Восхождение - Зайцев Евгений - Страница 7

— Заходила к Нику? — спросил он.

— Он дуется, — ответила Кали. — Ему кажется, что ты поступил нечестно.

— Мальчишке еще повезло, — проворчал Гендель. — В мое время ему бы так врезали по макушке, что из ушей кровь бы пошла. А сейчас нам позволено разве что запирать в комнате да наставления читать. Ничего удивительного, что малышня вечно задирает носы.

— А мне кажется, что надо видеть в них не только биотиков, но и обычных подростков, — едва заметно улыбаясь, отозвалась Кали. Пусть инструктор и был груб на словах, она знала, что он ни при каких обстоятельствах не позволит причинить ни малейшего вреда своим подопечным.

— Кто-то должен научить этого парня дисциплине — предупредил Гендель. — Иначе он плохо кончит. Ввалится в кабак, начнет клеиться к чьей-нибудь бабе… и использует биотику, чтобы усадить своего соперника на задницу. И будет считать все это безобидной шуткой до тех пор, пока ему не проломят череп пустой бутылкой.

Гендель нравился Кали, но его взгляды на жизнь были слишком мрачными и пессимистичными. Конечно, в этих словах имелась толика правды — некоторые биотики и в самом деле начинали вести себя так, словно считали себя неуязвимыми и наделенными сверхчеловеческими способностями. Но всему есть предел. Чтобы перезарядить поле масс-эффекта, требовалось время и большая сосредоточенность. И усталость накапливалась очень быстро. Показав пару впечатляющих фокусов, биотик оказывался выжатым как лимон и был ничуть не опаснее, чем простой человек.

Существовало несколько документально засвидетельствованных случаев, когда биотики безответственно использовали свои силы: мухлевали при игре в кости или рулетку; изменяли траекторию мяча посреди баскетбольного матча; подшучивали над другими людьми, выдергивая из-под них стулья. И последствия, как правило, были весьма печальны. Разъяренная толпа избивала, а то и лишала их жизни даже за самую малую обиду, движимая страхом перед высокомерными выскочками.

— С Ником этого не случится, — заверила Кали. — Он все поймет. Просто не надо на него давить.

— А мне кажется, кому-нибудь из педагогов пора проучить его станнером, — невозмутимо произнес Гендель.

— На меня не смотри, — со смехом возразила женщина, в два прыжка догнав своего товарища. — Я вечно забываю свой в каюте.

Станнеры — крошечные электрошокеры, производимые компанией «Олдрин Лабе» и способные оглушить ученика, — в обязательном порядке выдавались каждому сотруднику, задействованному в проекте «Восхождение». Обычная предосторожность на тот случай, если кто-либо из их подопечных попытается причинить серьезный вред другому человеку. Существовало постановление, требовавшее от всех небиотиков постоянного ношения станнеров, но Кали открыто его игнорировала. Ей были противны эти устройства. Они, казалось, воскрешали память о взаимном недоверии и страхе времен программы АОБ. К тому же за все годы никому из сотрудников «Восхождения» не довелось воспользоваться шокером.

«И дай-то Бог, чтобы и не пришлось», — подумала доктор Сандерс.

— Так куда ты так спешишь? — произнесла она вслух.

— К Джиллиан.

— А подождать это не может? — спросила Кали. — Джиро сейчас снимает ее показатели.

— Разве ты не должна за ним присматривать? — удивленно приподнял бровь Гендель.

— Он знает свое дело.

По какой-то неведомой причине Гендель никогда не испытывал особо теплых чувств к Джиро. Возможно, виной тому была разница в возрасте, ведь Джиро был самым молодым из сотрудников. Или же они просто не сошлись характерами — Джиро был жизнерадостен, открыт и общителен, в то время как Гендель в буквальном смысле был чужд радостей жизни.

— Не подумай, я ничего против него не имею, — заверил он, хотя Кали понимала, что это не совсем правда. — Но Джиллиан не похожа на других учеников.

— Ты слишком о ней беспокоишься.

— Забавно, — ответил ее спутник, — что я слышу это от тебя.

