Сказки сельвы. Анаконда - Кирога Орасио - Страница 14

— Надо работать, сестра. И она тут же ответила:

— На днях обязательно начну.

— Надо, чтоб ты начала не на днях, — отвечали ей сторожа, — а завтра же. И смотри не забывай об этом.

И они пропустили ее в улей.

На следующий день, под вечер, повторилось то же самое. Но прежде чем ей успели что-либо сказать, пчелка воскликнула:

— Да, да сестрички, я помню, что обещала.

— Надо, чтоб ты не только помнила, — отвечали ей. — но выполнила то, что обещала. Сегодня девятнадцатое апреля. Ну так вот, завтра, двадцатого, ты должна принести хотя бы капельку меда. А сейчас проходи.

Говоря так, пчелы отползли в сторону и неохотно пропустили ее в улей.

Но следующий день прошел так же, как и другие дни, с той только разницей, что на закате погода испортилась и подул холодный ветер.

Ленивая пчелка поспешила к своему улью, размышляя о том, как, должно быть, тепло и уютно дома. Но когда она захотела влезть в улей, пчелы-сторожа не пустили ее.

— Нельзя, — сказали они ей холодно.

— Я хочу домой! — воскликнула пчелка. — Это мой улей!

— Нет. этот улей принадлежит бедным пчелам-труженицам, — отвечали ей сторожа. — Лентяек сюда не пускают.

— Я обязательно начну завтра работать! — настаивала пчелка.

— Нет завтра для тех, кто не работает, — отвечали ей пчелы, которые всегда любят философствовать.

И, говоря это, они вытолкнули ее вон.

Пчелка, не зная, что ей делать, полетала еще немного; но ночь уже наступила и кругом стало темным-темно. Она хотела уцепиться за листик, но упала на землю. Она вся окоченела от холода и уже больше не могла летать.

Ползая по земле, карабкаясь по палочкам, по камешкам, которые казались ей горами, она добралась наконец до улья — как раз в ту минуту, когда упали первые холодные капли дождя.

— Боже мой! — воскликнула бесприютная странница. — Начинается дождь, и я умру от холода.

И она попыталась пролезть в улей. Но ей снова преградили путь.

— Простите меня! — стонала пчелка. — Пустите меня домой!

— Поздно, — отвечали ей.

— Сестрицы, пожалуйста! Я хочу спать!

— Слишком поздно!

— Подружки, сжальтесь! Мне холодно!

— Невозможно!

— Умоляю! Не то я умру!

На это ей ответили:

— Нет, ты не умрешь. Но ты за одну ночь узнаешь, что значит отдых, заслуженный трудом. Уходи.

И ее выгнали.

Дрожа от холода, опустив промокшие крылышки, потащилась, спотыкаясь, наша пчелка сама не зная куда; она ползла, ползла и вдруг провалилась в какую-то пещеру.

Она падала, падала, и ей казалось, что она никогда не остановится. Наконец она упала на дно и внезапно очутилась перед змеей, зеленой змеей с буро-красными пятнами на спине, которая, свернувшись в клубок, смотрела на нее, готовая наброситься.

Пещера, в которую свалилась ленивая пчела, была на самом деле не пещера, как она подумала, а яма, оставшаяся от дерева, которое давно пересадили. Здесь и жила змея.

Змеи едят пчел, это даже их лакомое блюдо, — вот почему наша пчелка, увидев перед собой врага, закрыла от ужаса глаза и прошептала:

— Прощай, моя жизнь! В последний раз я вижу белый свет.

Но к ее великому удивлению, змея не только не съела ее, а, напротив, заговорила с нею.

— Как поживаешь, пчелка? — спросила змея. — Ты, верно, не очень-то любишь работать, если попала сюда в такой поздний час.

— Да, ты угадала, — промолвила ленивица, — я не работаю, и я сама во всем виновата.

— Ну, в таком случае, — прошипела насмешливо змея, — я избавлю землю от такой гадкой твари, как ты: я съем тебя, пчела.

Тогда пчелка, дрожа всем телом, вскричала:

— Это будет несправедливо, совсем несправедливо! Вы хотите съесть меня только потому, что вы сильнее. Вот люди знают, что такое справедливость…

— Ах, ах! — проговорила змея, быстро сворачиваясь. — Ты так хорошо знаешь людей? И ты утверждаешь, будто люди, которые отбирают у вас мед, более справедливы, чем я? Ах ты дура!

