Пепел - Китаката Кензо - Страница 28

Комедия, варьете, новости. Ничего, что стоило бы посмотреть, я так и не нашел.

Из кухни вкусно запахло. Я вспомнил, что еще не завтракал. Аюми хорошо готовит. Раньше, когда она работала в старом баре, все блюда готовила собственными руками.

Выключив телевизор, я закурил и уставился в окно. Был ясный день. Аюми жила на тринадцатом этаже, и видно было далеко. Не то что из окон моей квартиры в Китасуне. Квартиру Аюми я купил отчасти и для своих парней. Иногда я приводил их сюда. Они называли Аюми сестрой, а она не возражала.

Аюми позвала меня на кухню. Завтрак был готов – спагетти и салат.

– Пива хочешь?

– Только воды.

– Странно.

– Наливаться пивом, в то время как босс умирает?

– Я думала, это поможет тебе расслабиться. Никогда перед другими людьми я не говорил о боссе плохо. Я поносил его только наедине с собой, отсюда и привычка вечно бормотать что-то себе под нос. Может быть, Аюми кажется, что я действительно переживаю за него.

А может, и переживаю. Никогда бы не подумал, что способен заплакать, но когда увидел его, меня словно прорвало, и хлынули слезы. Даже проклиная его, где-то в глубине души я чувствовал, что он не только босс, но еще и отец.

Я намотал спагетти на вилку и отправил в рот. В общем-то мне, как правило, все равно, что есть. Не будет преувеличением заявить, что я ем, чтобы не умереть с голоду.

– В наш клуб зачастил президент одной корпорации.

– Ну да? И на кого он запал?

– На меня.

– Очень хорошо. Прекрасно.

– Ты полагаешь, это прекрасно – заставлять меня спать с ним?

– Не волнуйся. На твоем клубе свет клином не сошелся. Скоро я куплю тебе другой, большой. Ты перейдешь туда хозяйкой и начнешь все с чистого листа, не будешь больше ублажать клиентов.

– Так ты открываешь новый клуб?

– Полагаю, у нас их будет три. Весь вопрос в том, где их открывать. В Токио не так уж много мест, которые до сих пор не заняты.

– Почему бы не выплачивать другому клану компенсацию, как ты делаешь в Акасаке?

– И как долго, по твоему мнению, один якудза способен платить другому? Я обязательно устрою так, что и за твой клуб не буду больше платить.

– Я не хочу, чтобы наш клуб превратился в поле боя.

– А зачем мне рисковать своей собственностью? Я и так управлюсь. Есть кое-какие задумки,

– Тогда ладно.

Аюми тоже принялась за спагетти. Не люблю смотреть, как женщины едят. Стараюсь этого не видеть. Хотя в отношении Аюми проявляю терпимость, держу себя в руках.

Немного поев, я добавил в спагетти острого перечного соуса. Так гораздо вкуснее. Мне хотелось чего-нибудь острого, а под рукой как раз оказался этот соус.

Покончив со спагетти, я уселся на диване и снова взял газету.

– Я купила два кимоно.

– Правда?

– В этих вещах ты никогда не разбирался.

– Женщины лучше выглядят, если на них ничего нет.

– Пожалуйста, не начинай.

Наши парни любят покупать наряды своим девушкам. И сами стараются разодеться в пух и прах. Мне все равно – я к этому равнодушен.

Я прочел газету от первой страницы до последней – наверное, впервые за сорок три года.

– Пора отправляться.

Я завязал галстук. Всегда носил серый костюм, но на похороны босса, думаю, придется надеть черный. Пока пойду в сером. Если надену черный костюм сейчас, могут подумать, что жду не дождусь его смерти.

– Что сказать Суги-чену, если позвонит?

– Я ухожу; он не позвонит сюда.

Выйдя из дома, я немного прошелся. Сказал Аюми, что ухожу, а сам еще не решил куда.

Неожиданно я подумал: а что, если отправиться в Накамегуро? Если подобное приходит мне в голову, я не раздумываю. Позвонил из автомата Йоси и заодно – Сугимото. Из больницы не было никаких вестей.

3

Приехав к Йоси, я сразу принял ванну. Потом улегся в постель, обернув полотенце вокруг бедер. Йоси приняла душ и устроилась на ложе подле меня. Коснулась пальцами шрама на моем плече. Эту рану я зашивал сам, поэтому шрам просто безобразный.

– Расскажи мне, как это было.

