Сбиться с пути - Браун Сандра - Страница 13

Когда Дженни уселась на заднем сиденье, он перекинул свою ногу и сказал:

— А теперь обхвати меня руками.

Она поколебалась, потом осторожно сомкнула руки вокруг его пояса. Когда ее руки коснулись его обнаженного живота, мягкие волосы защекотали ее запястье, и она отдернула руку.

— Ой, извини, — пробормотала она, будто бы столкнулась с незнакомцем в лифте. Ее сердце больно колотилось в груди.

— Все в порядке. — Кейдж взял ее руки в свои и крепко сомкнул точно у себя на талии. — Держись крепко.

У Дженни гудело в ушах. В горле пересохло. Если бы она не боялась того, что у нее закружится голова, и она свалится с мотоцикла, то обязательно крепко зажмурила бы глаза, когда он завел двигатель и тронулся с места. Ее руки лежали недвижимо, хотя ей очень хотелось провести пальцами по волоскам на его груди и погладить его упругие мышцы.

— Ну что? Нравится? — крикнул он, оборачиваясь назад.

Пересилив смущение и внутреннюю стыдливость, она честно призналась:

— Безумно!

Горячий ветер нещадно хлестал их лица, когда они покинули пределы города и Кейдж включил мотор на полную. Они неслись по шоссе со звуком роя шмелей. Было что-то дикое и завораживающее в том, что происходило между ней и бесконечной асфальтовой гладью, ускользавшей за горизонт. Дженни ощущала вибрацию мотора своими бедрами, туловищем, грудью — она буквально пронзала насквозь все ее тело. Это ощущение потрясало.

Они свернули с трассы на узкую дорожку и въехали в ворота. Дом, стоявший на холме посреди песчаной равнины, казался настоящим викторианским особняком. За оградою расстилался зеленый газон, и виднелись заросли кустарника, скрытые в тени больших деревьев. Центральное крыльцо с террасой, окружавшей дом с трех сторон, было скрыто от солнца балкончиками второго этажа. Луковичный купол возвышался над центральным фасадом здания. Этот домик, словно сошедший со страниц книги, был весь песчаного цвета с небольшими вкраплениями ржавчины и шиферного сланца.

Сбоку к дому примыкал гараж. Дженни заметила припаркованный «корвет» и несколько других, не менее раритетных автомобилей. Позади гаража виднелась конюшня, неподалеку от которой паслось несколько лошадей.

— Это мой дом, — просто сказал Кейдж. Он подъехал поближе, припарковался и выключил двигатель. Кейдж дал Дженни немного прийти в себя.

Она внимательно посмотрела на дом, сняв мотоциклетный шлем:

— Так ты здесь живешь?

— Ага. Вот уже два года.

— Я никогда на самом деле не знала, где твой дом. Ты ни разу не приглашал нас сюда. — Она повернулась к нему. — Почему?

— Просто не хотел получить отказ. Мои родители считают мой дом прибежищем порока, они никогда не согласились бы ступить сюда и ногой. Хол не пришел бы потому, что знал, что его поступок вызовет неодобрение. Проще было не спрашивать, дабы не добавлять нам всем дополнительных сложностей.

— Ну а я?

— А ты бы пришла?

— Думаю, да.

Однако оба не поверили этим словам.

— Так сейчас ты здесь. Зайдешь посмотреть?

Он просил очень искренне и покорно. Несмотря на весь свой мачизм, Кейдж казался очень ранимым. На этот раз Дженни даже не колебалась. Ей очень хотелось увидеть дом.

— С удовольствием. Мы можем пройти внутрь? Его лицо озарила широкая улыбка, и он подвел Дженни к центральному крыльцу.

— Этот дом был построен в конце прошлого века, сменил несколько владельцев, каждый из которых только все больше и больше разрушал его. Он казался настоящей развалиной, когда я купил его. Что мне на самом деле было нужно — так это участок земли, который продавался вместе с ним, и я подумывал о том, чтобы снести дом и построить что-нибудь не столь высокое, более просторное и современное. Однако дом стал нравиться мне все больше и больше. Он казался неотъемлемой частью этого пейзажа, так что я решил его оставить. Я просто привел его в порядок.

Последние слова звучали явно как преуменьшение его заслуг.

— Он великолепен, — заключила Дженни, когда они обошли просторные, с высокими потолками, залитые солнечным светом комнаты.

