Счастливое падение - Морис Джулианна - Страница 17

Женщин понять трудно.

Как может беременность быть «недостатком», если Эмили так счастлива, что у нее будет ребенок?

Ник потер виски. Вопросы, одни вопросы. Он опять посмотрел на Эмили, и вдруг в его мозгу что-то прояснилось. Он уже смотрел на нее вот так, сверху, только в тот раз она ему улыбалась.

Это был какой-то миг, и, конечно, он не означал, что память возвращается.

— Ну? — требовательно произнесла Эмили.

— Я муж, — ответил он. — Мужья чинят крыши, прочищают дождевые стоки, занимаются водопроводом. Привыкай к этому.

— Привыкать? Ты... ты... — Она просто потеряла дар речи, повернулась и пошла в дом.

Хэнк присвистнул.

— Здорово. Живем пока. Ты никогда не задумывался о карьере семейного адвоката? Надо запомнить твои аргументы на случай, если когда-нибудь женюсь.

Не обращая на него внимания, Ник спустился с лестницы и пошел за Эмили. Им надо поговорить. Даже если не обойдется без ссоры — ничего страшного. Ну, покричат немного.

— Эмили?

Мокрое кухонное полотенце угодило ему прямо в лицо.

Ладно. Покричат побольше.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Большое спасибо. — Ник бросил полотенце в раковину и повернулся к жене.

Эмили посмотрела на него и опять принялась чистить плиту. Поверхность ее была абсолютно чистой, он не понимал, зачем Эмили тратит силы.

— Как ты мог залезть на крышу? — сердито проговорила она. — Ты же знаешь, как я к этому отношусь. Так нет, тебе надо обязательно устраивать этот цирк.

— Господи! Мне кажется, ты все-таки должна быть повежливее со мной. Мало ли как грубые слова могут отразиться на моем здоровье. Ты должна выбирать выражения.

— Выбирать выражения? Ты смеешься. Да, тебе ведь все смешно, Ник. В этом-то все и дело. Залезть на крышу, заняться любовью... Даже амнезия — это тоже тебе смешно.

— Мы же договорились — не ворошить старое.

— Это не старое, а новое. — Она посмотрела на него глазами, полными гнева. — В тот день ты мог погибнуть. Или сломать себе шею. И вот ты опять полез туда же.

— Ничего же не случилось.

— Но могло случиться. А ты ведешь себя, как будто это все игрушки.

Он глубоко вздохнул.

— Я знаю, что это не игрушки. Но мне кажется, ты решила отложить жизнь до тех пор, пока ко мне не вернется память. Имей в виду, я ждать не намерен.

— Пейдж сказала, что всего через несколько дней ты будешь в порядке.

— Я понял из разговора врачей, что никто толком ничего не знает об этой самой амнезии. Могу вспомнить что-то, а могу и не вспомнить. Тем временем я починю крышу.

Тревога поглотила в Эмили все остальные чувства. Уже во второй раз Ник говорит о том, что память может и не вернуться к нему. Но если так, то между ними возможны совершенно иные отношения.

У них может быть настоящий брак...

Нет.

Она повернулась к раковине. Их брак не настоящий. Рано или поздно Ник узнает правду. А правда состоит в том, что он ее не любит. Любит, но не так...

— Пейдж говорит, что есть другие методы лечения, — сказала она, — если память не вернется естественным путем.

— Какие такие методы?

— Например, гипноз. Можно попробовать таблетки. Она не говорила тебе об этом, потому что считает, что необходимости в этом не будет.

— Ну а что такого, если память не вернется? — спокойно спросил Ник. — По словам Хэнка, я точь-в-точь прежний. Я забочусь о тебе и о ребенке. Ничего не должно измениться.

Эмили выключила воду и вытерла руки. Прошло некоторое время, прежде чем она повернулась к нему.

— Все уже изменилось. Но нам не следует сейчас принимать никаких решений. Эта ситуация временная. Долго так не будет. — Она посмотрела на Ника и безнадежно махнула рукой.

— Ну уж успокоила!

Эмили потерла рукой шею.

— Когда вспомнишь, ты все поймешь.

У него потемнело лицо.

— Я уже понял, что ты меня отталкиваешь. И не хочешь объяснить, почему. В чем дело, Эмили? Мы в самом деле женаты?

Она откинула назад голову.

— Конечно, мы женаты. Могу показать тебе свидетельство о браке.

