Искры истинной магии - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 4

– Девчонок нет, пива нет, травы нет, в голове системный баг – не волнуйтесь, это ад! – снова подал голос Алколит, а именно такое прозвище получил Ярослав. Это ему принадлежала идея с самогонным аппаратом, поэтому мой друг едва не стал Алконавтом, с большим трудом и жуткими угрозами ему все-таки удалось выбить себе более пристойное прозвище, основой для которого послужил какой-то нестандартный церковный чин. Аколит – так, кажется, он правильно называется. Но Ассасин и я упорно не желали признавать оригинальный вариант произношения. Сначала новопоименованный ругался и пытался нас поправлять, а затем и сам привык. Хотя о чем это я? Чем эти два придурка там занимаются?

– Вы чего там делаете, олухи? – грозно вопросил я друзей. – Воскресенье же! Все нормальные люди и не слишком буйные психи отсыпаются!

– Мне Ленка звонила, – честно сознался Ассасин, – предсказала крутой поворот в жизни, кучу опасностей в ближайшем и далеком будущем и, если выживу, свадьбу с ней. Я ее послушал, поржал немного, а потом отжался от пола. Тысячу сто шестьдесят девять раз. И не сильно запыхался, если бы этот святоша не начал, глядя на меня, какую-то молитву читать, так и еще больше бы сделал.

– Подтверждаю, – отозвался Ярослав. – Этому хмурому типу вчера было лень идти домой, и он заночевал у меня. Вик, ты не помнишь, сколько там рекорд Книги Гиннесса по поднятию собственной тушки от пола? И какая награда полагается?

– Подожди ты, – перебил я его. – Что у вас там происходит?

– Да говорю же, я пытался мировой рекорд поставить, этот святой подвижник, на меня глядя, то ли молитву начал читать, то ли ругаться на непонятном языке, и тут цветок рухнул на меня, колючий, гад, но цвел красиво.

– Какой еще цветок?

– Да тот, который у него в горшке рядом с монитором стоит. Алоэ.

Что стоит у Ярослава в комнате из цветов, да еще на компьютерном столе? Ха, да у него вообще всего одно растение на всю квартиру. Жалкий росточек используемого в народной медицине кактуса, медленно засыхающий в своем горшке.

– Та жалкая мумия? Да в ней же пять сантиметров роста и два листка, как она может цвести?

– С утра так оно и было, – подтвердил Алколит, – но когда я сказал: «Vis consili expers mole ruit sua» – он на моих глазах в одну секунду увеличился едва не втрое, зацвел и почти тут же упал на спину нашему домашнему киллеру. Вегетативная масса сместила центр тяжести, и в соответствии с законами физики растение кувыркнулось на спину Артема.

– С ума сойти. А что это значит? И к чему ты это сказал?

– «Сила, лишенная разума, рушится от своей громадности сама собой». Не знаю, вот вспомнилось почему-то.

– Да, у меня тоже голова кругом идет. Сегодня с утра медитировал и заработал ожог на морде. Ленка звонила, у нее там что-то с картами неожиданно хорошо заладилось, вечером, кстати, в гости всех зовет. В общем, что-то странное со всеми нами творится.

– Сильно тебя? – обеспокоился Ярослав.

– Да не, так, пустяки, – успокоил его я и покосился в ближайшую зеркальную поверхность. Хм… под слоем йода, конечно, видно плохо, но кожа кажется здоровой.

– Это хорошо. – Взволнованных ноток в голосе Алколита явно убавилось. – А началось все, видимо, после вчерашнего. Вик, может, нас прокляли?

– Кто? – вклинился в разговор Артем, благодаря функции громкой связи явно не пропустивший ни слова из беседы. – Тот жирдяй? Да он такой же колдун, как и мы, простой фокусник с пиротехникой в карманах и хорошо подвешенным языком.

– Как раз наше трио в этом деле кое-что смыслит, – возразил ему Ярослав. – Помнишь, как я тебе больной зуб заговорил? А ведь научил-то меня Виктор.

– Обычное самовнушение, люди этим приемом с незапамятных времен пользуются, – отмел я.

– А какого черта лысого ты тогда каждый день медитируешь? – скептически осведомился Ассасин. – Почему последний раз наша компания серьезно болела еще в средней школе? И как ты объяснишь кактус?!

– Арт, я что-то не понял, это ты сейчас меня убеждаешь, что магия есть? – не поверил услышанному я. – Тебе не кажется, что мы слегка поменялись ролями?

– Лично мне уже ничего не кажется, но с этим надо что-то делать, – громко и явно напоказ вздохнул Ярослав. – Ладно, Артем уже завязывает шнурки, чтобы свалить домой и выспаться, а я сейчас иду в церковь молиться за всех нас, грешных. Если не поможет, посоветуемся вечером у Ленки. Как думаешь, там три В в полном составе будут?

