Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Киз Грегори - Пушка Ньютона Пушка Ньютона

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Пушка Ньютона - Киз Грегори - Страница 36


36
Изменить размер шрифта:

Сейчас эпицентром являлся Людовик.

Однако мысль стать его любовницей вызывала в ней больше отвращения, чем когда-либо.

Торси мгновенно отследил по ее лицу движение мыслей и чувств.

– Не стоит ехать в Марли с таким постным выражением, – посоветовал он. – Может быть, король и лишился зрения… – он сделал паузу, будто не решаясь добавить нечто важное, но все же закончил фразу, – но люди, его окружающие, видят все.

– Простите, сударь, – произнесла Адриана, – я… я надеюсь, что мое присутствие будет для его величества некоторым утешением.

Торси смиренно кивнул головой.

– Я тоже на это надеюсь, сударыня. Молодость и красота всегда оказывали на его величество благотворное влияние. – Он замолчал, и глаза его превратились в узкие щелки. – Не намереваетесь ли вы мне что-нибудь сообщить в продолжение нашего последнего разговора?

Адриана покачала головой:

– Я хотела осмотреть баржу, особенно меня интересовал фонарь, но мой страж сообщил, что баржу сожгли.

– Да, ее сожгли, – подтвердил Торси. – Все министры сошлись во мнении, что это английский заговор, в это и короля заставили поверить. И действительно, сразу после пожара гвардеец Швейцарской роты арестовал одного англичанина.

– А что, этот англичанин вызвал какие-то подозрения?

Торси развел руками:

– У англичанина был мушкет, и когда гвардеец приблизился к нему, чтобы задать несколько вопросов, тот выстрелил и убил гвардейца.

– А сам англичанин сознался в покушении? Торси криво усмехнулся.

– Возможно, когда предстал перед Господом Богом. Туда его отправил второй гвардеец, пустив в ход шпагу. Но прежде осмотрел его карманы, и вот что он там нашел. – С этими словами Торси протянул Адриане пули. – Это ни о чем вам не говорит?

– Это может быть катализатор, – подумав, ответила Адриана. – С его помощью легче всего заставить фонарь воспламенить воздух. Но если стрелок сумел попасть в фонарь, не проще ли было выстрелить в самого короля?

– Ответ на ваш вопрос необычайно прост, – Торси понизил голос, – король заговорен от обычных пуль.

– Что вы говорите?

– Да, король неуязвим для пуль, – спокойно ответил Торси.

– Ах вот как! – Адриана нахмурилась, не понимая, как такое может быть. Но от Торси она совершенно не надеялась получить каких-либо объяснений этой загадке, даже если он и знал ответ. – Ну, в таком случае это действительно заговор англичан, – сказала она.

– Я не сомневаюсь в том, что англичане приложили к этому руку, – согласился Торси. – Они знают, что новый король запросит у них мира, и тогда мы потеряем все, чего добились за последние десятки лет. Но, мадемуазель, я чувствую, что жало этого заговора здесь, в Версале. И жало не такое уж маленькое, чтобы уместиться в одном убитом англичанине.

Карету вновь сильно подбросило на ухабе, и в третий раз Адриана заметила, как Николас быстро отвел взгляд в сторону, но задумчивое, даже загадочное выражение осталось блуждать на его лице.

– Потрудитесь объяснить, Николас, что происходит? – разозлилась Адриана. – Зачем вы украдкой за мной следите?

– Прошу прощения, сударыня, – смущенно пробормотал Николас.

– Отвечайте, не тяните, у меня сейчас терпение лопнет, – засверкала глазами Адриана. – Я же вижу, вы что-то хотите спросить у меня, но сдерживаетесь или не решаетесь. Так вот, вопросы, которые замалчиваются, скрывают правду и, значит, таят в себе искусно завуалированную угрозу! – Она замолчала. Вдруг ее осенило, что говорить в такой манере с одним из доверенных людей Торси по крайней мере неразумно.

– Сударыня, еще раз прошу вас принять мои извинения, – смиренно произнес Николас. – Ваши слова – истинная правда. А вопрос о правде и честности меня как раз сейчас и мучает, – сказал Николас так тихо, что она едва расслышала его сквозь стук копыт и грохот колес.

Он опустил глаза, что-то разглядывая у себя под ногами. Помолчал, затем кашлянул и сказал:

– Почему, сударыня, вы прячете от всех свой дар, свои знания? Вот все, что я хотел у вас спросить.