— Конечно... — процедил Ник. Он оторвал кусок бумажного полотенца и вытер пот с лица и шеи. Он не хотел сказать ничего такого, о чем потом пришлось бы пожалеть. У них был жаркий денек. Надо бы им обоим остыть. — Объясни хотя бы что-нибудь, Ангел. Почему ты постоянно крутишь обручальное кольцо? И почему оно такое новенькое?

Эмили развела руками, в ее глазах появилось виноватое выражение.

— Я... забываю надевать его. Все время снимаю, когда готовлю или убираю. И вообще я не люблю кольца.

— Это не обычное кольцо.

— Ну да. Это своего рода символ, — фыркнула она.

— Да нет. Но странно, что даже спустя пять месяцев ты к нему так и не привыкла. — Ник пристально посмотрел на нее. Он хотел... ему было необходимо выяснить, что же происходит между ними. — Скажи мне, что ты меня любишь.

— Я... люблю тебя.

— Было бы гораздо убедительнее, если бы ты при этом смотрела мне в глаза. И если бы сказала: «Я очень люблю тебя, Ник. Мы такая замечательная пара».

Она посмотрела на него.

— Я люблю тебя. Мы замечательная пара.

Черт. Он верил и не верил ей.

— Давай свидетельство, — сказал он, сдаваясь. Ему было необходимо доказательство. Что-то вещественное, подтверждающее, что Эмили действительно его жена.

Негодующе фыркнув, Эмили все же вышла из кухни и вернулась с большим конвертом. Ни слова не говоря, она отдала конверт Нику и тут же принялась мыть дверцу холодильника. Как и плита, он мало нуждался в мытье, но Ник понимал, что таким образом она давала выход своему негодованию.

Почти нехотя он открыл конверт и вытащил свидетельство о браке.

— Жених... Николас Карлтон. Невеста... Эмили Кармайкл.

Тут же находилась и копия брачного свидетельства. С датой вроде бы все было в порядке. И с подписями свидетелей. Все было оформлено правильно. И тем не менее слишком сухо и безлико. Ни фотографий, ни засушенных цветов, никаких других сентиментальных атрибутов свадебного торжества не было.

— Нас женил судья? — спросил Ник, рассматривая подпись официального лица.

Эмили откинула со лба прядь волос.

— Да. Мы не хотели устраивать пышную свадьбу, обошлись простой церемонией. Это было наше обоюдное решение, — подчеркнула она.

Ник вспомнил свадебные фотографии в альбоме. Эмили в кружевном платье, вся светящаяся в предвкушении счастья. Цветы. Свадебный торт. И другой человек, надевающий ей кольцо на палец.

Он ощутил холодок в желудке.

— То есть мы не хотели ничего похожего на твою первую свадьбу? — произнес он медленно.

У нее от удивления открылся рот, и она подняла глаза к потолку.

— А, Хэнк, — пробормотала она.

— Нет, фотографии в проклятом альбоме.

— Что ты имеешь в виду? Я выбросила все, что относилось к моей первой свадьбе, — сказала Эмили. — Даже ради спасения жизни я бы не стала хранить фотографии Кевина. Он просто подлец.

Кевин. По крайней мере он теперь знает его имя.

— Ангел, знать не знаю про твоего Кевина, но свадебные фотографии тут. — Ник показал на лежавший на столе альбом.

— Вовсе он не мой Кевин, — проговорила она. Потом взяла альбом и открыла. У нее округлились глаза. — Жених отрезан.

— Ну да.

— Я ничего не понимаю. Это твоя... то есть... это твой альбом. Зачем тебе мои старые свадебные фотографии?

— Ну а зачем ты умалчиваешь о своем бывшем муже?

— Слушай, у тебя амнезия меньше недели. Я много о чем не успела тебе рассказать.

— Ну так рассказывай. Я весь внимание.

— Что? Ты ждешь признаний? — Эмили была готова сама ударить Ника по голове, чтобы только прекратить эти расспросы.

— Я хочу знать о Кевине.

— Кевин уже в прошлом. Он ушел из моей жизни больше десяти лет назад.

— Почему вы развелись? Ты все еще любишь его?

— Ты сошел с ума.

Вместо того чтобы ударить его или сказать что-то, о чем пришлось бы потом пожалеть, Эмили предпочла ретироваться. Она выскочила из дома и захлопнула за собой дверь с такой силой, что задрожали стекла. На улице было солнечно, но она не замечала ничего вокруг.