Арабские ночи - Мартон Сандра - Страница 11

Но ничто не скроет того, кем он на самом деле являлся.

Захватчиком, диким и опасным. И неважно, что при первой встрече на нем был костюм от Армани. Внутри он ничем не отличался от этих восточных мужчин, которые только думали, что о своем могуществе.

Лейла сидела в одном самолете с незнакомым мужчиной, который привык считать женщин чем-то второсортным. И она понятия не имела, что произойдет дальше. Ей оставалось лишь радоваться тому факту, что ему выгодно спасти ее.

Но чувство беспокойства не покидало ее. В чем заключался его план? Куда он ее вез? Конечно, не в Штаты. Лейла не разбиралась в самолетах, но этот точно не сможет преодолеть такое большое расстояние. Или им нужно остановиться где-то для дозаправки.

На ее плечо легла рука. Лейла взглянула вверх. Около нее стоял Халил.

— Теперь можешь расслабиться. Мы в безопасности.

У Лейлы в горле встал ком. В безопасности? Она почувствует себя спокойно, только когда окажется в Нью-Йорке, в родной квартире, по которой так соскучилась.

— Что это значит? Ты разве не думаешь, что они могут кого-то за нами послать?

Он сел рядом с ней и вытянул длинные ноги.

— Я в этом уверен. Но не сейчас. Они заметят подмену через несколько минут после приземления моего самолета. Потом возникнет общая паника. А затем они потеряют много времени, чтобы узнать, как мы вылетели из страны. К этому времени я успею связаться с отцом и все ему объяснить.

— Объяснить что? Думаешь, он не разозлится на то, что ты не доставил меня к Бутрусу? Ведь ты не к нему меня везешь? — уточнила Лейла.

Халил взглянул на нее с улыбкой.

— Считаешь, что весь этот план был придуман, чтобы доставить тебя к жениху? Не волнуйся. Это не так.

— Не то чтобы я тебе не верила…

— Ну, конечно, — еще шире улыбнулся Халил.

— Просто ты мне ничего не рассказываешь.

Халил кивнул.

— Согласен. Мы можем обсудить все за едой.

— Я не голодна.

— Еще как голодна, — сказал Халил и достал корзинку с термосом, бутербродами, салфетками и одноразовой посудой. — Ты не ела уже много часов.

— Это мило с твоей стороны, но я правда…

— Моя заботливость здесь ни при чем. Лететь будем долго, и у меня куча дела. Мне некогда думать еще о том, что ты можешь упасть в голодный обморок.

— Я не собираюсь падать в обморок. И ты должен ответить на мои вопросы.

— А вот тут ты ошибаешься, — спокойно отозвался Халил. — Я тебе ничего не должен. Я отвечу на твои вопросы потому, что это необходимо. Но сначала съешь бутерброд.

На секунду Лейла представила, как она бьет его тарелкой по голове. Но какой в этом смысл? В его руках все карты. К тому же тарелки не настоящие, а одноразовые пластиковые.

Лейла взяла бутерброд и под пристальным взглядом Халила съела его. Только тогда она поняла, насколько на самом деле голодна. Халил прав: она уже забыла, когда ела в последний раз.

Девушка съела все, что он положил перед ней: бутерброды, йогурт, виноград, запив все горячим чаем.

Халил продолжал в упор смотреть на нее.

— Что такое?

— Ничего. Просто… у тебя на губе осталось немного йогурта. — Он наклонился к ней. — Вот тут…

Его теплый палец коснулся ее губ. Сердце Лейлы подскочило к горлу.

Его глаза стали темными и глубокими, словно ночное небо. Что он сделает, если она проведет по его пальцу языком?

Лейла дернулась назад.

Постоянный стресс. Недостаток сна. Нехватка еды. Это все может привести к временному помешательству. Иначе как объяснить ее странные мысли?

— Я прекрасно могу сама о себе позаботиться, — сказала она и вытерла губы салфеткой.

— Если бы это было так, то мы бы не оказались в этой непростой ситуации.

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что я до сих пор не знаю, как ты попала в такую передрягу.

— Почему бы тебе не спросить Омара или своего отца?

