Возвращение весны - Митчелл Фрида - Страница 1

Фрида Митчелл

Возвращение весны

1

— Послушай, Эми, я не брала твою куклу!

Визгливый голос, казалось, покрыл рябью на удивление прозрачную воду, под толщей которой, медленно шевеля плавниками, стояли невиданные огромные рыбы. И Эми тут же заметила, что водоем не так уж чист — водоросли и ветки деревьев, упавшие в озеро, покрывал рыхлый грязноватый налет.

Ей ни к чему было оборачиваться к обладательнице сварливого фальцета. Та была ее злым роком, наваждением в течение всех долгих лет, проведенных в детском доме. Эта черноволосая испорченная девчонка не упускала ни одной возможности обидеть или оскорбить ее. И когда пропала невзрачная, истрепанная, одноглазая и невыразимо дорогая для Эми кукла Джуди — единственное, что осталось у нее от тепла и уюта родного дома, — подозрение, естественно, сразу пало на Дорис.

— Как ты смела оговаривать меня перед мистером Троллопом? Ты, наверное, думаешь, что он вступился за тебя из-за безумной любви? — с издевкой кричала она издали.

Эми даже вздрогнула во сне.

Она никому не говорила о пропаже, но каким-то образом о ней стало известно преподавателю словесности, в которого она была тайно и безнадежно влюблена. Впрочем, это чувство скорее походило на то, которое она испытывала к Джуди. Мистер Троллоп всегда был внимателен и ласков с ней, а это такая редкость в их безликой и враждебной всему человеческому обители! Эми поежилась, но не проснулась.

После уроков он отвел Дорис в сторонку и что-то долго и горячо внушал ей. Та слушала его с безучастным лицом, а потом, кивнув, отошла. Мистер Троллоп безнадежно развел руками. И вот теперь ее мучительница мстила ей.

— А вот и нет! — продолжала кричать она. — Я сама видела, как в учительской он обнимал мисс Эйкен! А потом они поцеловались! Он тебя просто жалеет, как приблудную собачонку.

Эми почувствовала, как к ее щекам прилила горячая волна, и почти проснулась. Она по-прежнему видела озеро в неухоженном парке, окружавшем детский дом, но уже, словно издали, понимая, что все это сон.

Но почему, почему, с тоской думала она, именно теперь ей привиделся самый тягостный и мучительный эпизод детства? Теперь, когда и без того испуганная и деморализованная до последней степени, она так нуждалась в любой поддержке — пусть даже почерпнутой из воспоминаний! Ведь были же у нее и счастливые дни…

— Извините, с вами все в порядке?

— Что? — Эми, чувствуя себя так, словно вынырнула из темного и холодного омута, сфокусировала взгляд ярко-синих глаз на озабоченном лице склонившейся над ней стюардессы; негромкий гул разговоров других пассажиров пробился наконец сквозь пелену страха, никак не отпускавшего ее. — Ах да, спасибо, все нормально. — В глазах стюардессы читалось явное недоверие, поэтому Эми торопливо добавила: — Обычная головная боль. С утра не отпускает.

— О, вам нужно было только сказать! — Выпрямившись, высокая, стройная девушка изобразила на лице дежурную сочувственную улыбку. — Может быть, вам принести аспирин?

— Благодарю, — кивнула Эми. — Если вас это не затруднит, — тихо добавила она, выдавив улыбку в ответ.

Ах, если бы со страхом и беспокойством, не дающими ей ни есть, ни спать, можно было справиться с помощью пары таблеток аспирина. Сухие официальные строки телеграммы всплыли перед ее глазами, горло сжал спазм, в висках застучало.

Лука Джерми поручил мне сообщить Вам о скоропостижной смерти его матери. Он просит Вас присутствовать на похоронах, назначенных на 23 апреля. Отпевание состоится в полдень.

И все. Ни объяснений, ни просьбы известить о времени прибытия. Лишь холодное сообщение, подписанное синьором Ломбарди, адвокатом семьи Джерми. Собственно говоря, даже не сообщение, а приказ властного главы клана, слова которого не обсуждались и требовали беспрекословного повиновения…

— Вот и я. — И вновь чистый, приятный голос стюардессы, протягивавшей ей стакан воды и две таблетки аспирина, вернул ее к окружающей реальности. — Скоро мы приземляемся, к тому времени вам станет лучше.

