Странные приключения Ионы Шекета. Часть 3 - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович - Страница 2

— Скажите, майор, если это, конечно, не военная тайна. Изобретение ваших генетиков — я имею в виду выращивание агентов в материнской утробе — насколько оно самостоятельно?

— Что вы хотите сказать, Шекет? — нахмурился майор, но по выражению его глаз я понял, что смысл моего вопроса дошел до его сознания.

— Мне пришло в голову… Еще в прошлом веке — если не ошибаюсь, начиная с шестидесятых годов, — в развитых странах Земли отмечена была поразившая статистиков тенденция: увеличение числа самоубийств среди молодежи. Это связывали тогда с наркотиками, социальными бедствиями, еще с чем-то. Только в начале нашего века число самоубийств пошло на убыль. Если связать, что именно тогда ваши генетики сделали свое изобретение… И вспомнить, что в шестидесятых годах двадцатого века на Земле наблюдалось повышенное количество НЛО… Вам знаком этот термин?

— Знаком, — пробормотал майор, вытирая со лба пот. Ему очень не хотелось разговаривать на опасную тему, но я уже знал столько, что лишняя информация повредить не могла — тем более, что я дал честное слово и не мог нарушить его ни при каких обстоятельствах.

— Вы правы, Шекет, — сказал наконец майор. — Начиная с сороковых годов прошлого века, а не с шестидесятых, как вам кажется, на Земле работала группа агентов из системы Пуршига-34. Да, они первые воспользовались методом генетического внедрения. Вот почему в начале шестидесятых десятки тысяч юношей и девушек неожиданно ощутили себя обязанными добывать важные сведения для своих братьев из далекого космоса. Потом начались самоубийства. Земные спецслужбы ни о чем не догадывались, как сейчас не догадываются контрразведчики с Рувдана. И только в тридцатых годах нашего уже века тайна была раскрыта, связники с Пуршиги были вынуждены бежать, а самоубийства среди молодежи почти прекратились. Помните, как объяснили это явление социологи? Рост уровня жизни, изменение социальных условий… В общем, чепуха. Да, вы правы, Шекет, наши генетики воспользовались изобретением своих коллег с Пуршиги. Разве это обстоятельство умаляет значение вашей миссии на Рувдане?

— Нисколько, — твердо сказал я и встал. — Разрешите приступить к выполнению задания?

— Приступайте! — разрешил майор Лившиц и растрогался настолько, что лично пожал мне руку.

Утром следующего дня я вылетел на Рувдан-4, оставив своей жене Далии компьютерное послание: «Люблю, всегда готов. Жди меня, и я вернусь! » 

ВКЛЮЧИТЬ АГЕНТА

Вы никогда не были на Рувдане-4? Очень рекомендую — замечательная планета, рай для туриста, желающего ощутить полное единение с природой. Отели там, к примеру, вырезаны в толще огромных деревьев, достигающих высоты более ста километров. Номер напоминает дупло, из окна вы выглядываете, будто птенец тамошней птицы амрукарес. Птицы эти, кстати, используются на Рувдане-4 вместо общественного транспорта, но будьте осторожны — амрукаресы понимают мысли, и если вы подумаете ненароком что-нибудь нехорошее о планете, ее климате и аборигенах, то жить вам останется недолго: птица-автобус сбросит вас с высоты полета в глубокую пропасть, где вас ждет смерть в желудке прожорливого существа фааримору, о котором биологи до сих пор спорят — то ли это слишком большая змея, то ли очень маленький материк. Туристу, однако, от этого не легче, поэтому, пребывая на Рувдане-4, думайте только о чем-нибудь хорошем: о том, например, что насыщенный хлором воздух чрезвычайно полезен для здоровья. Не вашего, конечно, но это не имеет значения.

