Шипы и лепестки - Робертс Нора - Страница 62

Вот почему офисные романы столь опасны. После расставания приходится ежедневно смотреть в лицо своему прошлому. С девяти до пяти, пять дней в неделю. Или увольняться, переводиться, переезжать в другой город. Бежать, чтобы исцелиться и жить дальше.

Не ее случай, потому что…

Ямайка. Предложение Адель.

Не просто другой офис, другой город, но другая страна. Совершенно новый старт. Она продолжала бы заниматься любимым делом, но стала бы совершенно новым человеком. Необремененными отношениями, сложными связями. Не видела бы Джека в поместье, не сталкивалась бы с ним в супермаркете или на вечеринке.

Никаких жалостливых взглядов десятков людей, знающих о ее растрескавшемся сердце.

Она хорошо бы работала. Все те чудесные тропические цветы. Вечные весна и лето. Домик на пляже. А по ночам она слушала бы музыку волн.

Одна.

Эмма повернулась на скрип приоткрывшейся двери.

— Я не сплю.

— Кофе, — Паркер подошла к кровати, протянула блюдце с чашечкой. — Я принесла на всякий случай.

— Спасибо, Паркер, спасибо.

— Как насчет завтрака? — Паркер подошла к окнам, раздернула шторы, впустила свет.

— Я не голодна.

— Хорошо. — Паркер присела на край кровати, пригладила разметавшиеся волосы Эммы. — Ты спала?

— Представь себе, да. Сбежала от действительности. А теперь чувствую себя слабой и глупой. У меня ведь не смертельная болезнь. Я не переломала кости. Не истекаю кровью. Никто не умер, слава богу. А я не могу уговорить себя выползти из постели.

— Еще и суток не прошло.

— Ты хочешь сказать, чтобы я не торопилась. Что станет легче.

— Станет. Некоторые говорят, что развод похож на смерть. Думаю, это правда. И я думаю, что когда любовь такая сильная, все так же. — Синие глаза Паркер лучились сочувствием. — И никуда не деться от скорби.

— Почему я не могу просто злиться? Обзывать его? Сукин сын, ублюдок, как угодно. Почему я не могу пропустить скорбь и просто возненавидеть его?

— Только не ты, Эмма. Если бы я думала, что это поможет, я бы освободила день, мы бы напились и начали ругать его последними словами прямо сейчас.

— Ты бы это сделала. — Сумев наконец улыбнуться, Эмма села, оперлась на подушки. — Знаешь, о чем я думала перед самым твоим приходом, упиваясь жалостью к себе?

— О чем?

— Что мне следовало бы принять предложение Адель. Я переехала бы на Ямайку, помогла бы ей начать дело. У меня бы получилось. Я знаю, как все спланировать, как справиться со всеми аспектами бизнеса. Или нашла бы хороших специалистов. Для меня это был бы новый старт. И я создала бы классную фирму.

— Да, у тебя получилось бы. — Паркер встала, подошла к окну, поправила шторы. — Это важное решение, особенно когда находишься в состоянии эмоционального стресса.

— Я спрашивала себя, как можно справиться, если Джек все время будет перед глазами, здесь, в городе, на приемах. Его каждый месяц приглашают как минимум на одно из наших мероприятий. У нас столько общих знакомых, наши жизни так переплетены. Даже когда я смогу думать о нем, о нас, без… — Эмма умолкла, чтобы взять себя в руки, — …без дикого желания разреветься, как я справлюсь со всем этим? Я же знала, что так будет, я знала, но…

— Но. — Паркер обернулась.

— В общем, я лежала, представляя, как принимаю предложение, начинаю все с нуля, строю что-то новое. Пляж, солнце, новые перспективы. Я думала минут пять. Нет, ближе к трем. Здесь дом, семья, ты, мы. Я. Значит, придется придумать, как справляться здесь.

— Я могла бы по-настоящему разозлиться на него за то, что он довел тебя даже до трехминутных размышлений.

— Но если бы я решила, что так лучше для меня, ты бы меня отпустила.

— Я бы попыталась тебя отговорить. Я бы завалила тебя графиками, схемами, планами, слайдами, фотографиями, компакт-дисками.

Слезы снова хлынули по щекам Эммы.

— Паркер, я так тебя люблю. — Паркер снова села на кровать, обняла подругу и крепко прижала к себе. — Я сейчас встану, приму душ, оденусь и начну думать, как буду справляться.