– Как будто боги кому-то когда-то помогали, – хмыкнул я. – Девчонки вчера с нами чуть все не увязались, еле удалось убедить, что укрытия для них не заготовлены, а кто-то должен сидеть на телефоне и ждать контрольного звонка.

– Какого звонка? – не понял Алколит.

– Моего. Что мы живы, а не попались этим придурочным сектантам. Думаешь, мне сильно хотелось лечь на холодный и немытый алтарь? В случае если бы сообщения от меня не приходили дольше, чем пятнадцать минут, на кладбище принеслась бы вся окрестная милиция, поднятая на уши Василисой.

Почти все мои друзья и подруги имели не только имена, но и крепко прилипшие прозвища. Началось все с меня, Ярослава и Артема. Итак, мы трое. Нет, даже не так. Мы Трое. Три друга, три альтернативщика, три студента, три обалдуя и, по единодушному мнению наших предков, три поросенка, ибо так изгваздать новые вещи, как это с легкостью удается любому из нас, может лишь истинная свинья. Впервые познакомились в далеком детстве и после трехсторонней дуэли на совочках были вытянуты родителями из песочницы, отчего, не сговариваясь, издали хоровой рев. Именно этот момент, по свидетельствам наших семейных хроник, послужил началом столь странного коллектива.

Итак, Артем, он же Ассасин. Раса – русский, с явной примесью татаро-монгольской крови. Столь явной, что скинхедов предпочитает бить первым. Исключительно для профилактики. Хотя откуда у нас эта погань? Учитывая, что граница с Казахстаном в двух часах пути, это уж скорее им появляться в нашем городе не рекомендуется. Угоним, на фиг, в степи. Шутка. Рост сего хомо студентуса высокий. Телосложение – худощавое, но крепкое. Любит упражняться со штангой, гантелями и другими опасными для лени вещами. Профессионально получает по морде в секции карате. Ест все. Любит противоположный пол. Причем иногда бывает бит им же при значительном численном перевесе противника, если попадается на глаза своей постоянной пассии с новой знакомой. Хобби, как уже упоминалось выше, – оружие. Стрелковое пока получить не может, так что обходится тем, что делаю для него я.

Номер два – Алколит, он же Ярослав. Раса – почти та же, с большим уклоном в сторону славян вперемешку с евреями. Сумрачная загадочная натура, чей имидж портит только небольшое пузо, а также чересчур румяные щеки. Ленив, умен, в меру эгоистичен. По убеждениям помесь гота, православного монаха и ктулхацкера. Самый низкий, но самый широкий из нашей компании. Увлекается мистикой с моей подачи. Сильно увлекается. Методическую литературу штудирует который год, даже меня по количеству прочитанного обставил, поганец! Ни разу не видел, чтобы он загружал себе компьютерные игры, где персонаж не владеет магией. Верит в приметы и любит вставлять в речь надерганные и перековерканные фразы из различных произведений пополам с крылатыми латинскими выражениями. Самый умный из нашего чокнутого трио, пусть и производит впечатление слегка ненормального. Знает футарк, основы хакерства и хирургии; помнит практически наизусть три учебника: по практической магии, информатике и анатомии человека. А в меланхолии сей индивидуум начинает призывать на компанию «Майкрософт» темные силы. Пока безрезультатно.

И, наконец, я. Виктор. Потомственный интеллигент, и этим все сказано. Зрение – минус из-за проведенного за книгами времени, мозги – плюс по той же причине. Характер – хаотический. Люблю все, что горит, взрывается, стреляет, облучает микроволнами, вызывает быстротечные аллергические реакции… Простите, увлекся. Попутно изучаю основы биоэнергетики и оккультизма, зачем – сам объяснить не могу, просто нравится, и все тут. Взгляд имею задумчивый и рассеянный, по утверждению моих друзей, близкий к маньяческому. Да, не спорю, если я сильно увлекаюсь, могут быть жертвы среди зашедших ко мне в комнату без костюма химической защиты. Короче, мое прозвище – Алхимик, и этим все сказано. Правда, друзья настаивают, что больше подошло бы Малефик, но в нашу группу оно вписываться не будет. Особая примета – чуть зеленоватая кожа, в минуты волнения принимающая очень нездоровые окрасы. В военкомате, когда определяли мою годность, чуть «неотложку» не вызвали. Что странно, это не результат моих опытов, а врожденное качество. Как убеждала родителей наш участковый врач, просто небольшие неполадки в печени, и как следствие, в гормональной системе повлияли на цвет кожи. А промышленные предприятия нашего города, конечно же, ни при чем, ну да. И недалекий ядерный могильник тоже. Все экологи области вам в этом поклянутся, и потом онкологам тоже надо работать.