Странные приключения Ионы Шекета. Часть 4 - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович - Страница 23

Из больницы Бандер вышел злым, как тираннозавр после охоты на игуанодона. Сначала единственным его желанием было найти Кысю и отомстить. Потом воскресло второе желание — обогатиться. Из двух зол — мести и жажды денег — Бандер выбрал второе, и я, как автор, с ним согласился: мне куда интереснее было сочинять роман о поисках клада, чем о погоне за постылым Кысей.

К слову сказать, больница, в которой лечился Бандер, располагалась на Щаруноре-2. Если кто не знает: именно на этой планете водятся жующие создания зельцы, способные по собственному желанию обращаться в золото. Водятся зельцы в горной местности, совершенно недоступной и даже не обозначенной на картах. Иногда отдельные экземпляры зельцев (должно быть, совершенно выжившие из ума) спускаются в долину, где находится столица Щарунора-2, и отдаются во власть первого встречного индивидуума. Обладатель зельца обычно прячет свое достояние подальше от пристальных взглядов соседей и налоговой полиции — зачем ему лишние хлопоты, ведь зельцы на Щаруноре-2 занесены в Красную книгу и каждый экземпляр подлежит немедленной сдаче в государственный заповедник под названием «Монетный двор».

К чему я напоминаю читателю об этой особенности щарунорской жизни? К тому, что, выйдя из больницы, Бандер, естественно, узнал о существовании зельцев от первого же встречного щарунорца.

— А в самом городе, — осторожно спросил Бандер, — есть ли счастливые обладатели золотых зельцев?

— Да уж, конечно, — уверенно заявил первый встречный, представившийся господином Китайком. — У многих есть, но никто ведь не признается! Кому хочется платить налог на недвижимость (ибо золотой зельц неподвижен), домашний скот (ибо зельц все-таки животное), движимое имущество (ибо зельц, что ни говори, может служить и гужевым транспортом), а также налог на добавленную стоимость — это, согласитесь, вообще безумие, придуманное государством, чтобы грабить честных граждан?

Гневно произнеся эту длинную тираду, Китайк быстро пошел прочь, а Бандер, даже после болезни не лишенный сообразительности, направился за ним следом. «Откуда у Китайка, — думал он, — такие точные знания о зельцах, если сам он не является тайным зельцевладетелем?».

«Можно, конечно, — продолжал рассуждать Бандер, не упуская Китайка из виду, — бродить по городским улицам в ожидании спустившегося с гор зельца, но сколько это отнимет времени? Год? Три? Всю жизнь? Не проще ли отнять золотого зельца у того, что уже им владеет? Логично? Логично. Более того — не только логично, но и правильно».

Китайк между тем дошел до своего жилища и скрылся за бронированной дверью, вид которой лишь утвердил Бандера в том, что мысль его была логичной, правильной и, к тому же, простой, а следовательно, гениальной.

Предстояло сделать две вещи. Во-первых, убедиться в том, что Китайк действительно владеет золотым зельцем. Во-вторых, убедить Китайка расстаться с собственностью в пользу Бандера.

Первый пункт программы был выполнен моим героем в ту же ночь, когда взошли три щарунорские луны, похожие на обкусанные буханки хлеба. Бандер постучал в бронированную дверь и, когда заспанный Китайк спросил, какого хрена ему тут надо, сказал сладким голосом:

— Ах, дорогой Китайк, это я, супруга вашего зельца. Мне бы мужа своего назад получить… Хотя бы на ночь… Нам бы селеночка зачать в любовном экстазе…

Как поступил бы любой щарунорец, золотым зельцем не обладавший? Выругался бы последними словами и пошел досыпать. В мыслях же Китайка немедленно начался полный разлад. С одной стороны, как хотелось ему заполучить еще и золотого селеночка! С другой — а вдруг это провокация налогового управления? Где это видано, чтобы жены золотых зельцев спускались с гор за своими супругами? Мало в горах других зельцских особей, с которыми можно зачать селеночка без риска для жизни?..

Китайк заметался. Начал было открывать дверь, но тут же запер ее еще на один запор. Бросился было к тайнику, в котором хранил своего золотого зельца, но тут же понял, что за ним могут следить рентгеновские глаза налогового инспектора. Слыша из-за двери все эти шумные метания, Бандер удовлетворенно кривил губы и разрабатывал план последующих действий.

