Клинок его Величества - Горъ Василий - Страница 2

Жесты сотника предельно скупы и точны. Эмоций - нет. Никаких. Суетливости - тоже… Спокоен. Так, как будто ужинает в собственном доме, причем под охраной собственных солдат. Странно…

Да, подчиненный графа Игрена не может не уметь контролировать чувства и эмоции. Но… в таком заведении, как 'Гадюшник', да еще и расположенном на территории враждебного королевства, излишняя самоуверенность чревата непредсказуемыми последствиями. Почему ему все равно? Почему?!

…Ответ приходит, когда Бразз очередной раз реагирует на скрип открывающейся двери: короткий, равнодушный взгляд - и все… Ни недовольства, ни раздражения… А может он никого не ждет?!

'Может…' - сама себе отвечаю я. И тут же продолжаю: - 'Тогда… получается, что он тут живет! Либо на постоялом дворе, либо где-то неподалеку…'

Жду еще минут десять. Потом, уверившись, что мне не кажется, поворачиваюсь к Пайку…

Кладу на стол правую руку, вытягиваю указательный палец, с омерзением смотрю на черный кант под ногтем, и, удостоверившись, что Ноел понял условный знак, начинаю ковырять сучок, торчащий из столешницы. Так, чтобы тысячник мог видеть получающиеся у меня буквы…

…Дочитав мое сообщение до конца, воин задумчиво щурится:

'Уверена?'

Я еле заметно мотаю головой: какая тут может быть уверенность? Только догадки…

Понимает. Потом неторопливо встает из-за стола, покачивается, и, на ходу развязывая мотню, плетется к двери…

Мне становится не по себе: да, тут, в таверне наверняка есть и люди графа Орассара, и воины Правой Руки, но за столом-то я теперь совсем одна!!!

Заставляю себя перестать трястись. Оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, кто из клиентов 'Гадюшника' может служить в Тайной службе или быть вассалом Утерса Неустрашимого. Двое громил, сидящие рядом с очагом, и мрачно вливающие в себя кубок за кубком? Тощий, но жилистый парень, тискающий глупо хихикающую подавальщицу? Троица порядком надравшихся мужиков, обсуждающих какого-то Батара, 'умудрившегося снять верхушку с навара самого Фиска'? Или пара здоровяков, сидящих спинами к стене, и уминающих хлеб с сыром, умудряясь не показывать лиц, спрятанных под капюшонами дорожных плащей?

Не знаю. Стражником, вернее, скрытнем, может оказаться кто угодно. Любая подавальщица или даже сам Щир Гадюка. А вот воинами Правой Руки - только те громилы или мужики в плащах - уж очень они здоровые. Вглядываюсь в их пластику и ненадолго забываю о том, где нахожусь…

…- Ты жрать будешь, или как? - в голосе Пайка столько раздражения, что я возмущенно вскидываю голову, пытаюсь вскочить… и остаюсь на месте: натянувшаяся сбруя вовремя заставляет меня 'вспомнить' о том, что я - попрошайка…

- Что, опять спину прихватило? - ухмыляется тысячник. А в его глазах мелькает удивление.

Я виновато опускаю взгляд. И еле слышно вздыхаю…

На стол падает несколько медных монет, одна из них подкатывается к моей ладони, и, постояв на ребре, падает 'короной ' вверх.

'Надо было желание загадать…' - мрачно вздыхаю я. И усилием воли отгоняю от себя мысли о Ронни…

…Закрыв за собой дверь снятой на ночь комнатенки, тысячник неторопливо подходит к единственному топчану, с грохотом валится на него и рычит. Чуть ли не на весь постоялый двор:

- Ну, чего встала? Гаси лучину и брысь куда-нибудь в угол!!!

Я послушно задуваю слабенький огонек, и вздрагиваю, услышав шепот, раздавшийся над самым ухом:

- Спасибо за помощь, ваше высочество. Дальше - мы сами… И… садитесь на топчан - плащ я уже подстелил…

Сажусь. Прислоняюсь спиной к стене. И закрываю глаза, стараясь не думать о клопах и прочей живности, которая наверняка есть в этих 'покоях': ожидание может быть долгим.

