Древние - Гоулмон Дэвид Линн - Страница 17

— А как…

— Загадочней всего вот что: этому черепку вообще не место в Эфиопии. Мы подозреваем, что его занесло из Средиземноморья очень сильным наводнением, причем против течения Нила. Скорее всего, перед нами осколок карафе — считается, что такие сосуды появились в результате симбиоза древнегреческой и египетской культур.

— К чему вы ведете?

— Неужели не ясно? Это невозможно в принципе. Контакты между Древним Египтом и Грецией начались около три тысячи семисотого года до нашей эры. — Профессору передали распечатку. — Как я и предполагал. Согласно датировке по углероду-четырнадцать, наш черепок относится к одиннадцатому — четырнадцатому тысячелетиям до нашей эры плюс минус тысяча лет. Потрясающе!

— Пусть проведут повторный анализ. И сделайте датировку всех находок нашей экспедиции.

— Да, сэр, мы этим уже занимаемся.

Найлз обернулся к Коллинзу.

— Ну вот, Джек, ты с головой окунулся в историю. Слыхал когда-нибудь о таких древних предметах?

— Нет.

— А знаешь почему?

Джек догадывался, что ответ ему не понравится.

— В то время никаких греков и египтян еще не существовало.

— Кто же тогда сделал эту штуковину, которая обнаружилась в двух тысячах миль от места изготовления? И что должно было случиться, чтобы Нил потек в обратную сторону?

— Да, вопрос. И еще: что искали там бандиты?

— Наверное, стоит подключить наших новых людей из ФБР. Не зря же мы им платим. Заодно выяснят, откуда поступил звонок на тот мобильник.

Комптон кивнул. Пусть Джек свяжется со специальным агентом ФБР Уильямом Монро и передаст ему всю информацию о событиях в Эфиопии.

— Эта находка перевернет историю человечества. Она старше всех известных нам цивилизаций по меньшей мере на четыре тысячелетия.

У группы «Событие» появилась цель.

Здание «Госсман метал верк»

Осло, Норвегия

Огромный конференц-зал скрывался под зданием одного из старейших производств Европы на глубине ста шестидесяти футов. За столом собрались мужчины и женщины почти из всех стран Запада, а также из Японии, Индии и Гонконга.

Стены зала были увешаны ярко-красными флагами, и на каждом с незначительными вариациями повторялась эмблема, сохранившаяся со времен Цезаря, — большой золотой орел. На одних полотнищах он сжимал в могучих когтях что-то вроде изогнутой свастики, на других красовались совсем причудливые древние символы, но общая тема оставалась неизменной — золотой орел на алом поле.

Не хватало лишь самого последнего из знамен — флага Третьего рейха. События тридцатых и сороковых годов двадцатого века поставили коалицию на грань гибели, и многих нацистский символ смущал. Особенно это касалось представителей радикально настроенной молодежи, которые сидели за столом наряду со старой гвардией.

— Джентльмены! Леди и джентльмены, к порядку! — провозгласил низенький мужчина, занимавший пост хранителя. Он постучал молоточком по своему небольшому столику в дальней части роскошного зала. — Нам многое нужно обсудить.

Двадцать шесть мужчин и пять женщин притихли и расселись по местам. Именно они составляли коалицию Юлиев, названную в честь почтенной семьи, которая когда-то дала начало Римской империи. Для большинства историческое наследие не играло особой роли, однако у них все равно было много общего. Так, собравшиеся в зале были богатейшими людьми планеты. Их имена не фигурировали в списках самых состоятельных персон, и уж тем более о членах коалиции никогда не писали таблоиды и не упоминали колонки светской хроники. Они не схлестывались с правительством в громких судебных процессах по обвинениям в картельном сговоре и банкротстве финансовых корпораций, бесчисленные активы которых не поддаются воображению. Коалиция Юлиев не признавала над собой никакой власти.

— Опустим оглашение протокола прошлого собрания. Давайте сосредоточимся на первом дне полевых испытаний.

За столом согласно заулыбались. Один из сидящих в центре встал и постучал ножом по краю стакана с водой.

— Слово имеет мистер Ценфеллер из Австрии, — объявил хранитель.

