Новые эльфы - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 42

— Рановато еще. Вон какая их толпа еще осталась. Завязнете.

— А колдуны чем заняты?

— Чем-то нехорошим. Стоят кружочком и какого-то бедолагу режут.

— Так что ж ты молчишь, придурок?! — встрепенулся шаман. — Жертвоприношение — это явно не к добру! Огонь!

Одним махом он вместе со своим диковинным артефактом взгромоздился на дюну, приложил малую печать огня к отверстию на поперечной трубе и отпрыгнул от своего творения вниз, упав на живот и накрыв голову руками. Его маневр повторили все, кроме всадников. Те из своих седел быстро спрыгнуть на землю не могли, хотя инстинктивно, кажется, и пытались.

Ужасный грохот пролетел над полем боя, оглушив эльфов и серьезно перепугав людей. Но им следовало бояться вовсе не звука. Сотни кусочков железа смели примерно треть осторожно приближающихся к импровизированному укрытию бойцов. Правда, те, кто творил, какое-то жуткое колдовство, уцелели, защищенные магической преградой. И ритуал, который они проводили, уже завершался. В последний раз проткнули плоть жертвы ножи, и над полем боя появилась крылатая тень.

— Атас! — прошептал враз пересохшими губами Семен. — Мих! Стингер тащи!

Глава 9

«Проклятье! — буркнул Келеэль, поднимая кристалл с пола, на который тот шлепнулся из затекших пальцев старого волшебника. На каком же моменте остановилось заклинание, а? Вот вроде бы где-то здесь…»

— Останавливай кровь, останавливай! — резал покой пустыни крик эльфа, из-под кольчуги которого тоже сочилась алая струйка.

«Вообще-то с такими ранами обычно не голосят, больно кричать-то, — решил Келеэль, — но этот-то волнуется не за себя».

— Мих, убери его. — Девушка произнесла фразу с такой повелительной интонацией, что ослушаться было попросту невозможно.

Осевшего на песок Серого после тяжелой оплеухи от руки шамана Викаэль тут же оттащила прочь от истекающего кровью тела и тех, кто из последних сил пытался спасти умирающего. Возможно, Азриэлю и понравилось бы то, что его подруга сразу после боя срывает с него доспехи и пытается как можно быстрее добраться до тела. Вот только находясь на грани смерти, трудновато хоть на чем-то сосредоточиться.

— Бесполезно! — взвыла Настя так, словно это ей, а не лежащему на песке воину вогнали в грудь гигантские когти. — У него сломаны ребра, часть осколков наверняка в легких, большая кровопотеря! Сердце уже останавливается!

Возможно, Азриэль и попытался бы утешить девушку, сказав ей, что не все так страшно, как кажется, но, увы, сознание давно покинуло эльфа.

— В сторону, — буркнул Михаэль, ожесточенно роясь в небольшом заплечном мешке, который он использовал для того, чтобы хранить артефакты.

— Мих, ты чего? — оторопело уставилась девушка на нож, вынутый шаманом из богато отделанного чехла. — Стой!

— Да отпусти меня, дура! — взывал наклонившийся над умирающим эльф, пытаясь стряхнуть с себя Настю. — Пойми, мы без бригады реаниматоров его не вытащим!

— Так что, самим прирезать?! Не дам!

«Демонов в роду у этой эльфийки не было, — решил Келеэль, сетуя на чересчур хорошее качество работы звуковой иллюзии, резанувшей по его старым ушам пронзительным воплем, — были баньши!»

— Да отпусти меня, идиотка! — почти прорычал Михаэль, пытаясь вырвать руку с находящимся в ней магическим оружием. А что оружие было магическим, сомневаться не приходилось. Не будет же обычный кусок стали обладать изогнутым угольно-черным лезвием и рукояткой, выполненной в виде обхватывающей лезвие кисти скелета. — Этот нож — собиратель душ! Рустама, как и всех нас, уже один раз воскрешали, воскресят и второй!

«Интересно, кто это будет делать? — озадачился архимаг. — Ну уж точно не я! Если не заплатят, конечно. А просто деньги за такую работу я не беру…»

— Но… может быть… — промямлила Настя, все еще не отпуская руку шамана с зажатым в ней клинком. Судя по всему, мысль о том, что кого-то можно спасти, вогнав оружие некромантов прямо в сердце, ей определенно была в новинку.