— Не в этом дело, — возразила пчелка.

— А в чем же?

— В том, что они умнее нас, — так сказала пчелка. Но змея развеселилась и воскликнула:

— Ладно! Справедливо или нет, а я тебя съем. Приготовься. И змея откинулась назад, чтоб броситься на пчелу.

Но пчелка воскликнула:

— Вы делаете это потому, что я умнее вас!

— Умнее меня? Ах ты, соплячка, — рассердилась змея.

— Да, умнее, — повторила пчела.

— Ладно, — сказала змея, — посмотрим, кто из нас умнее. Это еще надо доказать. Давай обе сделаем что-нибудь необыкновенное. Кто сделает самое необыкновенное, тот выигрывает. Если выиграю я, я тебя съем.

— А если выиграю я? — спросила пчёлка.

— Если выиграешь ты. — проговорила ее противница. — я разрешу тебе провести здесь всю ночь, до рассвета. Подойдет?

— Согласна, — ответила пчела.

Змея снова развеселилась — она придумала хитрую проделку, да такую, что пчеле никогда в жизни не повторить.

Что же она придумала? А вот что: в мгновение ока выползла она наружу и, прежде чем пчела успела опомниться, вернулась с коробочкой эвкалипта, сорванной с того самого дерева, в тени которого стоял улей.

Из таких коробочек мальчишки делают волчки и называют их «эвкаг липтовыми».

— Вот что я сейчас сделаю, — сказала змея. — Смотри внимательно! — И, быстро обкрутив коробочку хвостом, словно веревкой, она с такой силой раскрутила ее, что новый эвкалиптовый волчок зажужжал и затанцевал как бешеный.

Змея торжествовала, потому что ни одна пчела ни за что в жизни не заставит волчок так вот плясать. Но когда волчок стал клониться набок, а потом и вовсе упал, пчела сказала:

— Очень ловко! Я, конечно, не смогу этого сделать.

— Тогда я тебя съем! — воскликнула змея.

— Минутку! Я не смогу сделать этого, но я сделаю такое, чего никто не может.

— Что же?

— Исчезну.

— Как так? — воскликнула змея, подскочив от удивления. — Исчезнешь, не выходя отсюда?

— Да, не выходя отсюда.

— И не зарывшись в землю?

— И не зарывшись в землю.

— Ну что ж, давай! А если не сделаешь, я сразу тебя съем, — сказала змея.

Дело в том, что пока волчок кружился, пчела успела осмотреть всю яму и заметила в углу одно растеньице. Это был маленький кустик, вернее, даже не кустик, а травка с большими листьями.

Пчела подползла к этой травке, стараясь не дотронуться до нее, и сказала:

— Теперь моя очередь, сеньора Змея. Будьте любезны, отвернитесь и сосчитайте до трех. Как только скажете «три», ищите меня повсюду. Меня не будет!

Так и случилось. Змея быстро пробормотала: «Раз, два, три…» — обернулась и широко разинула пасть от удивления: в яме никого не было. Она посмотрела вверх, вниз, вправо, влево, обшарила все уголки, осмотрела травку, пощупала языком все вокруг. Напрасно: пчела исчезла.

Тогда змея поняла, что хотя ее проделка с волчком была ловкой, но пчелкина загадка позаковыристей. Что она сделала? Где спряталась? Не угадаешь!

— Ладно, — проговорила наконец змея. — Сдаюсь. Где ты?

И тогда откуда-то из глубины раздался тоненький, едва слышный голосок — это был пчелкин голосок.

— А ты мне ничего не сделаешь? — спрашивал голосок. — Клянешься?

— Клянусь! — ответила змея. — Где ты?

— Здесь, — откликнулась пчелка, внезапно появляясь из свернутого сумочкой листика.

Что же произошло? А очень просто. Травка, в которой пряталась пчелка, называется «недотрогой». Здесь, в Буэнос-Айресе, она тоже растет. Листики ее свертываются от малейшего прикосновения. А то, что мы рассказываем, происходило в провинции Мисьонес, где очень богатая растительность, и потому листочки у недотроги очень крупные. И вот когда пчелка прикоснулась к недотроге, листики сомкнулись, скрыв нашу приятельницу от глаз врага.