Отличная идея! Он обязательно поговорит с отцом, как только они с Лейлой будут в полной безопасности. Халил жаждал получить ответы на многие свои вопросы. Но кому из них ему верить, девушке, которую он знал считаные часы, или собственному отцу?

— Вы проглотили язык, ваше высочество? — Халил отставил корзинку с посудой в сторону.

— Как ты оказалась здесь, уже не имеет особого значения, — ответил Халил. — Теперь главное, как мы с этим справимся.

— Действительно, как? Куда мы летим? И когда я попаду домой?

— Мы летим в Париж.

— Ты имеешь в виду, аэропорт в Париже, откуда я вылечу домой?

— Нет.

— Тогда я ничего не понимаю. Я же говорила, что хочу…

— У меня в Париже есть квартира.

— И что? Я не хочу в твою квартиру. Я хочу домой!

Лейла понимала, что ведет себя, как капризный ребенок. Еще чуть-чуть — и она топнет ножкой и закатит истерику. Но его выражение, лица, по которому было видно, что принц считает себя центром вселенной, невероятно раздражало ее.

— Поверь мне, дорогая, — ответил Халил. — Я тоже этого хочу. Чем скорее ты исчезнешь из моей жизни, тем лучше. Похоже, от тебя одни лишь неприятности.

— Тогда почему…

— Потому что я так сказал, — прошипел он.

Лейла махнула рукой по столу и опрокинула оба стакана. Остатки чая пролились на рубашку и джинсы Халила.

Минуту никто не шевелился. Казалось, что воздух наэлектризовался.

— Я предупреждал тебя, женщина! — взревел он и схватил ее за плечи. — Не раздражай меня!

Извинись, подсказывал ей воспаленный мозг. Просто скажи, что тебе жаль, что ты была так неосторожна и резка. Хотя это было не так. Он заслуживал того, что получил.

— Нечего сказать? — спросил Халил. — Если ты ведешь себя, как пятилетний ребенок, жди такого же обращения. Я уже готов выпороть тебя.

Кровь прилила к ее лицу. Лейла понимала, что в его словах нет никакого подтекста, но ей сразу же привиделась эротическая сцена. Оба голые и страстные.

Лейла покраснела. Она наклонилась за стаканами, и волосы упали ей на лицо. Вот и хорошо, это ей поможет скрыть, что ее лицо залила краска.

— Оставь это!

Халил встал и поднял ее.

— Думаешь, я могу увезти тебя от отца и от султана и отделаться легким испугом?

Халил чувствовал ее пульс в своих руках. Хорошо, она должна, наконец, испугаться по-настоящему.

— А какие будут последствия?

— Этот брак должен был стать символом мира между севером и югом нашей страны. А твой отец и жених — союзниками.

— Не называй его моим отцом, — попросила Лейла. — Зачать ребенка не значит воспитать его. И не называй эту… обезьяну моим женихом.

Ну, вот снова: храбрость, злость и решительность. Но куда подевались все эти качества, когда ее заставляли выйти замуж?

Может, она знала, на что шла, а потом просто передумала?

Халил твердил себе, что это неважно. Он делал это для отца. Ему наплевать, готова ли она была отдать себя Бутрусу за деньги или за власть. Халил отпустил ее руку.

— Мне неинтересны философские разговоры. Мне важно лишь найти выход из этой ситуации.

— Что ты собираешься делать, Халил? Я имею право знать.

Впервые она назвала его по имени. Халил много раз слышал, как американки пытаюсь произнести его экзотическое имя, но на устах у Лейлы оно прозвучало особенно сладко.

— Я расскажу тебе все необходимое, когда придет время, — строго ответил он.

— Хочешь, я тебе тоже кое-что расскажу? — не выдержала Лейла. — Ты самодовольный хам!

— Хам, да? — с улыбкой переспросил Халил. — Отлично. Тогда я имею полное право на это…

И он поцеловал ее. Это наказание ему нравилось больше, чем то, что он предложил раньше. Зачем применять физическую силу, если можно насладиться своей властью по-другому?

Что может быть лучше, чем целовать красивую женщину? Тем более ту, у которой хватало смелости и характера противостоять ему.

Он целовал ее до тех пор, пока она не сдалась и не обвила его шею руками.

Казалось, поцелуй длится вечность. Халил опустил руку в ее джинсы и схватил ее за мягкую попку.