Охота на охотника - Николаев Андрей - Страница 17

Одновременный залп «тарантулов» завяз в силовом поле корвета, вызвав мгновенную радужную вспышку, и тотчас корабли усилили огонь. «Глория» теперь содрогалась непрерывно, будто ее хлестали огромными невидимыми кнутами, как норовистую лошадь, сбросившую седока.

– Они вызывают нас, сэр, – доложил первый помощник.

Мерсерон смерил его взглядом:

– Застегнитесь, Петреску, вы на мостике, а не на прогулке с девочкой. – Капитан повернулся к экрану связи. – Соединяйте.

Экран остался темным, Мерсерон недоуменно приподнял бровь, но в эту минуту зазвучал голос, говоривший на стар-инглиш с сильным акцентом. Сандерс попытался определить национальность говорившего – он явно раньше слышал этот акцент, с растянутыми гласными. Голос был мягкий, как прикосновение шелка к коже. Он будто извинялся за то, что говорил неприятные вещи.

– Капитан, будьте благоразумны. Прекратите огонь и приготовьтесь принять абордажную группу. Мы не сделаем пассажирам и команде ничего плохого, не усугубляйте ваше положение бессмысленным сопротивлением.

– Я не привык разговаривать с невидимым собеседником, – Мерсерон говорил не спеша, явно пытаясь тянуть время, – назовитесь и определите вашу принадлежность…

– Не вам ставить условия, капитан. Прекратите огонь, в противном случае я не могу гарантировать сохранность вашего корабля и экипажа. Наши орудия работали на половинной мощности. Даю вам три минуты.

Мерсерон стукнул кулаком по подлокотнику. На щеках заиграли желваки, слышно было, как он скрипнул зубами.

– Мы можем разбить абордажные боты на подходе. «Единороги»… – начал второй помощник.

– И тогда они расстреляют нас, как в тире, – оборвал его Петреску. – Сэр, я считаю, что надо принять их условия. Пусть выгребают корабельную кассу и побрякушки пассажиров. Даже если они выкинут нас в спасательных капсулах и заберут яхту, через час нас подберет «Ганимед».

– Я никогда еще не спускал флага, – проскрипел Мерсерон, – не будет этого и сегодня.

– Я не уверен, что это пираты. Слишком уж согласовано повреждение двигателей сопровождающего нас фрегата и нападение. Боюсь, их цель не деньги и не корабль, а кто-то, находящийся на борту яхты. В таком случае они не оставят свидетелей, – поддержал капитана Сандерс, и в тот же момент его бросило на пульт перед капитанским креслом.

В рубке мигнул свет, половина экранов погасла. Капитан злобно выругался и переключил монитор на контроль повреждений.

Гравитационная волна слизнула с обшивки три «единорога», антенны поля отражения и силового поля, вплавила в корпус выступающие ретрансляторы связи и датчики обнаружения. «Глорию» закрутило вокруг своей оси.

– Силовое поле семь процентов, выведены из строя датчики левого борта, – в голосе первого помощника зазвучала паника, – капитан, принимайте условия.

– Что с орудиями?

– Центральный пункт управления огнем отключился.

– Орудиям – перейти на ручное управление. Связь с «Ганимедом». – Капитан навис над пультом, пытаясь остановить вращение корабля маневровыми двигателями.

Доклады о повреждениях посыпались как из прохудившегося мешка.

– Куда стрелять, мы их не видим!.. дальняя связь не работает… системы наведения вышли из строя, фокусировка орудий сбита…

Сандерс не впервые участвовал в схватке кораблей, и всегда его угнетала собственная беспомощность. Все, что он мог делать, это следить по оставшимся экранам за тем, как неизвестный противник безнаказанно расстреливает яхту. «Глория» снова содрогнулась, бесстрастный механический голос сообщил, что пробита внутренняя обшивка. По кораблю загрохотали, падая в пазы, переборки, разделяя яхту на герметичные отсеки.

– Все, абордаж, – выдохнул первый помощник. Лицо его из бледного стало серым.

Сандерс обернулся к капитану:

– Сколько у вас людей?

– Двадцать три человека плюс пассажиры. Слишком мало. Из личного оружия только всякая парадная муть типа кортиков и ручных скорчеров. – Мерсерон с горечью покачал головой. – Делать нечего, будем ждать гостей.