— Спасибо.

Послушно проглотив таблетки и запив их водой, Эми откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Стюардесса наверняка подумала, что бедняжка боится летать самолетом. Что ж, Эми действительно была напугана, напугана до ужаса, но вовсе не полетом.

Надо взять себя в руки, сердито подумала Эми. Она ведь взрослая двадцатитрехлетняя женщина, а не нервная легковозбудимая школьница, пугающаяся собственной тени. Хорошо бы еще и выглядеть на двадцать три, мысленно сокрушалась она. Это придало бы ей больше значительности и достоинства, которые так требовались в предстоящем испытании. Однако сто шестьдесят сантиметров роста в сочетании с золотисто-рыжими волосами и до прозрачности светлой кожей делали напрасными все попытки Эми выглядеть на свой возраст, во что бы она ни одевалась. Она казалась хрупкой беззащитной девочкой.

Но внутренне все было не так. Эми была взрослой, достаточно взрослой для того, чтобы противостоять Луке и остальным членам семьи Джерми.

Эта мысль помогла ей благополучно добраться до аэропорта «Христофор Колумб». Пройдя таможенный контроль, Эми получила единственный чемодан и, выпрямившись во весь свой небольшой рост посреди царивших вокруг суеты и хаоса, начала высматривать такси.

— Эми!

Услышав свое имя, произнесенное глубоким, холодным голосом с сильным итальянским акцентом, она на мгновение словно окаменела и, сделав медленный, успокаивающий вдох, неторопливо повернулась.

— Лука… — Не в силах выдавить улыбку, Эми смотрела на стоявшего совсем близко высокого темноволосого человека. Глаза на загорелом чеканном лице были прищурены, губы плотно сжаты. Он совсем не изменился! Она почувствовала, как колотится сердце, и постаралась успокоиться. Надо взять себя в руки, казаться бесстрастной: любое проявление эмоций будет воспринято как слабость и использовано против нее.

— Прими мои глубочайшие соболезнования, — тихо сказала Эми, надеясь на то, что легкая дрожь в голосе останется незамеченной. — Она была удивительной женщиной.

— Да, это так. — Он стоял неподвижно. Брюки в обтяжку и темно-синяя рубашка сидели на крупном гибком теле как всегда безукоризненно.

— Из телеграммы я поняла, что смерть наступила внезапно? — осторожно спросила она.

— Кровоизлияние в мозг. — Лука коснулся лба, продемонстрировав золотые часы на запястье и массивное кольцо на безымянном пальце левой руки. — Ей не пришлось мучиться. А теперь… — Полуобернувшись, он сделал жест человеку, стоявшему позади него. — Гвидо возьмет твой багаж…

— Я не собираюсь останавливаться на вилле Джерми! — выпалила Эми слишком резко, но поправляться было уже поздно: красивое лицо стоявшего перед ней мужчины помрачнело. — Я… я уже обо всем договорилась, — быстро добавила она.

Откуда он узнал о ее прибытии? Почему приехал сюда? Что за всем этим крылось? Шок от столь неожиданной встречи начал проходить, и в голове Эми закружился водоворот вопросов.

— Но где же тебе еще останавливаться? — спросил он с типичным для всех Джерми высокомерием, заставив Эми вызывающе поджать губы.

— Заказала номер в «Хилтоне». На три дня.

— Думаю, это ошибка. — Теперь он улыбался, но темные глаза оставались серьезными. — В данных обстоятельствах так не годится, и ты прекрасно понимаешь это. Все ждут тебя в Санта-Маргарите.

Он говорил так, словно дело было уже решенным, и одетый в униформу шофер опять нагнулся за чемоданом, но Эми, отступив назад, горячо возразила.

— Я больше не собираюсь делать то, чего от меня ждут. И отвечаю только перед собой, ни перед кем больше. Ты не можешь приказывать мне, как всем остальным.

— Всем остальным, Эми? — Его голос звучал тихо и мягко, но в нем слышались знакомые ей угрожающие стальные нотки. — Я уже забыл, как ты любишь все преувеличивать.