Свадьба - Спаркс Николас - Страница 16

Наблюдая за ее подвижным лицом, я с умилением вспоминал, как целовал его. Мне очень хотелось сказать: «Я никого не любил так, как тебя», – но здравый смысл победил, напомнив, что лучше приберечь эти слова для другого раза, когда Джейн обратит свое внимания на меня и, возможно, сумеет ответить.

По мере того как шло время, я продолжал наблюдать за женой, усердно делая вид, что читаю. Думая, что могу делать это всю ночь, но усталость взяла верх. Судя по всему, Джейн намеревалась просидеть здесь еще как минимум час. Ей не будет покоя, пока она повторно не просмотрит загнутые страницы.

– Джейн… – позвал я.

Она машинально отозвалась:

– Да?

– У меня есть идея.

– Какая? – Она увлеченно рассматривала журнал.

– О том, где устроить свадьбу.

Джейн наконец подняла взгляд.

– Может быть, это не идеальное место, зато вполне доступное и просторное, – продолжал я. – Там полно места для парковки. И цветы. Тысячи цветов.

– Где это? Я помедлил.

– В саду у Ноя. Под шпалерами.

Джейн удивленно приоткрыла рот и быстро заморгала, а потом улыбнулась.

Глава 6

Утром я условился насчет смокингов и принялся обзванивать друзей и соседей по списку, по большей части получая ожидаемые ответы: «Конечно, мы придем», «Ни за что не свете такого не пропустим». Я не затягивал разговор надолго и потому управился еще до полудня.

Джейн и Анна отправились за цветами для букетов, а потом намеревались заскочить в старый дом. Поскольку собраться всем вместе нам предстояло только вечером, я решил отправиться в Крик-Сайд. По пути я купил в магазине три буханки хлеба.

Пока я ехал, мои мысли были заняты домом Ноя и первым визитом туда.

Мы с Джейн встречались уже полгода, когда она представила меня своим родным. В июне она окончила колледж; после вручения дипломов она села ко мне в машину, и мы вслед за Ноем и Элли поехали в Нью-Берн. Джейн была старшей из детей, и, судя по выражениям их лиц, они меня оценивали. На торжественной церемонии я стоял рядом с членами семьи; когда Элли взяла меня под руку, я преисполнился гордости, поскольку, несомненно, произвел на нее впечатление.

Ощутив мое беспокойство, Джейн немедленно по прибытии домой предложила мне прогуляться. Невероятная красота долины успокоила мои нервы, небо было ярко-голубого цвета, в воздухе не ощущалось ни весенней прохлады, ни летней духоты. Ной посадил здесь тысячи луковиц, и вдоль забора красовались лилии самых немыслимых цветов. Воздух наполняли птичьи трели. Но розарий даже с расстояния сразу же привлек мое внимание. Пять концентрических сердец (самые высокие кусты в середине, пониже – по краям) цвели алым, розовым, оранжевым, белым и желтым. В сочетаниях цветов была хорошо продуманная небрежность, отражавшая союз человека и природы, который казался почти неуместным посреди девственной красоты пейзажа.

Наконец мы подошли к шпалерам. Разумеется, я был очень привязан к Джейн, но до сих пор еще сомневался, что нам уготовано судьбой будущее. Как уже говорилось, я считал необходимым сначала сделать карьеру, а затем завязывать серьезные отношения. До выпуска мне оставался еще целый год, и казалось несправедливым просить Джейн подождать. Конечно, я даже не подозревал, что в итоге останусь в Нью-Берне. Я заблаговременно записался на собеседования в Атланте и Вашингтоне.

Джейн, впрочем, заставила меня изменить планы. Она явно наслаждалась моим обществом – слушала с интересом, игриво поддразнивала и держала за руку. Когда она впервые коснулась моей ладони, мне стало чертовски приятно. Забавно, но когда парочка держится за руки, им либо приятно, либо нет. Наверное, это как-то связано с переплетением пальцев. Когда я попытался изложить свою теорию Джейн, она засмеялась и спросила, зачем вообще нужно анализировать.

В тот день – день ее выпуска – она снова взяла меня за руку и впервые рассказала историю любви Ноя и Элли. Они познакомились, когда были подростками, и полюбили друг друга, но потом Элли уехала, и они не виделись четырнадцать лет. Ной сначала работал в Нью-Джерси, потом отправился на войну и наконец вернулся в Нью-Берн. Элли тем временем обручилась с другим. Накануне свадьбы она поехала повидать Ноя и поняла, что любит его по-прежнему. В конце концов она разорвала помолвку и осталась в Нью-Берне.