В рубке воцарилась напряженная тишина. Сандерс тяжело опустился в свободное кресло. Как там Карен? Если обшивку вскрыли, как это обычно делается, возле помещений команды, то пострадать она не должна. Так же, как и Полубой. Интересно, он понял, что происходит?

– Герметичность восстановлена, – хрюкнул репродуктор.

Поползла вверх переборка, открывая выход из рубки.

– Они уже здесь, – пробормотал первый, вжимаясь в кресло.

Мерсерон поднялся, проверил, застегнуты ли пуговицы на кителе, поморщился, проведя рукой по подбородку, и повернулся к двери.

– Без паники, стрелять они не будут. Всем оставаться на местах, говорить буду я, – заявил он, надевая фуражку.

Ждать пришлось недолго. Сандерс ссутулился и прищурил глаза, пытаясь принять вид книжного червя, больше привыкшего находиться в институтской библиотеке, чем в рубке космического корабля. Второй помощник встал позади капитана, вытянувшись, как на параде. Скосив глаза, Сандерс увидел, как дрожат его пальцы, прижатые к канту на форменных брюках. Операторы замерли на своих местах, первого помощника одолела нервная икота, он старался справиться с ней и от этого икал еще громче. Мерсерон брезгливо покосился на него.

– Вдохните поглубже, Петреску, и задержите воздух, – посоветовал он.

Дверь рубки бесшумно уехала в стену, и в проеме возникли стволы двух плазмобоев. Петреску мучительно громко икнул. «Стрелять не будут, – убеждал себя Сандерс, – двигатели в маршевом режиме, не дураки же они – смещение силового каркаса порвет всех на тряпочки». Впрочем, для штатских крыс, каковых, вероятно, собирались встретить здесь пираты, покрытые окалиной раструбы плазмобоев должны были выглядеть более чем внушительно…

Спустя несколько мгновений плазмобои исчезли, и рубка заполнилась людьми в абордажных скафандрах с откинутыми за спину шлемами. Сноровисто выдергивая офицеров из кресел и слегка подкалывая в спину абордажными саблями, они построили команду вдоль стены. Поводя плазмобоями, двое десантников замерли возле двери, впрочем, как заметил Сандерс, оружие было на предохранителях. Он по привычке оценил оснащенность и вооружение нападавших. У всех были широкие сабли, чуть изогнутые в верхней трети к спинке клинка. Блики полированного металла разбежались по рубке солнечными зайчиками. Скафандры были старые – двойные, полужесткого типа, армированные титановой нитью. В Содружестве их не применяли уже более двадцати лет. Экзоскелетный скафандр был только на одном – плотном невысоком крепыше с иссиня-черными, коротко стриженными волосами. Тонкие губы кривились на смуглом лице, когда он оглядывал команду «Глории». Его оружие было в ножнах, и Сандерс отметил необычно малую кривизну клинка по сравнению с абордажными саблями десантников.

Мерсерон шагнул вперед:

– По какому праву вы подвергли неспровоцированному нападению гражданский корабль? Я заявляю решительный протест и…

– Не трудитесь, капитан, – мужчина поднял руку, прерывая речь Мерсерона, – мне на наши протесты плевать. За то, что вы осмелились сопротивляться, я мог бы выбросить вас в открытый космос, однако я отдаю должное вашей отваге и оставляю жизнь вам и вашему экипажу. Мне нужен судовой журнал, а также, – он ухмыльнулся, – все ценности, имеющиеся на борту корабля. После этого можете следовать своим курсом. Если сможете. А сейчас попрошу ответить на несколько вопросов. Пункт назначения?

Сандерс узнал голос – этот человек говорил с Мерсероном, требуя прекратить сопротивление «Глории», и он снова утвердился в мысли, что это не пираты. Капитан корабля редко посещает взятое на абордаж судно – мало ли что, а с конфискацией груза может справиться и командир абордажной группы.

– Планета Хлайб, пассажирский рейс, – сквозь зубы процедил Мерсерон.

– Пассажиры?

– Десять человек. Двое ученых, остальные туристы.

– Должно быть, богатые туристы, если зафрахтовали правительственную яхту, а, капитан? Судовая касса?