— Прежде чем нам зачитают отчет об испытаниях, я прошу всех собравшихся не забывать, что ключ атлантов до сих пор не найден. Без него то, что случилось сегодня, будет повторяться снова и снова.

Кое-кто кивал, соглашаясь с грузным седовласым австрийцем, однако молодые — а их было большинство — встретили речь настороженными взглядами.

— А что не так с сегодняшними испытаниями? — спросил высокий мужчина с мальчишеской копной светлых волос. — Ведь мы специально начали со стран, с соседями которых все равно надо разбираться. Все согласились, что точечные удары ни к чему, поэтому эффективнее будет начать именно с этих районов.

— Наш юный друг из США озвучил уже знакомую всем позицию молодежи: «Не мешайте нам». Должен заметить, она попахивает диктатурой, а не равноправием.

Лишь несколько пожилых членов совета стукнули по полированной столешнице в знак согласия. Американец посмотрел на Ценфеллера с легким презрением, однако взял на заметку всех, кто поддержал оппонента. Тот, удивленный столь вялой реакцией, все же продолжил:

— Я хочу заявить, что сегодняшние испытания — безрассудство, а неконтролируемые разрушения неизбежно привлекут к нам внимание. Без ключа наносить точечные удары невозможно. Мы причиним ущерб экономике дружественных стран, а это напрямую ударит по нам с вами.

Пожилой австриец уселся, а его рослый противник остался стоять: ему хотелось высказаться. Пришло время дать отпор «старой гвардии» перед лицом всей коалиции. Впрочем, ожидая, пока шепот утихнет, американец все же решил действовать с осторожностью. В конце концов, он сам не ожидал, что удар молота Тора разнесется так далеко в стороны от ирано-иракской границы.

— Друзья, я знаю, многие из вас опасались приступать к исполнению плана без ключа. Хочу напомнить, что проволочка ляжет на экономики наших стран непосильной ношей. Сорную траву нужно полоть сейчас, чтобы успели взойти молодые побеги. Отсталые страны-изгои, как пиявки, сосут кровь у других государств, у всех нас. Удары молота дадут хоть какую-то передышку в борьбе с недоумками. Скоро к власти в этих государствах придут наши люди, и их правительства начнут брать у нас ссуды на восстановление экономики — вот тогда вы поймете, как важно было действовать именно сейчас.

Австриец внезапно вскочил и грохнул кулаком по столу.

— На молот Тора полагаться нельзя! Мы должны прекратить операцию до тех пор, пока не обнаружим ключ. Конечно, у вас дух захватывает от мощи, продемонстрированной уже на первых испытаниях. Однако я, как и многие, осознал сегодня, что может случиться, когда действуешь, не зная всех возможностей оружия, не умея им управлять.

— Мистер Кромвель, не могли бы вы рассказать, как продвигается операция в Эфиопии? — попросил хранитель, не вставая из-за своего столика.

— В сегодняшнем отчете сообщается о печальной судьбе одной из наших эфиопских поисковых групп. Они случайно столкнулись с американцами, которые вели раскопки неподалеку. Никто не уцелел. Подробности пока неизвестны, но в любом случае это означает задержку в поисках ключа атлантов, во всяком случае, пока из Судана не прибыла другая группа. — Англичанин завершил свой краткий доклад и сел.

— Полагаю, американцам неизвестно, что наемники работали на нас? — спросил Ценфеллер с кивком, адресованным американцу. — Ведь так, мистер Томлинсон?

— Как и два других представителя США в этом зале, я не в состоянии контролировать все государственные службы нашей страны. Чья это группа, до сих пор неизвестно. В любом случае они никак не могли получить у отправленных в Эфиопию людей информацию, которой те не обладают. Я обещаю задействовать все ресурсы и выяснить, кто встал на нашем пути. С этими людьми разберутся.

— Как всегда, без всякой пощады? — громко уточнил австриец.

— Мы отклоняемся от темы. Оба испытания прошли успешно. Северной Корее нанесен удар — и удар жестокий. Она вот-вот бросится на врага. Иран оправится еще очень-очень нескоро.