Страна Мудрецов - Кирносов Алексей Алексеевич - Страница 6

Жарко трещали факелы, на стенах шевелились длинные тени. Я размахнулся чертовой банкой, но тут Петька крикнул:

– Постой! Может, он не в банку кладет?

– Конечно, не в банку! – обрадовалась Лидка. – Разве одеяло поместится в банку?! Посмотри еще!

Я не решался попробовать второй раз… Вдруг Лидка закрыла глаза и запустила руку в камеру.

– Есть… – сказала она сдавленным голосом, немного помедлила и вытащила полотенце.

Петька мгновенно кинулся к своей камере – и вытащил оттуда одеяло. Через секунду у нас в руках были и зубная щетка, и конфеты «Золотой ключик», и даже мой прекрасный складной нож с двумя лезвиями, отверткой, шилом и напильничком.

– Он еще и зубную пасту приложил, мятную! – вопила Лидка.

Мы орали и плясали, как дикари на празднике полнолуния. Мы размахивали факелами и обнимались. Лидка засовывала в наши рты конфеты «Золотой ключик». Мы убедились, что есть на свете настоящее волшебство. Мы были счастливы.

– Ты больше всех выгадал! – кричал Петька, раскрывая лезвия моего ножа. В свете факелов лезвия сверкали оранжевыми искрами.

– Согласен на ночь меняться, – сказал я. – Ты мне одеяло, а я тебе – нож!

– Фига!

Лидка первая пришла в себя.

– Мальчики, – сказала она очень добрым голосом. – Видите, как все хорошо получается. Принесем волшебнику еще муравьев и попросим, наконец, еды и посуды. Не пить же втроем из одного котелка. Это негигиенично.

– Плевал я на еду! – орал Петька, который еще никогда не плевал на еду. – Попрошу у волшебника гитару, сяду посреди улицы и буду играть! Хватай банки!

Треща и дымя, догорали наши факелы. Мы выбежали из пещеры окончательно счастливые.

Первого муравья изловил Петька.

– Есть один рыжий! – крикнул он и отправил зверя в баночку.

Пока они попадались по одному, собирать было даже интересно. Но по солнечным поляночкам они ползали десятками, сотнями и целыми колониями. Это, конечно, красиво – смотреть на сверкающий золотой ручеек, но охотничий интерес пропал. Сразу заболели спины, а баночки наполнялись медленно, и конца этому делу не было видно.

– Наверное, у жителей есть какой-нибудь способ, – сказала Лидка. – По штучке и за день банку не наберешь.

Подумаем?

– Ну, подумаем… – согласились мы с Петькой.

Брели дальше, подбирали муравьев, обливались потом и думали. Ничего путного не придумывалось. Лидка смотрела на нас с презрением. Счастье жизни стало меркнуть.

Вскоре вышли на одну полянку, а там стоял, расставив ноги, низкорослый житель и глядел на Солнце.

– И думать не надо! – обрадовался Петька. – Возьмем и спросим.

– Привет! – сказали мы низкорослому жителю.

– Наше вам… Небось новенькие? – спросил он, взглянув на наши утомленные физиономии и почти пустые баночки.

– Новенькие, – признались мы. – Лида, Петька и Миша. А тебя?

– А меня Аркадиус, – важно сказал житель. – Красивое имя?

– Звучное, – согласилась Лидка. – А для чего ты, Аркадиус, на Солнце смотришь из-под руки?

– Изучаю, как Солнце по небу ходит, – сказал Аркадиус.

Петька презрительно фыркнул:

– Это не Солнце по небу ходит, а Земля поворачивается, простота ты деревенская!

– Что поворачивается? – спросил Аркадиус, округлив глаза.

– Земля! – повторил Петька.

– А как ты докажешь? – потребовал Аркадиус.

Петька долго думал, чесал в затылке, но никакого доказательства вращения Земли так и не вспомнил. Мы, кстати говоря, тоже…

– Чудеса… – прошептала Лидка. – А может, она и не вертится?

В ее синих глазах появился страх, а изумление Аркадиуса прошло. Он снова посмотрел на нас свысока и заявил:

– Не может Земля вертеться. Ты в уме ли, житель Петька? Представь себе только, что Земля чуть-чуть повернулась. Мы бы все покатились, как по косогору.

– Верно… – ужаснулась Лидка.

– Море вместе с рыбаками выплеснуло небо, как похлебка из перевернутой миски.

– Правда… – пискнула Лидка.

