Двое одиноких - Браун Сандра - Страница 20

Потерявшая голову Расти сомкнула руки вокруг шеи Купера и запрокинула голову, чтобы позволить мужчине еще крепче прильнуть к ее губам. Щетина на его подбородке царапала нежную кожу, но Расти не обращала на это внимания. Усы Купера оказались на удивление шелковистыми, они приятно и соблазнительно щекотали губы.

Мужчина оборвал поцелуй слишком резко для Расти, вдруг оторвавшись от ее влажных, явно желавших большего уст.

— Я вернусь как можно скорее. До свидания, милая.

Милая… Милая?

Мягко выскользнув из объятий девушки, Купер зашагал к двери. Только теперь Расти заметила сидящего за столом Куинна, он машинально пережевывал свой бесконечный комок табака и тихо наблюдал за ними немигающим, сосредоточенным, словно у пумы, взглядом.

Сердце в груди Расти оборвалось. Теперь все ясно, Купер поцеловал ее только для того, чтобы разыграть спектакль перед стариком. И конечно, никаких чувств к ней у попутчика нет. Расти метнула в спину удаляющегося Купера злой взгляд. Дверь за компаньоном резко захлопнулась. «Пожалуй, это к лучшему, — пронеслось в голове Расти. — Да как он смеет…»

Почувствовав, что глаза старика по-прежнему сосредоточены на ней, девушка расплылась в вялой улыбке «добропорядочной женушки»:

— Как вы думаете, с ним все будет в порядке?

— Рубен знает, что делает. Он позаботится о мистере Лэндри. — Куинн кивнул на ложе из шкур, расстеленное у камина. — Сейчас такая рань! Может быть, поспите еще?

— Нет, я… ммм. — Она громко закашлялась. — Я слишком взволнована, чтобы спать. Наверное, я просто посижу здесь какое-то время.

— Может быть, кофе? — Гаврилов направился к печке.

— Да, пожалуйста.

Расти совсем не хотелось пить эту крепкую жижу, которая здесь называлась кофе, но нужно же было убить время хоть на что-то! Она положила костыли и ракетницу на расстоянии вытянутой руки и опустилась на стул. Ножны кольнули девушку в живот, словно напоминая о себе. И почему Расти не заметила их, когда Купер обнял ее…

Сердце затрепетало при воспоминании о том чудесном мгновении. Определенно, в тот миг она всем телом ощущала твердость не только ножа. Купер наверняка получил истинное удовольствие, оскорбив Расти подобным образом.

Будто демонстрируя свою непокорность, девушка вызывающе сняла нож с пояса и положила его на камин. Взяв чашку обжигающего кофе, поданного Куинном, Расти успокоилась и принялась смиренно ждать окончания дня, которому, вероятно, суждено было стать самым долгим в ее жизни.

По оценке Купера, они с Рубеном одолели не больше мили, когда парень прицепился с разговором. Что касается Лэндри, то он предпочел бы все пятнадцать миль идти молча, хотя беседа наверняка помогла бы скоротать время в дороге и, главное, отвлечь его мысли от Расти.

— А почему у вас нет детей? — бестактно поинтересовался Рубен.

Инстинкты Купера обострились, каждое его чувство пришло в боевую готовность. Он спиной чуял верную опасность — это ощущение, которое еще ни разу не подводило ветерана Вьетнама, не дремало и сейчас. С тех пор как Купер услышал душераздирающий крик Расти и, поспешив на помощь, застал рядом с девушкой Гавриловых, он с подозрением относился к этим двум мужчинам.

Наверное, Лэндри был ужасно, чудовищно несправедлив по отношению к ним. Вполне можно было допустить, что Куинн с сыном действовали из лучших побуждений. Впрочем, Купер хорошо знал людскую природу и понимал, что вероятность такого расклада стремится к нулю. Да, с тех пор, как они с Расти вручили свои судьбы новым знакомым, ни один из отшельников не сделал ничего предосудительного. И если бы Гавриловы оправдали доверие Купера, он был бы благодарен им всю оставшуюся жизнь. Если бы…

— Так что? — не отставал Рубен. — Почему у вас нет…

— Я слышал вопрос. — Купер следовал примеру младшего Гаврилова, который не отпускал его слишком далеко и в то же время не подходил чересчур близко. — Расти делает карьеру, мы оба очень заняты. Надеюсь, однажды мы найдем время и на детей.