Луковица возникает перед глазами сама собой. Так же, почти без моего участия, с нее слетает первая пленочка воспоминаний…

'Здесь, в нашем доме, ты будешь в безопасности…' - виновато улыбаясь, вздыхает Ронни. Потом поправляет перевязь, делает шаг к двери, и у меня обрывается сердце…

- Ты… - начинаю я, и тут же замолкаю, вспомнив, что мне говорила графиня Камилла: 'Утерсы живут своим долгом… Долгом перед короной и народом Элиреи. А мы… мы видим их только тогда, когда в королевстве тишь да гладь…'

Видимо, скрыть свои чувства мне не удается, так как граф замирает, поворачивается ко мне, а потом его взгляд вдруг уплывает влево-вверх:

- Начинаю жалеть, что я - не Видящий…

Сердце обрывается снова: Ронни хочется понять, что творится у меня в душе!!!

Собираюсь с духом. И после долгой паузы выдыхаю:

- Тебе достаточно спросить…

Ронни едва заметно кивает:

- Я это чувствую…

'Чувствую! А не 'знаю'…' - мысленно отмечаю я.

- …и, знаешь, мне от этого становится не по себе…

'Почему?' - взглядом спрашиваю я.

- У меня создается ощущение, что у меня на ладони - хрупкий стеклянный цветок. Одно неверное движение - и он… он упадет и расколется на сотни маленьких осколков…

На душе становится так тепло, что я на мгновение забываю о том, что он сейчас уедет в Морийор. И улыбаюсь:

- Спасибо…

Он пожимает плечами и робко улыбается мне в ответ:

- В общем, если честно, то спрашивать мне страшновато…

- А мне страшновато отвечать… - признаюсь я. И краснею…

Ронни вдруг оказывается рядом, взъерошивает мне волосы и грустно усмехается:

- Ну вот, нашли друг друга… И как теперь с этим жить?

О, сколько чего я могу сказать ему в ответ! Только вот решиться на это у меня почему-то не получается…

Несколько мгновений тишины, а потом Ронни еле слышно вздыхает. И, сделав шаг назад, заглядывает мне в глаза.

- Ты… - начинаю, было, я. И замолкаю на полуслове: говорить Утерсу, чтобы он был осторожен, глупо. Еще глупее просить его не рисковать: он все равно сделает то, что должен. Чего бы ему это не стоило. Значит, лучшее, что я могу сделать - это промолчать… И… ждать его возвращения…

Его пальцы снова взъерошивают мои волосы, а потом Ронни вдруг оказывается у дверей:

- Я, кажется, понял, о чем ты сейчас промолчала… И… постараюсь… А когда я вернусь, ты научишь меня Видеть… Если, конечно, захочешь…

- Научу… С удовольствием… - искренне отвечаю я. Потом закрываю за ним дверь, прислоняюсь к косяку и зажмуриваюсь…

…Сердце колотится, как сумасшедшее. Останавливаю время, чтобы отойти от пережитых ощущений, и… возвращаюсь к самому началу. К моменту, когда Ронни входит в мою комнату и произносит самую первую фразу:

- Я пришел попрощаться…

Вздрагиваю, и… судорожно срываю с луковицы еще одну пленочку! Вот! То самое мгновение: перед тем, как уйти, он заглядывает мне в глаза и меняет ритм дыхания, подстраивая его под мое! Причем так, чтобы я это увидела!!!

Вываливаюсь из небытия, невидящим взглядом смотрю в темноту и кусаю губы: он пытался продемонстрировать мне свое доверие… А я… я этого не заметила…

…Осторожное прикосновение к плечу, и я, вывалившись из транса, торопливо вытираю мокрые щеки:

- Ваше высочество, вы спите?

- Нет, Ноел, не сплю…

- Все… Можно возвращаться домой… - шепчет Пайк. И чиркает кресалом.

- А Бразз? - спрашиваю я, закрывая лицо рукой от вспышек яркого света. И пряча зареванное лицо.

- Взяли… И его, и Костлявого, и Жернова…

- Зачем? Вы же не собирались?! А как же Барсы?

- Барсов тут нет. Ушли к Сегрону… - отвечает тысячник. - Поэтому я решил изменить первоначальный план…

- Что будет с Барсами? - раздраженно шиплю я: эти пятьдесят воинов пришли в Элирею за моим Ронни! А, значит, должны быть уничтожены!!!

- Не волнуйтесь, ваше высочество: в окрестностях Рожна не так много хороших мест для засады…

Глава 2. Граф Томас Ромерс.

…- Имя десятника помнишь?

- Да, ваша светлость! Одер по кличке Пузо! Высокий, выше меня, волосы че-…

- Стражников описывать не надо: найдем и так… Кто еще?

- Манар Котомка, Лодд Бугор и, кажется, Диган Жаба. Только к Жабе просто так не подойти…