Песня моряка - Кизи Кен Элтон - Страница 24

— Это жена Лероя Дейнстрона отправилась жаловаться к своей мамаше.

Любые пререкания перед любым баром становились достоянием посетителей двух других:

— А это сам Лерой в «Горшке» рассказывает, как оскорблена его старуха тем, что они не получили приглашения. Она сказала, что их обязаны были пригласить как единственных хиропрактиков в городе. А по мне-то, кого это волнует? Они такие же голодранцы, как и мы.

Порой между обладателями приглашений и отверженными вспыхивали перепалки, впрочем, без серьезных последствий, так как вне зависимости от наличия пригласительной карточки к яхте собирались идти все. Приготовления начались с первыми лучами солнца. «Морской ворон» установил свой тент для игры в бинго и бочки с пивом. Местное отделение «Орлиного гнезда» смонтировало танцевальную площадку из фанеры, и из дюжины 90-ваттных динамиков уже вылетали самые Разнообразные мелодии.

Единственный, кто не принимал в этом никакого участия, был Омар Луп: он настолько разъярился на Бергстрома за то, что тот отказался засадить его сукиного зятя, что в полдень запер свой боулинг, решив, что в знак протеста будет играть в полном одиночестве. Однако его сыновья отказались последовать его примеру. Они установили шампуры, сложили угольные брикеты и принялись нарезать труп огромной свиньи, задранной за неделю до этого медведем: нежная свинина с фасолью — двадцать пять долларов за порцию.

На спокойной воде покачивались гидросамолеты, прибывшие в основном из соседних городишек. Но было и несколько экзотических явлений. Так, в шесть часов вечера прибыли два «морских ястреба», которые выгрузили на кормовой грузоподъемник яхты технический персонал и алюминиевые ящики с оборудованием, и тут же крылом к крылу, как водоплавающая дичь, снова поднялись в воздух. Чуть попозже опустился вертолет, из которого высыпало с полдюжины визжащих рыжеволосых девиц, встреченных приветственными криками. Вероятно, это были «Вишневые Девчата» — группа из Анкориджа, которая завоевала себе славу исполнением золотых шлягеров прошлого. Все шестеро были натурально рыжими и славились тем, что носили костюмы, не позволявшие сомневаться в этом. С развевающимися кудрями они выскочили из-под работающих лопастей пропеллера и побежали к яхте под аплодисменты и крики зрителей.

Великан, стоявший у самых сходней, сделал шаг в сторону и пропустил их на борт.

И уже почти в семь на горизонте появились перемежающиеся желтовато-зеленые проблески, которые начали быстро приближаться с оглушающим грохотом. Над самой стоянкой металлическая птица внезапно задрала свой клюв вверх и зависла в воздухе, как гигантская колибри; потом корпус снова выровнялся и машина опустилась на асфальт.

Когда дым рассеялся, на борту стала видна черная надпись — «Мицубиси». По трапу спустились три азиата в темно-синих костюмах, которым тут же вручили три дипломата. Вручавшим, впрочем, был совсем не азиат, а чисто американский пляжный мальчик в белых туфлях, шортах для серфинга и в гавайской рубашке с изображением райских птиц. Светлый пушок его коротко стриженных волос затрепетал в потоках воздуха, когда он спрыгивал на землю. Он расплылся в лучезарной улыбке, помахал рукой толпе зрителей и поспешил за своими мрачными спутниками. Не успели пассажиры покинуть свой летательный аппарат, как его двигатели снова взревели, он взмыл в воздух и исчез из виду еще до того, как те успели достичь яхты. Вейн Альтенхоффен вышел из оцепенения и записал: «После посадки реактивного самолета с вертикальным взлетом даже появление ядерной подлодки никого бы уже не удивило».

В начале девятого у штормтрапа снова появился улыбающийся веснушчатый стопроцентный американец с мегафоном. Теперь с ним был Николай Левертов в широкополой шляпе и темных очках. Стопроцентный американец, сияя, покивал в разные стороны, дожидаясь, когда утихнет шум и выключат динамики, после чего поднес мегафон ко рту.

— Эй-эй! — начал он, как телеведущий, обращающийся к студийной аудитории. — Ну как тут с уловом?

Публика ответила ему смехом и свистом. Когда шум затих, он снова включил мегафон.