– Торси дал вам какие-то указания на мой счет?

– Всего несколько слов. У меня очень скромные обязанности, мадемуазель, я должен просто оберегать вас. И хотя я не обладаю познаниями в математике или иных науках, я не настолько глуп, чтобы не понимать, сколь велики ваши способности. Но при всем при этом вы зачем-то скрываете их, хотя всем известно, что вы образованная женщина, вы учились в Сен-Сире. Всем известно, что женщины, которые там обучались, пользуются особым почетом в обществе.

– О да, особенно если они усвоили практические науки: как вести любезный разговор, как быть веселыми и услужливыми, если они заучили наизусть некоторые места из Нового, но ни в коем случае не из Ветхого Завета и при этом ничего бы не понимали в теологии. Какую же пользу в таком образовании видит гвардеец, родившийся далеко от Парижа?

Николас нахмурился:

– Я думал, девушек там обучают чтению и математике, и…

– Чтению? Да, но только при этом заставляют любить определенные книги. Математике? Да, но только самым ее азам, не приведи господь, если тебя застанут за какими-нибудь сложными расчетами, и, конечно же, никакой геометрии. Нас учили главному предмету – бояться науки, как грехопадения.

– Но ведь вам все же удалось овладеть серьезными знаниями.

– Это действительно так, – призналась Адриана, досадуя на дрожь в голосе, – но только благодаря королю и мадам де Ментенон. Они отправили меня в школу, где я научилась всему тому, о чем женщина может лишь мечтать. И как же я распорядилась этими знаниями?! Я всё и всех предала, Николас. Мадам де Ментенон перевернулась бы в гробу, узнай она то, что известно Торси.

– А что король?

Адриана покачала головой:

– Король считает меня чистой и безгрешной. Если бы он узнал, что я предала Ментенон и Сен-Сир, то пришел бы в ярость.

– Странно, вопреки той печальной истории, что вы мне сейчас поведали, вы всегда улыбаетесь.

– Я улыбаюсь? – Адриана искренне удивилась.

– Да, даже когда разговариваете с маркизом де Торси. Вы разве не знали об этом?

Адриана растерянно хлопала ресницами, тупо осознавая, что она улыбается даже сейчас.

– Нет, я не замечала, – призналась она.

– Это меня печалит, – сказал Николас.

– Почему?

– Если бы вы улыбались и осознавали это, то этозначило бы, что у вас хорошее настроение, а так…

– Молодая женщина всегда в хорошем настроении, – рассмеялась Адриана. – Серьезная, послушная и в хорошем настроении.

– Вы смеетесь надо мной, – обиделся Николас. Адриана долго и молча смотрела на молодого гвардейца.

– Знаете ли вы, – произнесла она наконец, – что в Сен-Сире строго следили за тем, чтобы нигде не было темных углов? Никаких укромных мест, где девочки могли бы пошептаться! Тайны и секреты в Сен-Сире запрещались. Когда вы были мальчиком, Николас, у вас были секреты?

– Конечно же были.

– Я думаю, что человек становится тебе другом тогда, когда ты открываешь ему свой секрет.

– Сколько лет вы провели в Сен-Сире? – спросил Николас.

– Четырнадцать.

– И все эти четырнадцать лет у вас не было друга?

Адриана тяжело вздохнула:

– Не было. Можно сказать, что появился, но очень поздно, в самом конце моего пребывания там.

Николас понимающе кивнул:

– Простите, мадемуазель, мой вопрос заставил вас вспомнить о печальном.

– Как вы верно заметили, у меня был повод печалиться задолго до вашего вопроса, – сказала Адриана. – Но послушайте, Николас, я вам свой секрет открыла, а вы мне свой – нет.

– Но ведь, по-вашему, если мы обменяемся секретами, то непременно станем друзьями.

– Посмотрим.

Он улыбнулся:

– Ну, тогда я должен немного подумать. Я не хочу, чтобы наша дружба родилась из какого-нибудь пустякового секрета. Это должен быть красивый секрет.

Николас задумался и рассеянно посмотрел на нее. Глаза его неожиданно преисполнились значения, как древние иероглифы. В груди у Адрианы потеплело от этого из глубины идущего света. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, и в этот момент в карету ударила молния.