Братство порога - Корнилов Антон - Страница 67

И острый приступ сильнейшего ужаса пронзил Константина отравленным копьем. Великий маг перестал существовать — абсолютно потеряв себя в себе…

Кончилось все неожиданно.

Константин постепенно осознавал свое присутствие в комнате верхнего яруса башни архимага Сферы Жизни. Разум его успокаивался. И, когда успокоился совершенно, Константина охватило новое чувство.

Это было чувство полнейшей уверенности в себе и в окружающей действительности. Мир стал таким простым и доступным, что казалось, достаточно просто протянуть руку, чтобы коснуться вон того холма на розовеющем уже горизонте. Константин понял, что он сам стал этим миром, и этот мир стал им.

— Могущество, — проговорил великий маг, смакуя это слово, — могущество, — повторил он, невольно задрожав от сладострастного ожидания.

Каменный пол под его ногами заходил ходуном, подчиняясь телесной дрожи мага. Константин легко вздохнул. Поддавшись мимолетной насмешливой мысли, он посмотрел в небо.

Рассветное небо молниеносно посуровело. Свинцовые тучи заклубились в нем. И утро начала лета задышало неожиданным холодом. С затянутого тучами неба пошел густой снег.

Несколько минут Константин, смеясь, наслаждался небывалым видом. А когда под окнами раздались первые крики изумления, заставил снегопад прекратиться.

Только теперь он полностью охватил мыслью дарованную ему силу. Отныне великому магу не нужны были словесные извороты тайных заклинаний, искусство пассов и прочие воровские лазейки в мир абсолютной энергии. Ему открылся прямой и непрерывный канал — ему и только ему. Он мог сделать все… или почти все при помощи одной только мысли, пущенной в нужном ему направлении.

Кажется, сейчас он действительно почти сравнялся по своему могуществу с богами…

Эта мысль не успела еще полностью осесть в сознании Константина, когда он вдруг почувствовал досадную трещинку в окружившем его прочном панцире всесилия. Он почувствовал боль. Он поднял к глазам ладони и увидел на них кровоточащие рассечины от острых краев каменного основания окна. Кровь тонкими вязкими нитями ползла с ладоней к запястьям и, собираясь в тяжелые жирные капли, густо падала на пол.

Константин поморщился. Как некстати… или наоборот — как ко времени показалась ему его человеческая уязвимость. Все еще брезгливо морщась, он наскоро вытер ладони о свою черную хламиду.

И снова посмотрел в небо.

Неудержимо светало.

К этому часу Константин рассчитывал оказаться далеко отсюда. Наверное, Гархаллокс удивится, если вдруг войдет и увидит его здесь. Впрочем… теперь и отношение архимага к Константину изменилось. Словно коронация уже прогремела и великий маг уже стал Великим Императором. Гархаллокс вряд ли сможет позволить себе вторгнуться в покои Константина, даже если самого Константина там не должно уже быть — маг не то чтобы это чувствовал, он это видел.

Великого мага ждали в Марборне. Ученик Гархаллокса юный маг Нафкал, ум, знания и верность идеалам истиныкоторого архимаг так часто расписывал Константину, придумал дельную вещь. Нафкал, который теперь молниеносно поднялся до главного королевского советника (а учитывая состояние глубокой меланхолии нынешнего государя Марборна Марлиона Бессмертного — фактически стал полноправным правителем королевства), предложил Гархаллоксу создать общую школу для магов, где обучали бы искусству магии всех четырех Сфер одновременно. Константин и сам очень много думал об этом, но его останавливало несколько моментов: кто мог бы давать ученикам новой школы уроки? Ведь во всех королевствах люди познавали магию в пределах только какой-то одной Сферы, а чтобы ученики получали верную картину мира, нужен кто-то, одинаково сведущий во всех четырех Сферах. А такой маг был только один — Константин. И в данный момент у Константина, естественно, недостало бы времени на обучение даже одного ученика. И еще кое-что мешало великому магу начать воплощение своей задумки в жизнь. Константин был от природы одарен для занятий магией. Он еще в юности понял, что вместить такой объем знаний, какой получилось вместить у него, не сумеет никто. И архимаг давно уже был в курсе всего этого.

