Восхождение - Зайцев Евгений - Страница 53

— Можете смело хоронить эту затею, — провозгласил Гоуло вместо приветствия. — Проникновение на корабли квариан невозможно.

— У них моя дочь, — возразил Грейсон, стараясь говорить как можно более сдержанно, хотя гнев уже подступал к горлу. — И я собираюсь вернуть ее. Мне говорили, что ты можешь в этом помочь.

Пусть Гоуло и считался союзником «Цербера», но при этом он предал собственный народ. Грейсон же презирал всякого, кто способен в погоне за личной выгодой повернуться спиной к сородичам. Подобное поведение противоречило всему, во что он верил.

— Кочующий Флот состоит из пятидесяти тысяч кораблей, — напомнил Гоуло. — Даже если ваша дочь и там, как вы угадаете, где именно ее искать?

— Того пилота, которого замучил Пэл, звали Гайло'Яаа вас-Иденна. Разведывательное судно «Циниад» было приписано к крейсеру «Иденна». И кто бы ни пытался спасти пленного, он наверняка принадлежал к тому же экипажу. Джиллиан должна находиться у них.

— Звучит разумно, — признал Гоуло. Но что-то в его манере держаться смущало Грейсона. Его собеседник словно играл с ним, зная все эти факты наперед. — Вот только все это не имеет никакого смысла. Вам и на пушечный выстрел не подойти к крейсеру. Даже если полетите на «Циниаде», патрули разнесут его в клочья, если у вас не будет пароля и нужного номера частоты.

— Есть у меня и номер, и пароль, — заверил Грейсон. — Пилот сказал мне его перед смертью.

Гоуло рассмеялся:

— Но откуда вам знать, что это настоящий пароль? Что, если он обманул вас?

Перед глазами Грейсона вновь встал образ кварианина из подвала. Пэл имел какое-то шестое чувство, позволявшее безошибочно угадывать, когда его жертвы пытались врать. Дознание всегда было его коньком.

— Информация точная, — сказал агент. — Мимо патрулей мы пролетим.

— Ваша уверенность в своих силах воодушевляет, — отозвался Гоуло, и Грейсону послышалось ехидство в его голосе.

Отец Джиллиан знал, что именно с этим кварианином вел свои дела Пэл. Чужак помогал захватить «Циниад», и Грейсон подозревал, что он был причастен и к предательству.

— За эту работу получишь десятикратный гонорар, — сказал агент, уже с трудом сдерживая гнев.

Они нуждались в Гоуло. Одного только знания паролей не хватало; для успешного завершения миссии нужен был кто-нибудь сведущий в протоколах и традициях Кочующего Флота. К тому же одного только автоматического переводчика не хватило бы, чтобы поддерживать разговор с патрулями.

— Десятикратный? — Чужак немного подумал. — Щедро. Но стоит ли ради денег рисковать жизнью?

— У тебя также появится шанс отомстить, — напомнил Грейсон, пытаясь подсластить предложение. Из записей Пэла ему было известно, что Гоуло затаил глубокую злобу на изгнавших его соплеменников и мечтал однажды отплатить им. И сейчас этот козырь мог помочь вернуть Джиллиан. — Флот изгнал тебя. Унизил. Теперь ты сможешь ответить им так, что они никогда этого не забудут. Помоги нам, и мы поможем тебе.

— Знаешь, парень, а ты мне нравишься, — нахально рассмеялся чужак, и Грейсона чуть не стошнило от омерзения.

— Так ты участвуешь? — потребовал агент.

— Вначале следует решить еще несколько вопросов, — произнес Гоуло, как бы соглашаясь. — «Циниад» и пароль позволят нам проскочить мимо патруля. Но ведь надо еще как-то уничтожить любую связь «Идейны» с внешним миром, иначе они мгновенно известят остальную флотилию о нападении.

— Об этом мы позаботимся, — заверил Грейсон, зная, что «Цербер» уже раздобыл необходимое оборудование. — Еще вопросы?

— Нам нужны планы внутренних помещений крейсера.

— «Иденна» — списанный батарианский крейсер класса «Генса», — уведомил агент, выкладывая полученную от Невидимки информацию. — У нас есть его планы.