— Никаких может, — отрезал Михаэль, — если мы опоздаем, то, чтобы воскресить его, нужно будет куда больше усилий. А так душа у нас уже будет, телу испортиться не дадим, подвергнув заморозке, уж начаровать глыбу льда вокруг Азриэля я точно сумею. Останется только дотащить его до дома, найти достаточно сильного мага, исцелить раны и соединить получившееся в одно целое.

«Гениально! — ахнул Келеэль, восхищенный простотой идеи. — Это ведь, это ведь… Это же избавит меня да и других архимагов от периодически появляющихся идиотов, молящих о воскрешении какого-нибудь покойника! Просто вернуть к жизни мы-то можем любого… но только если находимся рядом с телом в момент гибели. Найти же душу в посмертии и запихнуть ее обратно — это задача не для каждого… Ой, не для каждого! И не всегда, кстати, выполнимая даже для такого мастера, как я. А в родное-то тело душа пойдет куда как легче, чем в восстановленный труп или выращенную оболочку! Нет, можно, конечно, и с нуля все сделать, как обычно и бывает, когда материал уже разложиться успел, можно, но ведь разве кто оценит такой труд? Нет, никто не хочет задумываться о сложностях процесса, все просто берут и приходят. А потом просят, умоляют, угрожают… На какие только подвиги не пошлешь какого-нибудь молодого, ну или не очень, героя, жаждущего вернуть погибшую возлюбленную… Сами возлюбленные в этом плане обычно более рациональны и быстро находят себе другого воздыхателя взамен погибшего.

Какие только редкости, якобы необходимые для ритуалов, не притаскивают влюбленные дураки… если возвращаются, конечно. Но как хороша идея! Два пусть и дорогих, но вполне доступных для воспроизведения в любых количествах артефакта могут дать реальную надежду на воскрешение любого погибшего! А это дорогого стоит… Точнее, стоить будет дорого. Так-так… Один удерживает душу, второй морозит… Нет, что это я? Зачем два? Один! Сделаю его в виде медальона. Как только владелец начнет переходить в мир иной, душа его останется в артефакте, а тело перестанет портиться. Уж подавить процессы разложения сможет любой некромант. Пусть безутешные наследники, ну или кто там будет, тащат труп… ну хотя бы в одно из представительств гильдии. Собрать трех-четырех опытных целителей и пару мастеров, изучающих пути Смерти, можно и без чрезмерных усилий, заклинательный круг, облегчающий работу, есть во многих местах. Справится кто захочет! И всем хорошо будет! И мне мороки меньше, и коллегам заработок, и погибшим воскрешение по умеренным ценам! Вот только как бы сделать, чтобы это новшество от нас к другим расам не ушло, а? Над этим стоит подумать…»

— А другого пути нет? — сдалась наконец эльфийка.

— Если знаешь, подскажи! — огрызнулся шаман, водя лезвием над грудью Азриэля, истекающего кровью. — Блин, как же его в сердце-то воткнуть?

«Гений, — вздохнул Келеэль, — но недоучка. Элементарных вещей не знает. Стыдно! Но, с другой стороны, это плюс. Пока еще опыта наберется, станет знаменитым, от конкурентов маскироваться научится, много времени пройдет, я уже от дел отойду… может быть.

— Давай сюда, — отобрала у Михаэля нож Настя. — Ну если не получится его вернуть, сама тебя убью!

«Эта может, — признал Келеэль после того, как девушка вогнала в сердце лежащего эльфа колдовской клинок. — Если все же соберется учить магию, станет прекрасным целителем. Черным, судя по характеру. Да и вообще у этой восьмерки… или теперь уже семерки… неважно, в общем, у этой компании склонность к непривычным для нашего народа искусствам подозрительно велика. Или, может быть, на их родине это обычное дело?

Тело Азриэля содрогнулось, а рукоять клинка, торчащая из его груди, немного видоизменилась. Сжатая прежде кисть руки выпустила лезвие, которое стало быстро испаряться под лучами солнца, и сжалась в кулак, костяной, естественно.

— Мих, что это?! — перепугалась до полусмерти эльфийка, решившая, что что-то пошло не так и ее возлюбленного теперь уж точно не удастся воскресить.