— Народ, позвольте мне представиться. Меня зовут Кларк. Кларк Кларк. Кларк Б. Кларк. А теперь врубайтесь: мне наплевать, если вы забудете мое имя, мне наплевать, если вы забудете мою фамилию, но вот к среднему инициалу я отношусь очень трепетно. Поэтому я вам предлагаю специальное упражнение для запоминания. Повторяйте за мной: имя начинается с той же буквы, что Кент…

Публика настороженно повторила.

— …а второй инициал с той же буквы, что блядь.

Это было воспринято уже с большим энтузиазмом.

— А фамилия опять так же, как имя. Кларк Б. Кларк. Боюсь, моя мамаша страдала дефектом речи после родов. Впрочем, на меня это не распространяется. Мои уста как с куста, и я официальный спикер корпорации «Чернобурка». И прежде всего я от самого сердца хочу поблагодарить вас, жителей Квинака, за тот радушный прием, который вы нам оказали. Какой у меня второй инициал? Запомнили? Подходите ближе, ближе. А теперь в мою приятную обязанность входит пригласить вас на борт «Чернобурки», потому что — и я не стану от вас ничего скрывать — у вас есть кое-что такое, что нам надо. Вы меня спросите, что же это? И я вам отвечу. У вас есть то, что в нашем деле называется местоположением, вы живете в живописном месте, все еще не испоганенном цивилизацией. Может, вы не замечали, но все к югу отсюда уже окончательно испоганено. А у вас все еще чистое небо над головой и благоуханный воздух — если не считать вони от рыбьих потрохов. У нас же есть то, что нужно вам. А именно, большие деньги, давайте говорить начистоту: именно большие деньги, а не какие-нибудь там рабочие места или развлечения. И единственное, что мы хотим за это получить, так это вашу землю. По-моему, это честная сделка. Так что подумайте. А пока вы будете обдумывать наше предложение, — он, сияя, отцепил переплетенный канат, — поднимайтесь на борт, давайте познакомимся и повеселимся. Я хотел бы всех вас пригласить на борт, но, к сожалению, не могу. Потому что Большому Джо приказали пропускать людей только по приглашению, а поскольку я не владею языком верзил, то переубедить его не смогу. Однако скажу вам вот что… — с заговорщическим видом он покосился налево, потом направо, а затем прошептал в мегафон: — Крутые ребята никогда еще не нуждались приглашениях, сечете? Так что единственное, что вам придется сделать, это подождать, когда с борта кто-нибудь спустится со своим приглашением и… — он снова подмигнул, — кто знает? Уж точно не Большой Джо. Мы все для него одинаковые — коротышки. Так что верьте мне, люди. Только запаситесь терпением, и у каждого будет возможность попасть на борт. И мы даже не потонем, как это однажды чуть не случилось в Бразилии. Дело было в верховьях Амазонки. Ну да ладно, закрой свою варежку, Кларк Б., как в слове… Пора за дело. Встречайте «Вишневых Девчат»! Вперед, милашки…

Девицы высыпали на палубу с гитарами и закрепленными у подбородков микрофонами, визжа душераздирающим фальцетом «На север, в Аляску». Гостям, которые проталкивались по трапу, пришлось продираться сквозь орущие усилители, заглушавшие все остальные звуки. Динамики на стоянке и вовсе убрали за ненадобностью.

Когда Грир с Айком подъехали к стоянке час спустя, огромное судно было уже забито битком, а с планшира струилось пролитое шампанское. «Вишневые Девчата» вскарабкались на мостик и исполняли там свой хит «Петрушка, шафран, розмарин», дергаясь в такт ударам по корпусу яхты. Несмотря на то, что было еще светло, все прожектора были включены и направлены на парус. В этом освещении он еще больше напоминал лезвие ножа, а его огромная черная тень закрывала всю переполненную людьми стоянку.

— Не лезь в эту толчею, старик, — посоветовал Грир Айку. — Мы никогда отсюда не выберемся, если нам наскучит это дерьмо. Припарковывайся здесь — нам не помешает пройтись.

За последние два дня Грир сильно сдал. Лицо у него опухло, взгляд остекленел. Он прихватил с собой бинокль Айка и всю дорогу настраивал его и перенастраивал, словно в ожидании засады.