Свадьба - Спаркс Николас - Страница 5

– Помнишь, как я читал Элли, когда она заболела?

– Да, – ответил я, и на меня нахлынули воспоминания.

Ной читал жене отрывки из дневника, который он вел до того, как они перебрались в Крик-Сайд. Это была история их любви. Иногда, послушав мужа, Элли вдруг обретала ясность мысли, невзирая на разрушительное действие болезни. Увы, ненадолго – но в те редкие минуты улучшение было настолько несомненным, что в Крик-Сайд смотреть на чудо приезжали врачи из Чапел-Хилла. Чтение помогало Элли, вне всяких сомнений. Впрочем, специалисты так и не сумели выяснить почему.

– Ты знаешь, зачем я это делал? – спросил Ной.

– Наверное, это помогало Элли, – предположил я. – И потом, она ведь сама попросила вас.

– Да, конечно. – Ной сделал паузу. Воздух вырывался из его груди со свистом, точно из недр старого аккордеона. – Но не только. Я делал это и для себя. Мало кто понимал…

Ной замолк, но я сообразил, что он еще не закончил. Лебедь перестал описывать круги и подплыл ближе. Не считая черного пятнышка на груди размером с долларовую монету, он был цвета слоновой кости. Птица застыла на месте, когда Ной вновь заговорил:

– Знаешь, что я помню лучше всего?

Я понял, что он говорит о тех редких днях, когда Элли еще узнавала его, и покачал головой:

– Нет, не знаю.

– Как я влюбился. Вот что я помню. И когда ей становилось лучше, мы как будто начинали все сначала. – Ной улыбнулся. – Каждый раз, когда я читал Элли, то как будто вновь ухаживал за ней, и иногда она опять в меня влюблялась, совсем как много лет назад. Это самое удивительное чувство на свете. Всем ли выпадает такой шанс – влюбляться друг в друга снова и снова?

Он не ждал ответа, и я промолчал.

Мы провели вместе целый час, беседуя о детях и о здоровье. Ни слова более о Джейн и Элли. Разговор с Ноем заставил меня задуматься. Несмотря на тревоги врачей, Ной был в здравом уме. Он не только знал, что я непременно его навещу, но и угадал причину моего визита. В своей типично южной манере он подсказал мне решение проблемы еще до того, как я успел задать вопрос.

И тогда я понял, что следует сделать.

Глава 2

Я вновь начну ухаживать за Джейн.

Как просто, не правда ли? Что может быть легче? Тем более что в нынешнем положении вещей есть свои несомненные плюсы. Во-первых, мы с Джейн живем в одном доме, и после тридцати лет совместной жизни нет нужды начинать с самого начала. Обойдемся без разговоров о родственниках, без смешных историй о детстве, без взаимных расспросов и сравнений. Некоторые детали, о которых на ранней стадии отношений люди предпочитают умалчивать, нам уже давно известны. Джейн, например, знает, что я храплю, поэтому нет необходимости скрывать это от нее. С другой стороны, я видел жену во время болезни, и мне все равно, как выглядит ее прическа поутру.

Подытожив все это, я решил, что на этот раз завоевать сердце Джейн будет нетрудно. Нужно просто воссоздать то, что было между нами много лет назад. Так поступил Ной, когда принялся читать Элли свой дневник. Но постепенно я пришел к выводу, что никогда не догадаюсь, чем именно покорил Джейн. Я считал себя ответственным, но в годы моей юности женщины вряд ли находили эту черту характера особенно привлекательной. В конце концов, я был ребенком эпохи «беби-бума» и привык к тому, что мои прихоти удовлетворялись в первую очередь.

Мы с Джейн познакомились в 1971 году. Мне было двадцать четыре, я учился на втором курсе и очень серьезно относился к занятиям. Ни один сосед по комнате не выдерживал со мной более семестра, потому что я частенько засиживался над книгами за полночь. Большинство моих однокурсников рассматривали учебу как череду выходных, перемежаемых скучными лекциями, тогда как я считал колледж важным шагом в будущее.

Джейн была первой, кто назвал меня застенчивым. Мы познакомились субботним утром в кафе. Стоял ноябрь, и задания в середине семестра становились все труднее. Опасаясь отстать в учебе, я направился в кафе, чтобы позаниматься без помех.