Хотя мы говорили о многом, Джейн никогда не рассказывала мне этого. История не показалась мне такой уж сентиментальной, но я понял, что она много значит для Джейн, и был тронут тем, как она заботится о родителях. Когда она начала говорить, в ее темных глазах заблестели слезы. Потом они потекли по щекам. Поначалу Джейн вытирала их платком, а затем перестала. Наверное, поняла, что нет ничего страшного в том, что я увижу, как она плачет. Это глубоко меня поразило – я догадался, что Джейн поверяет мне историю, которой делится далеко не с каждым. Сам я редко плакал; когда Джейн закончила, то, видимо, догадалась.

– Прости, что расчувствовалась, – негромко сказала она. – Но я очень долго ждала, чтобы рассказать тебе об этом. В нужное время и в нужном месте.

Она сжала мою руку так, как будто хотела держаться за нее вечно.

Я отвел взгляд; в груди у меня что-то сжалось – прежде я никогда не испытывал подобных чувств. Все вокруг цвело, каждый стебелек и каждый листик наслаждался жизнью. Я видел, что родные Джейн стоят на крыльце. На земле лежали пятна солнечного света.

– Спасибо, что рассказала, – прошептал я.

Именно тогда я понял, что это такое – окончательно и бесповоротно влюбиться.

Я приехал в Крик-Сайд и нашел Ноя у пруда.

– Здравствуйте, Ной.

– Привет, Уилсон. – Он не отрываясь смотрел на воду. – Спасибо, что заглянул.

Я поставил на землю пакет с хлебом.

– Как поживаете?

– Могло быть и лучше. Но могло быть и хуже, конечно.

Я сел рядом с ним на скамью. Лебедь не боялся меня, он плавал на мелководье неподалеку.

– Это ты предложил устроить свадьбу в старом доме? – спросил Ной.

Я кивнул.

– Наверное, Джейн удивилась, что сама об этом не подумала. У нее слишком много дел, – добавил Ной.

– Ну да. Они с Анной уехали сразу после завтрака.

– Так и рвутся в бой? – усмехнулся Ной.

– Точно. Джейн буквально вытащила Анну из дома. И с тех пор от них ни слуху ни духу.

– Элли вела себя точно так же, когда Кейт собралась замуж.

Кейт – младшая сестра Джейн. Ее свадьба тоже проходила в старом доме, и Джейн была подружкой невесты.

– Наверное, она уже подыскивает для Анны платье.

Я удивленно взглянул на него.

– Это был звездный час Элли, – продолжал Ной. – Они с Кейт провели два дня в Роли, выбирая свадебное платье. Кейт перемерила их с сотню. Когда Элли вернулась, она все мне описала в деталях: кружева, рукавчики, шелк, тафта, талия с перехватом… она часами это перечисляла. Элли была такая красивая, когда радовалась, что я даже не вникал, о чем речь.

– Вряд ли у Джейн с Анной останется время на рассказы.

– Полагаю, ты прав. – Ной повернулся ко мне. – Но она ведь красива вне зависимости от того, что на ней надето. Как считаешь?

Я кивнул.

Дети вместе с нами поддерживают порядок в старом доме. Мы владеем им сообща: Ной и Элли сделали все необходимые распоряжения перед отъездом в Крик-Сайд. Дом имел огромное значение для родителей и детей. Элли и Ной просто не смогли с ним расстаться или оставить лишь одному из своих отпрысков, прежде всего из-за воспоминаний, связанных с жизнью в доме.

Как уже отмечалось, я частенько заезжал туда и, обходя сад по пути из Крик-Сайда домой, мысленно прикидывал, что надлежит сделать в первую очередь. Трава подстрижена, забор в хорошем состоянии, но, чтобы здесь можно было принимать гостей, предстояло сделать еще многое, и я понимал, что одному мне не справиться. Дом, некогда белый, после многочисленных дождей покрылся серой пылью, которую нелегко будет смыть. Невзирая на все усилия, участок находился в скверном состоянии – вдоль забора пробивались сорняки, изгороди разрослись, вместо цветущих лилий торчали высохшие стебли. Гибискус, гортензии, герань еще цвели вовсю, но и их нужно было привести в порядок.