– Развалились бы дома, покатились камни, бревна и лошади, сметая все на своем пути. Одни только птицы летали бы в небе… Впрочем, куда они будут садиться на ночь, если Земля перевернется вверх тормашками? Теперь ты понял свою глупость, Петька?

– Понял, – сказал Петька, ошеломленный картиной катастрофы.

– А все-таки она вертится! – прошептал я в сторонку.

– Земля стоит незыблемо, – заявил Аркадиус, – а Солнце ходит по небу своими путями. От каждой елки и от каждой палки падает тень, и ползет она по земле с равномерной скоростью…

Возле Аркадиуса было воткнуто в землю несколько палок.

– Если Солнце восходит в шесть утра, а заходит в шесть вечера, то тень от палки ползет по земле двенадцать часов, – продолжал умный Аркадиус. – Я намечаю эту линию колышками, а потом делю ее на двенадцать частей. Вот тебе и час! Мудро?

Я думал, Петька закричит, что солнечные часы изобрели еще древние греки, но он, посрамленный, молчал. Тогда я сказал:

– Это называется «солнечные часы».

– Подходящее название, – одобрил Аркадиус. – Спасибо, Миша, что подсказал. Все умею, а вот названия не умею выдумывать…

Не стоило объяснять, что название придумал не я…

– Теперь, – сказал Аркадиус, – я знаю, что такое час. А вот который час, – этого я еще не знаю.

– Мудри дальше, – буркнул обиженный Петька. – Может, когда и узнаешь…

– Аркадиус, – сказала Лидка. – Объясните нам, как жители ловят муравьев? Штучками, или есть какой-нибудь способ?

Мудрый Аркадиус рассказал нам:

– Они собирают муравьев очень непроизводительным способом. Тыкают палкой в муравейник, а потом стряхивают муравьев с падки в баночку. Много ли их вцепится в палку? От силы три десятка. У меня нет времени так собирать муравьев…

– И что ты изобрел? – спросил я, уверовав в Аркадиуса.

– Это моя тайна. Но за то, что ты мне подкинул название, могу сообщить. Только не рассказывайте жителям! – попросил Аркадиус.

– Ни за что! – поклялись мы.

– Тоща слушайте… Я заметил, что у муравьев очень развито чувство дружбы. Если один попадает в беду, остальные бросаются его выручать.

– Какие хорошие муравьи! – воскликнула Лидка.

– Очень хорошие, – согласился Аркадиус. – Но умный и хитрый враг может употребить твои добрые качества в своих интересах. Так часто бывает…

– И ты употребил? – спросила Лидка с укоризной.

– Что поделаешь, – вздохнул Аркадиус. – И вот – я вставляю банку в муравейник и бросаю в нее одного муравья. Он пищит, зовет на помощь. Приятели бегут выручать и друг за дружкой валятся в банку. Когда банка наполнится, я беру ее и, посвистывая, отношу в Лабаз. Это ли немудро?

– Гениально! – воскликнул Петька. – Теперь мы обеспечены!

Лидка всхлипнула и сказала:

– Это безнравственно. Как не стыдно!

– Аркадиус прав, – решил я. – Пошли искать муравейники. Не все ли равно, каким образом попадет муравей в мою банку.

– Браконьеры безжалостные, – простонала Лидка, но все-таки пошла вслед за нами.

Мы нашли три муравейника и вставили в них баночки. Дружные, но глупые муравьи посыпались туда водопадом. Банки наполнялись, а нам делать пока было нечего.

– Есть охота, – пожаловался Петька.

– Пожуй кончик одеяла, – предложил я.

– Дубина, – выразился Петька. – Я страдаю, а ему хоть бы что. Лидочка, у тебя не осталось конфетки?

– Ты больше всех моих конфет слопал! – сказала Лидка.

Петька притих и стал жевать веточку. А банки скоро наполнились.

У костра около волшебной пещеры сидел симпатичный доктор Клизман. С уважением посмотрев на наши полные банки, он дал нам по факелу и похвалил за старательность, потому что знал, каким мудрым способом мы собрали муравьев.

– А как вы на них охотитесь? – ядовито спросил Петька.

– А я и не охочусь, – покачал головой доктор Клизман. – Потому что я занят в сфере медицинского обслуживания жителей.

– А материальные блага из пещеры вы получаете? – спросил я.

– Когда все здоровы, тоща получаю. Но если кто так серьезно заболеет, что не сможет собирать муравьев, тоща не получаю, пока не вылечу жителя.