Официантка, подошедшая принять у меня заказ, была Джейн. Даже теперь я прекрасно помню эту минуту. Темные волосы, собранные в хвост, выразительные шоколадно-карие глаза, контрастирующие с нежной молочного цвета кожей, ярко-синее платье с черным передником. Меня поразило, как просто она улыбнулась, словно благодаря за то, что я сел именно здесь. Когда она спросила про заказ, я услышал отчетливый певучий акцент уроженки Северной Каролины.

Тогда, конечно, я еще не знал, что в итоге мы вместе поужинаем, но на следующий день я снова пришел в кафе и сел за тот же столик. Она улыбнулась, и мне, безусловно, стало приятно от того, что девушка меня помнит. Эти визиты продолжались по выходным в течение месяца, мы ни разу не завязали разговор и даже не поинтересовались, кого как зовут, но вскоре я заметил, как путаются мысли, если темноволосая официантка приближается к столику. Почему-то от нее пахло корицей.

Честно говоря, я с трудом находил общий язык с противоположным полом. В старших классах я не принадлежал к числу популярных учеников, которые занимались спортом или входили в школьный совет. Я увлекался шахматами и даже организовал клуб, который постепенно разросся до одиннадцати человек. К сожалению, все это были мальчишки. Невзирая на недостаток опыта, на первом курсе колледжа я несколько раз ходил на свидания и неплохо проводил время. Но поскольку твердо решил не завязывать серьезных отношений, не обеспечив себе материальной базы, мне так и не удалось близко познакомиться ни с одной из этих девушек. Они быстро улетучивались из моей жизни и памяти.

Но частенько и притом в самые неожиданные минуты я ловил себя на мысли о темноволосой официантке. Неоднократно я задумывался о ней на лекции и воображал, как она движется по аудитории в черном переднике, раздавая меню. Эти образы смущали меня и вставали передо мной вновь и вновь.

Понятия не имею, чем бы все закончилось, если бы Джейн не взяла инициативу в свои руки. Большую часть утра я провел над книгами в клубах сигаретного дыма, витавшего в кафе, когда вдруг хлынул дождь – холодный, с сильными порывами ветра, настоящий ураган, пришедший с гор. Я, разумеется, на всякий случай захватил с собой зонтик.

Когда официантка подошла к столику, я поднял взгляд, ожидая добавки кофе, но вместо этого увидел, что она сняла передник и распустила густые волосы. Они каскадом рассыпались по плечам.

– Вы не могли бы проводить меня до машины? – попросила она. – У вас ведь есть зонтик, а мне бы не хотелось вымокнуть.

Было невозможно ей отказать, поэтому я немедленно собрал учебники, и мы зашлепали по глубоким лужам. Девушка касалась меня плечом. Пока мы пересекали улицу под проливным дождем, она крикнула, что ее зовут Джейн и что она учится в женском колледже Мередит. Джейн изучала английский язык и литературу и после выпуска мечтала работать в школе. Я молчал и заботился лишь о том, чтобы она не промокла. Я думал, что она сразу же сядет в машину, как только мы до нее доберемся, но Джейн обернулась ко мне и сказала:

– А ты застенчивый.

Я не знал, что ответить, и, видимо, она разгадала выражение моего лица, потому что расхохоталась.

– Ничего страшного, Уилсон. Мне нравятся застенчивые.

Наверное, я должен был удивиться, откуда Джейн известно мое имя. Но я не удивился. Она стояла под проливным дождем, по ее лицу текла тушь, а я думал, что в жизни не встречал никого прекраснее.

Моя жена по-прежнему красива. Конечно, ее красота с годами стала менее яркой. На нежной коже появились морщинки, бедра и живот слегка пополнели, но я все так же преисполняюсь вожделения, когда вижу, как она раздевается перед сном.

В последние годы мы нечасто занимались любовью, и нам, конечно, недоставало волнения и непосредственности, которыми мы так наслаждались в молодости. Но больше всего я скучал не по сексу как таковому. Я тосковал по давно забытому выражению желания в глазах Джейн, по прикосновению, по жесту, который дал бы понять, что она хочет меня так же сильно, как и я ее. Хоть что-нибудь. Я ждал от нее любого сигнала.