Кали пропустила эти слова мимо ушей. Они с Генделем оба уделяли Джиллиан много времени и внимания. Быть может, в результате они поступали не совсем честно по отношению к другим воспитанникам, но эта девочка была особенной. И нуждалась в большей опеке, нежели остальные.

— Ей нравится Джиро, — пояснила Кали. — И он отлично со всем справится, даже если ты не будешь вечно стоять у него над плечом, подобно взволнованному папаше.

— Меня интересует вовсе не снятие с нее показателей, — проворчал Гендель. — Нас снова собирается посетить Грейсон.

Кали остановилась на полушаге и схватила товарища за локоть, вынуждая огромного мужчину прокрутиться на месте и развернуться к ней лицом.

— Нет, — строгим тоном произнесла она. — Я не желаю, чтобы она услышала об этом от тебя.

— Я отвечаю за безопасность в этом крыле, — защищаясь, сказал Гендель. — И все прошения о посещении должны быть одобрены мной.

— Ты же не собираешься отказать ему? — настороженно поинтересовалась Кали. — Он — отец! И у него есть права!

— Если я решу, что посещение может причинить вред ребенку, то имею право отказать даже родителям, — хладнокровно ответил Гендель.

— Вред? Что еще за вред?

— Боже правый, ты же знаешь, что он — наркоман!

— Ты не можешь этого доказать, — предупредила Кали. — Нельзя отказывать в прошении на основании одних только подозрений. Если, конечно, не хочешь вылететь со службы.

— Он собирается прибыть послезавтра, — возразил Гендель. — Я просто должен убедиться, что Джиллиан готова к этой встрече. Возможно, ему придется подождать пару недель, чтобы девочка смогла подготовиться и свыкнуться с этой новостью.

— Ну да, конечно, — с сарказмом подхватила Кали. — Это все ради ее же блага. И твоя личная неприязнь к Грейсону здесь совсем-совсем ни при чем.

— Джиллиан нуждается в режиме и постоянстве, — продолжал настаивать Гендель. — Ты прекрасно знаешь, как она расстраивается, когда меняется ее расписание. И если Грейсон хочет оставаться частью ее жизни, он может посещать девочку каждый месяц, как все нормальные родители, вместо того чтобы заваливаться сюда раз в полгода, когда это удобно ему. Она тяжело переносит неожиданные визиты.

— Она справится, — прищурившись, произнесла Кали. — Я скажу Джиллиан, что приезжает ее отец. А ты сейчас отправишься в свой кабинет и подпишешь прошение Грейсона.

Гендель открыл рот, собираясь сказать что-то еще, но потом решил, что будет благоразумнее промолчать.

— Ладно, убедила, — наконец пробормотал он и повернул в обратном направлении, возвращаясь в административное крыло базы.

Кали проводила его взглядом и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Джиллиан и в самом деле была на удивление восприимчивым ребенком, она обладала способностью читать и отражать эмоции других людей. И Гендель не был для нее исключением. Стоило ему появиться у нее на пороге с известием о прибытии ее отца, как Джиллиан почувствовала бы его возмущение и выдала бы индуцированную негативную реакцию. И это было бы нечестно как по отношению к Грейсону, так и к его дочери.

Комната девочки располагалась в дальнем конце спального крыла, где ее не должен был тревожить лишний шум.

Подойдя к двери, Кали постаралась нацепить на лицо маску радостного воодушевления. Затем она легонько постучала. Но ответила ей не Джиллиан, а Джиро:

— Войдите.

Дверь скользнула в сторону, позволив увидеть сидевшую за столом девочку. Она была тощей и угловатой, а ростом превосходила на несколько дюймов самого высокого ученика из ее возрастной группы. У нее были роскошные черные волосы, ниспадавшие волной до самой талии, а глаза казались слишком огромными, чтобы принадлежать ее продолговатому лицу. Кали догадывалась, что внешность Джиллиан унаследовала от матери, поскольку, если не считать худощавого телосложения, ничто в ее облике не напоминало о Грейсоне.

Ей, как и Нику, было двенадцать лет. Впрочем, почти половина детей, задействованных в проекте, относилась именно к этой возрастной группе. Тринадцать лет назад в разных колониях произошли три крупные промышленные катастрофы с интервалом в четыре месяца.