Но теперь Гархаллокс утверждал, что Нафкал разработал какую-то хитрую систему, позволяющую решить сразу все эти проблемы. Он, говорил Гархаллокс, начал думать о ней несколько лет назад и наконец нашел верное решение. Нафкалу было всего двадцать три года. Константин даже не представлял себе, что же выдумало это юное дарование.

Но он не стал бы собираться в Марборн только из-за проекта школы магов.

Константин не хотел делать Дарбион, столицу Гаэлона, центром своей Империи. Разве что только официально. Ему нужно было место, максимально скрытое от глаз случайных смертных. Константин и не скрывал, что прообразом этого места стали Тайные Чертоги Высокого Народа.

С посещения Марборна Константин решил начать путешествие по королевствам. Путешествие не обещало затянуться. Великий маг планировал использовать пространственные порталы. Энергии для этого у него сейчас будет более чем достаточно.

Врат и Лий были братьями-близнецами. Они вместе начали службу в дворцовой страже, и первое время окружающие не воспринимали их отдельно друг от друга. Но время шло, и внешнее сходство между братьями стало таять, а вместе с этим начали проявляться и различия в характерах. Врат казался вполне удовлетворенным своим положением, не уставал благодарить судьбу за то, что выпало ему жить во дворце, отдыхать от караулов предпочитал за кружкой вина. А Лий спиртного в рот не брал и много времени проводил на тренировочном плацу за казармами. Там же отрабатывали боевые приемы и дворцовые гвардейцы. Среди стражников пошли разговоры о том, что Лий намеревается оставить стражу, чтобы пополнить ряды королевских гвардейцев, да и сам Лий не думал скрывать этого. Когда на плацу появлялись гвардейские капитаны, Лий старался изо всех сил, стремясь, чтобы на него обратили внимание. В конце концов своей одержимостью он заразил и брата. Врата тоже обуяло желание перейти из стражников в один из отрядов элитных дворцовых ратников. Правда, причиной для этого стало не честолюбие, как у Лия, а разница в жалованье стражников и гвардейцев. Вскоре один из братьев добился своего. Нет, гвардейцем стал не Лий, который так старался на плацу на глазах у случайного гвардейского капитана, что повредил руку и едва не вылетел из стражников. Гвардейцем стал Врат, который, не тратя сил на тренировки, отдал полугодовое жалованье, чтобы через нужных людей найти подход к гвардейскому капитану — по иронии судьбы тому самому, ставшему невольным виновником увечья Лия.

С тех пор братья виделись редко. Лишь сегодня они получили возможность вдоволь наговориться — отряд стражи, в котором продолжал нести службу Лий, стоял на карауле у дверей покоев сэра Эрла. Ранним утром, вскоре после того, как королевский дворец покинул великий маг Константин, отряд стражников укрепили отрядом гвардейцев численностью в десять мечей. В этом отряде служил Врат.

Лий не сразу узнал Врата. Видать, тяготам тренировок Врат предпочел другой, уже проверенный путь продвижения по карьерной лестнице. Теперь начищенную кирасу Врата пересекал широкий кожаный ремень, выкрашенный в красный цвет, и на этом ремне висел у бедра короткий меч в искусно украшенных ножнах. Шлем бывшего стражника не был отягощен забралом, как у других гвардейцев, а имел только тонкую острую полосу, идущую вдоль носа ко рту, и роскошный плюмаж из павлиньих и петушиных перьев. Врат стал капитаном королевских гвардейцев.

Лий даже не решился подойти к Врату. Тот сам его заметил. Выстроив своих воинов, он, вместо того чтобы удалиться, остановился в стороне и, довольно улыбаясь, небрежным жестом подозвал к себе брата.

— Готов исполнить ваш приказ, господин капитан королевских гвардейцев, — отчеканил Лий стандартную форму обращения низшего воинского чина к высшему.

— Да брось ты, брат, — махнул рукой Врат. — К чему это?