка провела несколько лет назад, а дед продолжал оплачивать, но никогда не использовал. Потом достала свой лэптоп из шкафа и целый час бродила по интернету, изучая по-настоящему увлекательные штучки вроде интегрированного программного обеспечения для розничной торговли. В особенности для продуктовых магазинов. Возможно, если бы у нее были имена консультантов, больше информации или даже несколько рекламных буклетов, она смогла бы доказать деду, что его жизнь станет намного легче, если он войдет в новое тысячелетие. Было безумием не использовать технологии, которые отслеживали прибыль и перечень товаров в торговых точках. Стэнли отказывался даже думать об этом просто из обычного упрямства.

Кейт добавила в «избранное» несколько сайтов и запросила информацию, а поскольку была больна и отупела от скуки, то совершила небольшой интернет-шоппинг, чтобы улучшить настроение. Она купила трусики и бюстгальтеры от «Виктория Сикрет». Свитера и джинсы от «Маркуса Неймана» и «Банана Репаблик». Она купила обувь в «Нордстоме» и разорилась на широкий серебряный браслет от «Тиффани». Когда же закончила, то стала беднее на тысячу долларов, но не почувствовала себя лучше: она все еще болела и скучала.

Кейт уже собиралась закрыть лэптоп, но тихий голосок в голове остановил ее. «Это было бы так легко», — прошептал он. Она знала номерной знак внедорожника Роба Саттера и несколькими щелчками мышки могла узнать номер его социальной страховки и дату рождения. Затем могла лично убедиться, говорил ли он правду о том, что никогда не подвергался аресту.

Нет, это считалось бы вторжением в его личную жизнь… но можно было бы погуглить. Роб играл в профессиональной хоккейной команде. Он был публичной фигурой. Пока то, что Кейт могла обнаружить, оставалось общеизвестным фактом, это на самом деле не являлось вторжением в личную жизнь.

Прежде чем Кейт смогла отговорить себя, она щелкнула по значку интернета и ввела имя Роба в поисковую систему. И была потрясена, когда выскочило более сорока тысяч ссылок. Большая часть из них вела на спортивные сайты, которые показывали фото головы Саттера рядом со статистическими данными. На некоторых снимках у Роба были усы. На других — нет. На фото без Фу Манчу его подбородок выглядел более квадратным. И даже еще более мужественным, чем, по мнению Кейт, было возможно. На всех снимках его зеленые глаза смотрели прямо в камеру, как будто он задумал что-то недоброе.

На сайте hockeyfights.com была его фотография с неким парнем, которого Саттер перебрасывал через спину, захватив за шею. Роб был одет в темно-синий свитер и черный шлем, а статья гласила: «Роб «Кувалда» Саттер с виду, может, и головорез, но он высококлассный игрок, и у него важная роль — заставить игроков другой команды подумать дважды, прежде чем они совершат какую-нибудь глупость, например, забьют гол, сделают пасс или просто не так на него посмотрят».

Кейт щелкала по сайтам, где были фото, на которых Саттер катился по льду или забивал гол, или сидел на скамье штрафников с ватными тампонами в носу.

Она прочитала статью, которую Роб написал о себе в 2003 для «Хоккейных новостей». «Я не просто боксерская груша», — начиналась статья, и далее он перечислял свои голы и средние показатели голевых передач (Это именно та статься, которую обсуждали Роб Саттер и Джейн Олкотт, когда журналистка первый раз сопровождала «Чинуков» на выездных играх. См. «Смотрите, Джейн забивает!», гл.2.). Кейт ничего не знала о хоккее, но предполагала, что если его показатели были бы плохими, Саттер не упоминал бы их. Она прочитала о его карьерных рекордах, а также последнюю, посвященную ему статью в «Спорт Иллюстрэйтед». Глянцевая фотография изображала, как он катится по льду с шайбой, как будто приклеенной к клюшке. Заголовок гласил: «Фанатка стреляет в силового игрока НХЛ».