Охотники на мамонтов - Ауэл Джин Мари Антинен - Страница 34

— Выход?

— Чуть ниже по течению, сразу за терновыми зарослями, есть пересохшее русло. Оно проходит между отвесными скалами, подъем там довольно крутой, но по нему можно пройти. Мне кажется, это и есть выход, — сказала Эйла.

Сосредоточенно нахмурившись, Талут посмотрел на Уимеза и Тули, а затем громко расхохотался:

— Найдете вход, найдется и выход! Так вот что означали слова Мамута.

Уимез озадаченно посмотрел на вождя, но вдруг тоже все понял и усмехнулся. Тули в недоумении поглядывала на мужчин, а затем в ее глазах тоже блеснула искра понимания.

— Конечно! Мы можем пройти туда кружным путем, соорудить там загон, затем опять обойти бизонов с другой стороны и загнать их в ловушку, — сказала Тули, объясняя всем остальным план предстоящей охоты. — Надо оставить несколько человек следить за стадом. Мы должны быть уверены в том, что бизоны не почуяли нас. Иначе они могут уйти вниз по течению.

— Мне кажется, Дануг и Лэти отлично справятся с этой задачей, — сказал Талут.

— А Друвец поможет им, — добавил Барзек, — да и я могу остаться с ними, если они не откажутся взять меня в свою компанию.

— Отлично! — сказал Талут. — Наверное, Барзек, тебе действительно стоит помочь им. Ваша группа пойдет прямо вдоль реки вверх по течению. А я знаю более короткий путь, ведущий к самым верховьям. Сейчас мы пойдем другой дорогой. А вы отправляйтесь следить за стадом. Как только мы закончим строить загон, то вернемся к вам и поможем загнать бизонов в ловушку.

Глава 7

Узкое пересохшее русло, о котором говорила Эйла, действительно напоминало крутую горную тропу, покрытую слоем сухого ила и обломками скал; она шла вдоль крутого склона, поросшего колючим кустарником, и вела к водоему, образовавшемуся на относительно плоском участке этого узкого ущелья. Эту неглубокую гранитную ванну подпитывал бегущий сверху говорливый ручеек, который, преодолев небольшой порожек, падал вниз каскадом маленьких водопадов. Спуск был довольно трудным, и Эйла шла впереди лошадей, предоставив им возможность самим выбирать дорогу. Уинни и Удалец привыкли к крутой тропе, ведущей в ее пещеру, поэтому сейчас они вполне уверенно спускались по ущелью.

Когда отряд добрался до места, Эйла сняла со спины Уинни дорожные корзины, чтобы кобыла могла свободно бродить по ущелью в поисках корма. Но Джондалар решил не снимать недоуздок с Удальца: только эта привязь давала ему и Эйле уверенность в том, что жеребенок никуда не сбежит, ведь Удалец был уже довольно взрослым и своенравным животным. Поскольку длинный повод позволял жеребенку нормально пастись, Эйла согласилась с таким решением, хотя предпочла бы предоставить ему полную свободу. Конечно, Удалец оставался более диким, чем его мать. Уинни всегда свободно гуляла по долине и по собственной воле возвращалась в пещеру Эйлы; но в те времена Эйла почти все время проводила с лошадью, поскольку та была ее единственным другом. Удалец обычно всегда крутился возле Уинни и гораздо меньше общался с Эйлой. Она подумала, что, возможно, ей и Джондалару следует подольше бывать с жеребенком и заняться его воспитанием.

Оставив лошадей, Эйла вернулась к охотникам и обнаружила, что строительство загона уже идет полным ходом. Изгородь сооружалась из любых подручных материалов: булыжников, костей, деревьев и ветвей, которые нагромождались друг на друга и связывались вместе. Богатая и разнообразная фауна этих холодных равнин постоянно обновлялась; воспроизведя себе подобных, животные умирали или погибали, и их разбросанные по земле останки зачастую сносились изменчивыми водными потоками к речным излучинам. Пройдя по берегу и обнаружив чуть ниже по течению внушительную кучу костей, охотники перетащили все большие берцовые кости и грудные клетки к тому узкому месту на дне пересохшего русла, которое они решили перегородить. Перегородки надо было сделать достаточно крепкими, чтобы они смогли сдержать натиск стада бизонов, однако это была временная конструкция. Обычно загон использовался только один раз; в лучшем случае он мог простоять зиму, а потом всесокрушающее весеннее половодье сметало его с лица земли.