Купер рассчитывал, что на этом беседа закончится. По правде говоря, он всегда избегал откровенных разговоров на тему детей и семьи, а теперь-то и вовсе не хотел произносить ни слова. Всю свою энергию мужчина думал потратить на то, чтобы как можно быстрее добраться до реки.

— Если бы я был женат на такой женщине целых пять лет, к этому времени у нас бы уже было пятеро детей, — хвастливо брякнул Рубен.

— Но ты не женат на ней.

— Возможно, ты просто не умеешь делать это хорошо.

— Что — это?

Рубен лукаво подмигнул Куперу через плечо:

— Как что? Трахаться!

Грубое слово проползло по телу Купера отвратительным насекомым. И дело не в том, что сорвавшаяся с губ Рубена резкость обидела его — в лексиконе Купера были словечки и похуже. На самом деле он чувствовал себя оскорбленным потому, что собеседник связал это слово с Расти. Странно, но всего каких-то пару ночей назад Купер сам говорил ей эти грубости, но тогда ему ничего не мешало так себя вести. Сейчас же мужчина очень надеялся, что прежде, чем этот сложный день закончится, ему не придется превратить физиономию Рубена в кровавое месиво

Впрочем, совсем исключать такую возможность не стоило: парень явно нарывался, то и дело упоминая Расти.

— Если бы она была моей женщиной…

— Но она не твоя женщина. — Голос Купера просвистел резко, словно кнут.

— И все-таки она будет моей.

На этой фразе Рубен, усмехнувшись, словно безумный, повернулся к попутчику и нацелил винтовку ему на грудь. Все утро Купер был начеку, ожидая чего-то в этом духе. Он поднял оружие спустя долю секунды после Рубена, но тот успел выстрелить первым…

— Что это? — Задремавшая было Расти подскочила на стуле.

Куинн, как и прежде, сидел за столом.

— Хм?

— Мне показалось, я слышала какой-то странный звук.

— По-моему, все тихо.

— Но я могу поклясться…

Дрова потрескивают в камине, только и всего.

— А… — Досадуя на свою нервозность, Расти с облегчением откинулась на стуле. — Похоже, я все-таки заснула. Давно они ушли?

— Нет, прошло всего ничего.

Куинн поднялся и направился в сторону Расти, он опустился на колени перед камином и подкинул в огонь дров. Тепло мягко проникло в кожу девушки, и ее глаза снова непроизвольно закрылись. Лачуга была мрачной и грязной, но, по крайней мере, у Расти была крыша над головой и защита от холода, и несчастная благодарила судьбу за это. После всех скитаний… Глаза Расти распахнулись в ответ на прикосновение Куинна. Старик, все еще стоя на коленях перед гостьей, обхватил руками ее лодыжку.

— Наверное, вам хочется снова подержать ногу в приподнятом положении? — спросил он.

Голос Гаврилова был нежным и мягким, как у святого, но, стоило старику смерить девушку своими глазками, мерцавшими в глубине впадин, как в его взоре замелькало что-то от Люцифера. Расти охватил ужас, однако, повинуясь здравому смыслу, она постаралась скрыть волнение.

— Нет, спасибо, все в порядке, — произнесла она тоненьким голоском. — Думаю, мне стоит немного прогуляться, чтобы потренировать ногу.

Расти потянулась за костылями, но Куинн успел схватить их раньше.

— Позвольте мне помочь вам.

Прежде чем гостья успела запротестовать, старик поймал ее за руку и потянул со стула. Куинн явно застал Расти врасплох, и она невольно налетела на него грудью. Девушка тут же попыталась отступить в глубь комнаты, но другой рукой старик крепко обнимал ее за талию, лишая возможности двигаться.

— Нет!

— Я просто пытаюсь помочь вам. — Старик говорил подчеркнуто вежливо, но страдания Расти явно доставляли ему наслаждение.

— Тогда, мистер Гаврилов, позвольте мне пойти самой. Я справлюсь.

— Об этом не может быть и речи. Я займу место вашего мужа. Он ведь попросил меня заботиться о вас, не так ли? — Куинн провел рукой по бедру девушки, й ее бросило в дрожь от страха.

— Не трогайте меня! — Расти извивалась, стараясь выскользнуть, но грязные лапы старика по-прежнему блуждали по ее телу, — Уберите свои руки!