— Потрясающе, — сказал Гоуло. — Возможно, у этого предприятия все-таки есть какие-то шансы на успех. Если, конечно, и ты, и твои люди будут делать все в точности как я прикажу.

— Об этом не беспокойся. — Грейсон стиснул зубы и протянул ладонь, чтобы рукопожатием скрепить сделку. — С нами проблем не будет.

ГЛАВА 22

Капитан вернулся на «Иденну» лишь через три дня.

Все это время Кали развлекалась тем, что исследовала крейсер и знакомилась с кварианами и местной культурой.

Женщина очень быстро поняла, что все ее прежние представления об этом народе либо ошибочны, либо являются крайне искаженной правдой. Ей всегда казалось, что квариане — раса бродяг, попрошаек и воров, преступный сброд, не заслуживающий никакого доверия. Но теперь доктор увидела перед собой целеустремленный, талантливый народ. Они просто пытались выжить в условиях ограниченных ресурсов и нехватки свободного пространства. При этом им удалось сохранить свою культуру и не позволить социуму скатиться к анархии и эгоизму. В этом им помогало удивительное чувство коллективизма.

Было что-то благородное в этом союзе, который все пережитые испытания только укрепляли.

Каждый кварианин действительно верил в то, что лишь в единстве кроется ключ к выживанию расы. Семейные связи здесь были крепки, как ни в одной другой культуре, и любой был готов пожертвовать собой ради общего блага. Кали подумалось, что эти существа заслуживают восхищения других народов, вот только те никак не могли отбросить свои предубеждения и подозрительность.

Пока Кали путешествовала по кораблю, Гендель и Джиллиан практически безвылазно просиживали на яхте Грейсона и развивали биотические таланты девочки. Несмотря на безликие гермокостюмы, Джиллиан до сих пор испытывала сложности в общении с незнакомцами и предпочитала находиться в более знакомой обстановке.

Время от времени к ним заглядывали Лемм и Сеето, но, к сожалению, оба держали рот на замке, и ни Кали, ни Генделю ничего не удавалось узнать о политической обстановке во флоте квариан. Было крайне неприятно ощущать себя пешкой в чужой игре, но Кали заверили, что скоро она получит все желаемые ответы, — капитан Мал вернулся и собирался встретиться с ней.

Трое беглецов в ожидании визита облачились в гермокостюмы. Лемм предупредил их об этом за день до прибытия Мала, сказав, что так они смогут показать уважение к традициям квариан и самому капитану. Гендель же заметил, что, поскольку им ничего не известно о результатах совещания, стоит делать все возможное, чтобы Мал оставался на их стороне.

Пусть и нехотя, но Кали подчинилась. Ей не хотелось без лишней нужды надевать скафандр, хотя она и сама не могла понять, что именно в нем ее раздражает. Все полученные гермокостюмы обладали полноценными системами климат-контроля, и в них никогда не было жарко. Кроме того, они были изготовлены из тонкого материала, практически не мешавшего двигаться, а удобная конструкция лицевого щитка и усилители звука позволяли видеть и слышать ничуть не хуже, чем без шлема.

И все-таки доктор чувствовала себя в нем неуютно. Скафандр полностью лишал ее привычных осязательных ощущений, таких как мягкое тепло кожи при прикосновении к подлокотнику кресла или холодный металл столешницы, по которому она порой любила побарабанить пальцами. Кали даже не могла провести ладонью по волосам.

В отличие от своей наставницы, Джиллиан, напротив, влюбилась в свой гермокостюм и за все это время сняла его только один раз. Она носила его даже во время биотических тренировок с Генделем.

Кали знала, что бывший начальник службы безопасности находит странной эту неожиданно возникшую привычку девочки, но при этом решил не возражать, раз уж Джиллиан так удобнее. Он только требовал снимать шлем и перчатки во время занятий, и девочка подчинялась, хотя и не без некоторых капризов.

Тот факт, что теперь она вместо молчаливого повиновения могла возмутиться или начать спорить, только подчеркивал происшедшие в ней перемены. В разговоре с Генделем Кали обратила внимание на то, какого прогресса добилась их воспитанница, и даже высказала свою теорию касательно того, что теперь Джиллиан ощущает себя в большей безопасности. Но Гендель придерживался иного мнения: