2010: Одиссея Два - Кларк Артур Чарльз - Страница 8

Улыбка застыла на губах Флойда: он почувствовал на спине мурашки. «Господи! Не может быть, чтобы они на это решились!» Но они и так решились на многое, а теперь все наконец встало на свои места.

Он еще раз бегло просмотрел снимки китайского корабля. Да, все верно. Эти желобки на корме, рядом с фокусирующими электродами, как раз подойдут по размеру…

Флойд вызвал рубку:

– Василий? Их орбита уже рассчитана?

– Да. – Голос штурмана казался подавленным.

– Они держат курс на Европу, не так ли?

– Черт возьми! – не удержался Орлов. – Откуда вы знаете?

– Я просто предполагаю. Сопоставляю факты и делаю выводы.

– Ошибка исключена – все сходится до шестого знака. Они держат курс на Европу и достигнут ее через семнадцать часов.

– И перейдут на орбиту спутника Европы.

– Возможно. Топлива у них хватит. Но зачем им это?

– После короткой разведки они высадятся.

– Но зачем им это, – повторил Орлов. – Объясните, мистер Холмс, зачем им понадобилась Европа? Ради всего святого – что там есть?

Флойд упивался своим маленьким триумфом. Хотя, разумеется, понимал, что может жестоко ошибаться.

– Что там есть? – медленно повторил он. – Всего-навсего самое ценное вещество во Вселенной.

Довести триумф до конца не удалось. Василий среагировал мгновенно.

– Ну конечно же – вода!

– Точно. Многие биллионы тонн воды. Теперь им хватит топлива, чтобы облететь все спутники Юпитера, и еще останется сколько угодно на встречу с «Дискавери» и возвращение к Земле. Как ни обидно, Василий, но наши китайские друзья снова нас обошли.

– Если только у них все это получится.

9. Лед Большого Канала

С первого взгляда казалось, что это обычный полярный пейзаж – бескрайние ледовые поля выглядели совсем по-земному. Но угольно-черное небо и пять фигур в скафандрах свидетельствовали, что дело происходит не на Земле.

Китайцы до сих пор не обнародовали имена членов экипажа. Пятеро, высадившиеся на ледяную поверхность Европы, были всего лишь – командир корабля, научный руководитель, штурман, старший бортинженер, бортинженер. Люди с «Леонова», находившиеся ближе всех к месту событий, увидели эту историческую фотографию на час позже, чем все остальное человечество. Тонкая радионить, связывающая «Цянь» с Землей, проходила в стороне от корабля, и бортовые антенны улавливали лишь излучение всенаправленного радиомаяка – в те короткие периоды, когда «Цянь» не заслоняли Юпитер либо Европа. Так что все скупые новости поступали через земные станции.

После орбительной разведки «Цянь» опустился на один из редких каменных островков в сплошном ледяном океане Европы. Ледяная оболочка спутника, не знавшего пурги и метелей, всюду была ровной – сюда иногда падали метеориты, но не снег. Гравитация постоянно сглаживала неровности, которые возникали в результате приливных землетрясений при сближениях с другими спутниками. Приливы же, вызванные самим Юпитером, завершили свою работу в незапамятной древности – с тех пор Европа показывает гиганту лишь одну свою половину…

Все это стало известно после полетов «Вояджеров» в семидесятые годы, работы «Галилео» в восьмидесятые и посадки «Кеплера» в девяностые. Но китайские астронавты за несколько часов, вероятно, узнали о Европе гораздо больше, чем все беспилотные аппараты, вместе взятые. Полученную информацию они держали пока при себе, и с этим никто не спорил.

Но вот аннексия Европы вызывала серьезные возражения. Впервые в истории государство объявило небесное тело своей собственностью, и массовые средства информации оживленно обсуждали юридическую сторону такого шага. Хотя Китай не подписывал договор ООН 2002 года и не считал себя связанным его положениями, протесты не утихали.

Как бы то ни было, Европа оказалась в центре внимания всей Земли. И Земля нуждалась в собственном корреспонденте.

– Говорит Хейвуд Флойд с борта космического корабля «Космонавт Алексей Леонов», приближающегося к Юпитеру. Однако, как вы догадываетесь, речь пойдет о Европе. Я наблюдаю ее в самый мощный бортовой телескоп; она выглядит, как Луна при десятикратном увеличении, но на Луну совсем не похожа.

Ее поверхность ровного розового цвета, изредка попадаются бурые пятнышки. Вся она исчерчена замысловатым узором из тонких линий, напоминающим схему кровеносных сосудов из медицинского учебника. Некоторые из них достигают в длину сотен и даже тысяч километров и похожи на каналы, которые Ловелл и другие наблюдали, как им казалось, на Марсе.

Но здешние каналы – не обман зрения. В них действительно есть вода – или хотя бы лед. Ведь Европа – это сплошной океан глубиной в пятьдесят километров.

Европа далека от Солнца, и температура на ее поверхности очень низка – примерно 150 градусов ниже нуля. И можно было ожидать, что ее океаны промерзли до дна.

Однако это не так. Под действием тех же приливных сил, которые вызывают вулканические извержения на соседней Ио, в глубинах Европы выделяется много тепла. Льды постоянно подтаивают, растрескиваются, замерзают вновь, образуют трещины и разводья. Узор, на который я смотрю, – это сеть таких трещин. Они большей частью темные, очень древние, но попадаются и свежие, совсем белые, покрытые тонкой корочкой льда.

Рядом с одной из них и опустились китайские астронавты. Ее окрестили Большим Каналом – она тянется на полторы тысячи километров. Очевидно, они собираются заправить баки водой. Это позволит им обследовать систему Юпитера и затем вернуться на Землю. Это нелегкая задача, но, вероятно, они тщательно изучили район высадки и знают, что делают.

Теперь ясно, почему они пошли на такой риск, а потом объявили Европу своей территорией. Этот спутник нужен им как заправочная станция: он может стать ключом к внешним планетам. Вода, правда, есть и на Ганимеде, но только в виде льда. К тому же сила тяжести там больше, чем на Европе…

Мне только что пришла в голову еще одна мысль. Даже если китайцы не сумеют взлететь с Европы, они могут дождаться там спасательной экспедиции с Земли. Энергии у них достаточно, в районе высадки могут обнаружиться полезные ископаемые, а технология производства синтетической пищи разработана у китайцев отлично. Конечно, жизнь, которая им предстоит, не назовешь роскошной, но многие из моих друзей согласились бы на нее с радостью, чтобы иметь возможность созерцать распростертый в небе Юпитер – нам это предстоит уже через несколько дней.

А теперь я и мои коллеги прощаемся с вами, передачу вел Хейвуд Флойд.

Тут же ожил динамик внутренней связи:

– Отличный репортаж, Хейвуд. Почему вы не пошли в журналистику?

– Я и так полжизни отдал СО.

– Чему?

– Связям с общественностью. В основном, объяснял политикам, зачем мне деньги. Но вам, Таня, этого не понять.

– Вы думаете? Зайдите-ка лучше в рубку. Поступила новая информация, нужно ее обсудить.

Флойд отложил микрофон, закрепил телескоп и выплыл из тесного наблюдательного поста. И едва не столкнулся с Николаем Терновским, спешившим, очевидно, тоже в рубку.

– Я бы взял пару ваших абзацев для московского радио, Вуди. Не возражаете?

– Пожалуйста, товарищ, – по-русски разрешил Флойд. – И как я могут помешать?

Они друг за другом медленно влетели в рубку. Капитан Орлова задумчиво созерцала мешанину чисел и слов на главном дисплее. Флойд с трудом разбирал русский текст.

– Не утруждайте себя, – сказала она. – Это прогноз времени, которое понадобится им для заправки и подготовки к старту.

– Наши специалисты заняты сейчас тем же. Слишком многие факторы гипотетичны.

– Кажется, один из них перестал быть таковым. Как известно, самые мощные водяные насосы – на вооружении у пожарных. Так вот, несколько месяцев назад главное пожарное управление Бенджина получило приказ сдать четыре лучших насоса.

– Я уже ничему не удивляюсь. Я только восхищаюсь. Продолжайте.

– Возможно, это всего лишь совпадение, но по размеру насосы подходят. Учитывая время, необходимое для бурения льда и прочего, можно предположить, что они взлетят через пять дней.