Эмма как-то пережила этот день… и следующий. Она создавала композиции, собирала букеты, встречалась с клиентами. Она плакала, а когда к ней заехала мама, еще поплакала. Но потом осушила слезы и потащилась по жизни дальше.

Она справлялась со своим кризисом, умудрялась принимать высказанное и невысказанное сочувствие своей команды. Она смотрела, как невесты, украшенные ее цветами, идут навстречу любимым мужчинам.

Она жила и работала, смеялась и ела, ходила и разговаривала. И хотя пустота в ее душе казалась безграничной, простила Джека.

На совещание в середине недели она опоздала на пару минут.

— Прошу прощения. Хотела дождаться цветов для пятничной свадьбы. Я вызвала Тиффани, но хотела посмотреть каллы. Мы используем «Зеленую богиню», и надо было проверить, как она сочетается с орхидеями, до того, как Тиффани начнет обрабатывать цветы. — Эмма подошла к шкафчику, достала диетическую пепси. — Что я пропустила?

— Пока ничего. И можем начать с тебя, — предложила Паркер. — В пятницу у нас самая большая свадьба недели, а ты только что получила цветы. Есть проблемы?

— С цветами никаких. Доставили все, что было заказано, и хорошего качества. Невеста пожелала ультрасовременные композиции с легким намеком на «фанк». Зеленые каллы, орхидеи симбидиум — очень красивые, в желто-зеленых тонах — с белыми лилиями эухарис в сложном букете. Для каждой из ее десяти, да, десяти подружек — по три каллы «Зеленая богиня», перевязанные лентой. Маленький букет из лилий эухарис и заколка из орхидей для девочки-цветочницы. Вместо букетиков на корсажи, или тусси-мусси, по одной орхидее для МН и МЖ. Для всех букетов на столах — и во время ужина, и во время танцев — предусмотрены вазы. «Зеленая богиня» с хвощом в вазонах портика, орхидеи, амарант и…

Эмма захлопнула крышку своего ноутбука.

— И я должна на пару минут отвлечься и кое-что вам сказать. Во-первых, я вас люблю и я не знаю, как пережила бы без вас последнюю неделю. Наверное, я до смерти утомила вас своими рыданиями и стенаниями…

— Меня точно. — Лорел подняла руку и помахала, рассмешив Эмму. — Вообще-то твои рыдания весьма примитивны, а стенания требуют значительной доработки. Я надеюсь, что со временем ты усовершенствуешься.

— Я постараюсь. Но на данный момент с этим покончено. Я в порядке. И поскольку Джек не появлялся, не старался дозвониться, не присылал емейлы и не подавал дымовые сигналы, я делаю вывод, что вы его предупредили.

— Да, — подтвердила Паркер, — предупредили.

— И за это спасибо. Мне необходимо было время и пространство, чтобы все продумать и, ну, успокоиться. Поскольку Дела я тоже не видела, полагаю, вы и его попросили некоторое время держаться подальше.

— Это казалось разумным, — сказала Мак.

— Вероятно, вы правы. Но дело в том, что мы все друзья. Мы семья. И мы не должны об этом забывать. Поэтому, если вы разработали условный сигнал, можете его послать. Мы с Джеком выясним отношения, если он в этом нуждается, и вернемся к прежней жизни.

— Если ты уверена, что готова.

Эмма кивнула:

— Да, Паркс, уверена. Итак, переходим к украшению вестибюля.

Джек проскользнул в кабинку «Кофейного разговора».

— Картер, привет. Спасибо, что согласился встретиться.

— Я чувствую себя шпионом. Двойным агентом. — Картер задумчиво уставился в свою чашку с зеленым чаем. — И, если честно, мне нравится.

— Ну, как она? Что она делает? Что вообще происходит? Все, Картер, выкладывай все. Прошло десять дней. Мне запрещено разговаривать с ней, видеть ее, посылать ей сообщения и электронные письма. И сколько это будет продолжаться… — Джек нахмурился. — Это я?

— Да, да. Это ты.

— Боже милостивый, я сам себя не выношу. — Джек поднял глаза на официантку. — Морфий. Двойной.

— Ха-ха, — сказала она.

— Попробуй чай, — предложил Картер.

— Мне плохо, но не настолько. Пока еще. Кофе. Черный. Картер, как она?