Что касается меня, то мне пришлось отправиться на Рувдан-4, лишь изображая из себя фланирующего туриста — на самом деле я выполнял первое свое задание в должности специального агента Агентурного отдела Внешней разведки Соединенных Штатов Израиля. Мне предстояло найти аборигена по имени Четвертый-Сир-банклат и активизировать его как тайного агента СШИ. Для тех, кто не читал предыдущей главы моих воспоминаний, сообщаю: агентов на Рувдане-4 не вербуют, агентами там рождаются, поскольку вербовочные установки впечатывают в генетический код будущего младенца, еще находящегося в утробе матери. Не спрашивайте о том, как это делается, я этого не знаю, но сдается мне, что здесь не обошлось без доноров-отцов из земной агентурной службы. Впрочем, не моя это забота. В нашей профессии — по крайней мере, в те годы — главным было правило: не знать лишнего. Много будешь знать, скорее отправишься, как гласит древняя поговорка…

Итак, я прибыл на Рувдан-4 в самый разгар сезона дождей — то есть, в самый пик туристической вакханалии. Дождь на Рувдане — это вовсе не вода, льющаяся из туч. На этой планете наблюдаются сильные вертикальные потоки воздуха, они поднимают вверх с многочисленных плантаций миллионы тонн созревших фруктов и овощей, переносят их за тысячи километров и обрушивают на головы зазевавшихся аборигенов и гостей Рувдана-4. Продолжается дождь недолго — несколько минут, — но за это время некоторым туристам удается собрать до ста килограммов замечательных фруктов. Есть их, правда, нельзя, поскольку рувданская гастрономия принципиально отлична от земной, но зато сколько спортивного удовольствия!

Прибыв на планету и попав под ливень прямо на посадочном поле, я зарегистрировался в туристическом бюро и отправился на крыле птицы амрукарес в кемпинг, где и должен быть приступить к выполнению своего первого задания.

С высоты птичьего полета поверхность Рувдана-4 напоминала огромную шахматную доску: темные квадраты сменялись светлыми и наоборот. На светлых располагались туристские резервации, с которых власти Рувдана-4 получали колоссальный доход, а на темных — области, куда не пускали не только туристов, но даже дипломатов с иных планет, не говоря уж о военных миссиях галактической инспекции. Вы, надеюсь, понимаете, что именно эти закрытые области представляли самый большой интерес для земной внешней разведки. Попасть туда, однако, имел шанс только уроженец Рувдана-4, вот нашим специалистам и пришлось выращивать агентов методом генетического моделирования. А на мою долю достался момент активации.

Кемпинг Рахахаш представлял собой большой куб, вырезанный из корня одноименного дерева. Моя комната располагалась на первом уровне — это было дупло с кроватью, торчавшей из деревянного пола подобно пню. В окне открывался замечательный вид на лес рахахашей, вытянувших свои кроны до высот, где могли летать искусственные спутники. Мне, кстати, предлагали в туристическом агентстве комнату на 38055 этаже, где-то на уровне ста километров, но я отказался — мне было известно, что агент, которого я должен активизировать, работает на одном из самых нижних уровней.

Отдохнув и пообедав в ресторане (в меню оказались только генетически измененные продукты местного производства, и я выбрал краба размером с небольшую акулу), я отправился на поиски Четвертого-Сир-банклата, предполагаемое описание которого было впечатано в мою память еще в Иерусалимском центре подготовки. На Земле мне и в голову не приходило, насколько трудным может оказаться задание. Во-первых, рувданцы похожи друг на друга, как китайцы. Во-вторых, они еще и одеты совершенно одинаково, и голосами не отличаются друг от друга, и даже мысли их, — по крайней мере, те, что я мог уловить менталоскопом, — оказались похожими, как две капли из одной лужи.

Конечно, я знал, что каждый рувданец — чрезвычайно яркая индивидуальность, ведь и среди двух одинаковых на вид китайцев один может оказаться поэтом-песенником, а другой — полководцем или даже военным преступником. Но как определить эти глубокие внутренние отличия, скрытые под абсолютно одинаковыми личинами?

Я бродил по коридорам, вслушивался в чужие мысли, отсеивал лишнюю информацию и при этом изображал из себя туриста-одиночку, обеспокоенного тем, как использовать с максимальной пользой выпавшее на его долю счастье.

Шел второй день моего пребывания в кемпинге Рахахаш, когда я, выходя из ресторана (на этот раз мне достался бок осьминога, вываренного в жиру птицы феникс), увидел стоявшего в дверях рувданца, на которого, входя, вообще не обратил внимания. Мой менталоскоп, направленный в сторону швейцара, заверещал, и я переключил на прием вшитый мне в ухо декодер.