Эйла заметила, что Талут, как бы играючи, размахивает здоровенным каменным топором. Его рубаха уже была отброшена в сторону, и спина блестела от пота, однако он продолжал рубить под корень высокие молодые деревца, умудряясь повалить их за два-три удара. Торнек и Фребек едва успевали оттаскивать длинные стволы, размещением которых ведала Тули. У нее в руках тоже был топор, почти такой же, как у брата, и она с легкостью управлялась с этим тяжелым орудием, разрубая длинные стволы пополам или откалывая куски костей, если того требовали нужды строительства. Мало мужчин могли бы похвастаться такой же силой, как эта женщина, управлявшая наравне с братом жизнью Львиного стойбища.

— Талут! — крикнула Диги. Она тащила передний острый конец изогнутого мамонтового бивня, имевшего более пятнадцати футов в длину, а Уимез и Ранек держали соответственно середину и конец этого гигантского зуба. — Мы нашли несколько мамонтовых костей. Ты сможешь разрубить этот бивень?

Рыжеволосый гигант усмехнулся:

— Это старое чудище, должно быть, прожило долгую жизнь! — сказал он, оседлав положенный на землю бивень.

Поигрывая могучими мускулами, Талут поднял увесистое рубило, и воздух задрожал от его ударов, а костяные осколки полетели во все стороны. Эйла как зачарованная следила за тем, с какой сноровкой и легкостью этот силач орудует тяжелым топором. Но пожалуй, больше всего эта мастерская рубка удивила Джондалара, впервые видевшего подобное зрелище. Эйла привыкла видеть мужчин, которые умело пользовались исключительной силой своих мускулов. Мужчины Клана уступали ей в росте, но были на редкость крепкими, широкоплечими здоровяками и обладали мощной, хорошо развитой мускулатурой. Даже женщины Клана обладали недюжинной силой, и поскольку Эйла с детства воспитывалась у них, то жизнь потребовала от нее исполнения всех женских обязанностей, в итоге, несмотря на более хрупкое строение тела, она накачала необычайно сильные мускулы.

Талут положил топор на землю, вскинул нижнюю половину бивня на плечо и направился к строящемуся заграждению. Эйла приподняла его тяжелый топор и поняла, что не смогла бы управиться с ним. Даже Джондалар подумал, что не смог бы с таким мастерством работать с каменным рубилом Талута. Это уникальное орудие было сделано специально для большого вождя Львиного стойбища. Двое охотников подняли вторую половину бивня и последовали за Талутом.

Джондалар и Уимез задержались возле загона, чтобы помочь закрепить валунами громоздкие куски бивня; такая баррикада должна была выдержать атаку любого разъяренного бизона. Эйла присоединилась к Диги и Ранеку, которые вновь отправились за строительным материалом. Обернувшийся Джондалар с трудом сдержал приступ гнева, увидев, как весело смеется Эйла в ответ на очередную шутку темнокожего резчика. Талут и Уимез, заметив, как запылало лицо их молодого, красивого гостя, обменялись понимающими взглядами, но ничего не сказали.

Загон был почти закончен, оставалось сделать только ворота, закрывающие входной проем между стенами изгороди. Для этого с одной стороны проема выкопали глубокую яму. В нее установили крепкое молодое дерево, предварительно обрубив с него все ветви, яму вокруг ствола плотно утрамбовали камнями. Кроме того, для лучшей устойчивости этот столб обвязали кожаными ремнями, концы которых закрепили на тяжелом мамонтовом бивне. Основа ворот представляла собой крестовину из стволов молодых деревьев, укрепленную берцовыми костями, мамонтовыми ребрами и большими ветками. Когда половина ворот была готова, ее привязали к верейному столбу таким образом, чтобы она могла свободно открываться и закрываться на прочных кожаных петлях. С другой стороны проема высилась груда валунов и больших обломков скал, чтобы завалить ими ворота, когда стадо попадет в ловушку.

После полудня, когда солнце еще стояло высоко, строительные работы были полностью закончены. Объединенными усилиями охотники построили этот загон удивительно быстро. Затем, вытащив захваченные из дома съестные припасы, весь отряд собрался вокруг Талута, чтобы перекусить и обсудить дальнейшие планы.