Кейдж отделал их очень просто, выкрасив все в белый цвет — стены, ставни, двери, оконные рамы, перегородки, отделявшие центральный зал от прихожей с одной стороны и столовой с другой. Дубовые полы были слегка покрыты патиной. Комфортная и уютная мебель представляла собой удивительный сплав старого и нового. Она была подобрана с большим вкусом и удобно расставлена.

Кухня казалась космическим чудом, однако новейшие приспособления были умело спрятаны под вековым шармом старины. Наверху располагались три спальни, однако лишь одна из них была полностью отреставрирована.

С порога Дженни заглянула в комнату, где спал Кейдж. Выполненная в пустынных тонах, сочетавшая различные оттенки песчаного цвета и сиены, она очень подходила его блондинистым, выгоревшим на солнце и опаленным техасскими ветрами волосам. Массивная кровать была покрыта замшевым покрывалом неровной формы с неподшитыми краями, казавшимся мягким, как масло. Через открытую дверь Дженни с изумлением разглядела и роскошную туалетную комнату с огромным, почти во всю стену, окном, прямо над гигантской ванной.

Кейдж проследил за направлением ее взгляда.

— Мне нравится лежать в ванной и рассматривать открывающийся пейзаж. Закат просто великолепен отсюда. — Он произнес это, находясь совсем близко от ее уха, настолько близко, что она ощутила, как его горячее дыхание щекочет ей волосы. — Или ночью, когда сияет полная луна и сверкает россыпь звезд на черном куполе неба, вид с этой точки завораживает.

Дженни почувствовала, что ее словно гипнозом влечет к нему все ближе и ближе, и заставила себя выпрямиться.

— Дом очень идет тебе, Кейдж. Сначала я так не думала, но, странным образом, именно так оно и есть.

Казалось, ему понравились ее слова.

— Пойдем посмотрим бассейн.

Он провел ее вниз по лестнице, по застекленной «спальной галерее», и вывел в отделанный известняком внутренний двор. Буйство красок просто потрясало. В терракотовых горшках цвели заросли красной герани. В другой стороне расположился кактусовый садик, с огромными и яркими желтыми и розовыми бутонами. Серебристый шалфей с пурпурными цветочками окружал загородку. Бассейн был глубокий и голубой, словно гигантский сапфир.

— Потрясающе… — восторженно прошептала она.

— Хочешь искупаться?

— У меня нет купальника.

— Но ты хочешь искупаться?

В этом настойчивом и резком вопросе прозвучал некий подтекст, скрытый и соблазнительный, но вполне очевидный.

Внутри Дженни все словно замерло. Кровь ее перестала струиться по сосудам и венам, сердце остановилось. Легкие не дышали. Она не могла даже моргнуть, настолько была захвачена исходящим от него притягательным ароматом и опьяняющей хрипотцой его приглашения.

Конечно, это было немыслимо.

Однако она все равно об этом подумала.

Калейдоскоп мыслей пронесся в ее охваченном лихорадочными чувствами сознании. Она воочию представила их обнаженными, солнечные лучи отражались от влажной, разгоряченной кожи, сухой ветерок обдувал их. Нагой Кейдж, его загорелая кожа и золотые волоски. И она сама, стыдливо снимающая с себя одежды, вся во власти охватившего ее чувства, во власти этого мужчины.

Она невольно сглотнула слюну.

Она увидела, как касается его, как ее руки скользят по сильным и крепким кистям его рук, увидела, как она нежно дотрагивается подушечками пальцев до его вен, показавшихся на их поверхности, увидела, как ее пальцы продираются сквозь мягкий ковер волос на его груди.

Словно наяву, в ее грезах он касался ее, его сильные руки ласкали ее грудь, чувствительные кончики ее сосков, гладили ее живот, бедра, продвигаясь к…

— Я должна вернуться домой. — Дженни резко развернулась и, мгновенно преодолев дворик, вбежала в дом так, будто сам дьявол гнался за ней. У Кейджа не было хвоста и рожек, однако сравнение не казалось ей столь уж преувеличенным.

Кейдж догнал ее уже на крыльце, где она ожидала, холодная и застывшая, словно статуя, пока он закроет входную дверь. Когда он взял ее руку, чтобы помочь спуститься по ступенькам, она отпрянула от него.