Когда в доме все стихло (Китайк спрятался под одеялом и решил притвориться спящим), Бандер подошел к окну спальни и завопил:

— Телеграмма для Китайка, владельца золотого зельца!

— Ш-ш-ш… — зашипел Китайк, появившись в окне в полном неглиже. — Как-кая телеграмма? К-какой еще зельц?

— Читаю! — продолжал вопить Бандер. — «Грузите зельцы бочками! Братья Каракозы! »

— Тише-тише, — заволновался Китайк. — Это полная глупость, милейший. Какие бочки? Какие зельцы? Вы весь город разбудите!

— Особенно агентов налогового управления, — согласился Бандер и понизил голос. — Отдайте золотого зельца, и я навсегда оставлю вас в покое.

— Нет у меня никакого…

— В задней комнате, за перегородкой, — заявил Бандер, зафиксировавший на слух недавние метания Китайка.

— Нет у меня никакого… — повторил Китайк, но куда менее уверенным шепотом.

Бандер лишь плечами пожал — торопиться ему было некуда.

— Послушайте, милейший, — решился наконец Китайк, — я пожалуй отдам вам бронзового зельца, стоящего у меня в гостиной. Это семейная реликвия, но я готов…

— Золотого, — рявкнул Бандер. — Золотого, иначе я иду в налоговое управление!

— Ну и идите, — злорадно ответил Китайк. — Лучше отдать часть государству, чем вам всего зельца целиком!

— Значит, — с удовлетворением констатировал Бандер, — вы признаете, что владеете золотым зельцем, хотя минуту назад утверждали обратное? Хорошо, я принимаю ваш аргумент и готов взять лишь голову зельца — согласитесь, налоговый инспектор заберет гораздо больше!

Китайк молчал, обдумывая предложение. Он так погрузился в раздумья, что не расслышал шагов в собственной гостиной — это Бандер проник в квартиру, открыв бронированную дверь платиновой отмычкой. «Думай, думай», — бормотал он себе под нос, вскрывая потайную панель, за которой обнаружил золотого зельца, потупившего свои умные глаза.

— Пошли, — коротко сказал Бандер и, не оглядываясь направился к выходу. Золотой зельц топал следом, зыркая глазами по сторонам и обращая в золото все, на что падал его томный взгляд.

Ах, если бы Бандеру была известна эта удивительная особенность местной золотородящей фауны! Но мой герой шел вперед, не оглядываясь, а зельц оставлял за собой золотую бронированную дверь, золотые ступеньки на лестнице и беднягу Китайка, обращенного в золотую статую, когда зельц бросил на бывшего хозяина прощальный взгляд.

По дороге к космопорту зельц смотрел в небо, на три луны, на звезды, на красоту ночной природы — к счастью, зельцы не настолько дальнозоркие создания, чтобы обращать в золото удаленные небесные тела, так что обошлось без вселенских катаклизмов. А в звездолете, куда Бандер погрузил золотое животное, способность зельца к трансмутации и вовсе угасла, поскольку в сильных магнитных полях реакции холодного ядерного синтеза не идут, согласно физическим законам, действующим в любой части Вселенной.

Мог ли Бандер знать об этом? Мог, конечно, поскольку об этом знал я, автор романа «Золотой зельц». Однако своим знанием, приобретенным во время долгих межзвездных странствий, я не стал делиться с придуманным мной персонажем, о чем совершенно не жалею. Вот еще! Могу себе представить, что начудил бы Бандер, знай он истинные возможности золотого щарунорского зельца и физические законы трансмутации.

Финальную сцену романа я считаю своей творческой удачей (не то чтобы остальные сцены удались хуже, но эта своей эстетической новизной превзошла даже мои собственные ожидания). Представьте себе: звездолет класса «моль» пронизывает пылевое облако, на корпус через шлюз-тоннель вылезает удрученный очередной жизненной неудачей Бандер с бывшим золотым зельцем в руке и с воплем «Да пропади ты пропадом, железяка несчастная! » швыряет несчастное животное в черный, как любят писать плохие литераторы, провал мироздания.