Йоси всегда просит меня об этом перед тем, как заняться сексом. Я излагал ей приукрашенную версию происшествия, сопровождая повествование отвратительными подробностями. О том, как много было крови и что я чувствовал, когда сталь рассекала мою плоть. Эти детали особенно возбуждали Йоси.

Сексом я предпочитаю заниматься с Йоси, а не с Аюми. Сам не знаю почему. Просто я так чувствую. Рассказы об увечьях и крови. Об убийствах. Для Йоси это прелюдия к любви. Красавицей ее никто не назвал бы. Обычная женщина, в повседневной жизни даже скромная.

– Я уже точно не помню, что ощутил, когда меня ударили ножом. Все произошло так быстро. Просто удар. Потом я оттолкнул того парня и приложил ладонь к ране. Почувствовал там горячее и липкое, но не мокрое. Кровь хлынула потом, некоторое время спустя.

Йоси прижалась губами к шраму; время от времени она негромко постанывала.

– Когда сам зашиваешь такую рану, это кошмар. Пальцы в крови, а ты стараешься свести края, проткнуть их иголкой и стянуть ниткой. Это настолько трудно, что даже о боли забываешь. Надо спешить, чтобы остановить кровотечение. А иголка вся в крови и выскальзывает из пальцев.

Йоси издала глубокий глухой стон.

– Но хуже всего вытаскивать потом нитки. Когда рана заживет, их обязательно надо вытащить. Это ужасно. Нет слов, чтобы описать ощущение, когда нить выходит из твоей плоти.

Йоси дрожала; она вся сосредоточилась на моем шраме. Я был более красноречив, чем обычно.

Когда мы закончили, то некоторое время лежали рядом, тяжело дыша. Я не считаю ее женщиной со странностями. Фактически она такая же, как я.

– Давай еще полежим.

Необычно для Йоси. Я лежал не двигаясь, а она ласкала мой уродливый шрам.

Зазвонил телефон.

Я резко сел на кровати и жестом дал ей понять, что следует торопиться.

Йоси подбежала к телефону, схватила трубку и тут же начала болтать и хихикать. Я сразу потерял интерес к разговору, закурил и улегся в постель.

Скорее всего звонил один из клиентов Йоси. Сейчас на нее работали одиннадцать девушек, и это приносило мне хорошие барыши. Восемь из одиннадцати уже оказали мне благосклонность. Большая часть денег, которые они зарабатывали, поступала в мою наркосеть. Я сам продавал им наркотики по сходной цене.

Все одиннадцать девушек не были профессионалками. Йоко, которую привел я, работала в баре; остальных нашла Йоси. Служащие банков, продавщицы, домохозяйки. У Йоси определенно был дар к подбору персонала.

– Ты знаешь, босс умирает.

– А ты разве не босс?

– Я говорю о своем боссе. Моя семья – отделившаяся, младшая. Я имею в виду босса клана.

– Вот как.

Йоси никогда не проявляла интереса к миру якудза. Ее интересовала только безопасность бизнеса. Я был щитом Йоси, буфером между ней и враждебным миром.

– Хочу задержаться у тебя на некоторое время. Надо дать знать моим, где меня искать.

Мы лежали рядом, обнаженные. В глазах Йоси снова загорелось желание. Она хотела еще секса. Мне этот взгляд хорошо знаком. Человек умирает, а мы занимаемся сексом. Эта мысль возбуждала Йоси.

Желание, смешиваясь с утомлением, начало заполнять и меня. Я не возражал, когда она склонилась надо мной.

– Восхитительно! – простонала Йоси, когда очередной раунд завершился. – Почему не всегда кто-нибудь умирает?

Я закурил и раскинулся на ложе. Потянулся, выпустил клуб дыма в потолок. Йоси лежала рядом, иногда глубоко, пристанывая, вздыхала. Обычно, прежде чем я кончу, она достигает оргазма раза три. Не знаю, можно ли считать ее развратной. С уверенностью могу сказать только одно – нормальной ее не назовешь.

Я затушил окурок; Йоси еще не курила. Время тянулось медленно – было три часа дня. Двигаться вообще не хотелось.

– Все нормально? – спросил я, глядя в потолок.

Я имел в виду, не заинтересовались ли копы ее бизнесом. Или, может быть, возникли проблемы с другими бандами. Она вела нелегальный бизнес, но пока ни одного инцидента не было. Девушки вели себя хорошо.