Брак по завещанию - Макалистер Энн - Страница 21

Он отошел от книжного шкафа и проследовал в другой конец комнаты, засунув руки в карманы и наклонив вперед голову. Подойдя к камину, он скосил на нее глаза.

— На днях ты говорила мне, что хочешь этого ребенка.

Это прозвучало скорее как утверждение, чем вопрос. Он словно бросал ей вызов. Жози воинственно выставила вперед подбородок:

— Совершенно верно.

— Тогда ты должна признать, что все твои поступки в последние дни не слишком этому способствовали.

Она почувствовала, что краснеет, но вместе с тем не желала признать правоту его слов.

— Неужели ты думаешь, что я нарочно что-то делала, чтобы навредить своему ребенку?

— Нашему ребенку.

Жози сжала челюсти и отвернулась. Она не могла вынести буравящего взгляда его темно-карих глаз. Господи, вдруг у ребенка будут его глаза?

— Я никогда ничего не сделала во вред здоровью ребенка, — твердо повторила она. — И тебе следовало бы это знать.

— Тогда почему бы тебе не поступать так, как лучше для него?

У нее сузились глаза.

— Что это значит?

Он повернулся к ней лицом.

— Выходи за меня замуж.

— Мы это уже обсудили, Сэм.

— Но я не согласен с твоим ответом. Ты утверждаешь, что хочешь этого ребенка, а сама о нем не думаешь. Ты…

— Прошу прощения! — Она в ярости швырнула тост обратно на тарелку. — Откуда тебе знать, что я делаю и чего не делаю? Сколько ты здесь? Неделю?

— Но я успел заметить, что ты все время работаешь до полного изнеможения.

— Мне нужно…

— Тебе не нужно! Ты хочешь! Хочешь быть независимой. Хочешь отделаться от меня. Хочешь все сделать по-своему. И после этого ты говоришь, что заботишься в своем ребенке, что любишь его? Не смеши меня!

Жози никогда раньше не видела, чтобы Сэм злился. Она подтянула коленки к животу, словно они могли защитить ее от его нападок.

— Ты сам не знаешь, о чем говоришь.

— Разве? А по-моему, очень даже хорошо знаю. Перестань вести себя как глупенькая школьница. Пора повзрослеть.

Жози взвилась, словно ее ужалили.

— Как глупенькая школьница? — задыхаясь от негодования, с трудом выдавила она.

Да как он смеет!

— Подумай ради разнообразия о других, не только о себе! — резко бросил он ей в лицо. — Сейчас уже речь не о том, чего хочешь ты или чего хочу я. Важно только то, что лучше для ребенка. Нашего ребенка! Твоего и моего. Решать за него обязаны мы с тобой. Мы оба, а не ты одна.

— Это ты пытаешься все решить сам. Ходишь тут, распоряжаешься. Приказываешь мне, что делать.

Сэм возмущенно фыркнул.

— Распоряжаюсь?

Он посмотрел на нее — она по-прежнему сидела на кровати в той же позе, — затем на поднос с завтраком, который он ей принес.

Жози знала, о чем он думает. Она слышала, как он подошел и сел на стул в полуметре от ее кровати. Поневоле она взглянула на него. Он наклонился вперед, упершись локтями в колени. Его глаза шоколадного цвета потемнели и были устремлены на нее.

— Ты хочешь, чтобы этот ребенок выжил? — спросил он.

— Конечно, хочу!

— Тогда ты должна сделать ради него все возможное и невозможное. Прежде всего, как сказал доктор, ты должна как можно больше отдыхать, не волноваться, правильно питаться, много спать. Но ты не сможешь выполнить все эти предписания врача, если будешь и дальше разыгрывать роль хозяйки гостиницы.

— Для меня это не игра!

— Ты отнимешь у ребенка шанс явиться в этот мир, если не дашь себе роздыха.

— Я дам себе роздых. Я уже все решила. Но это не значит, что я должна выйти за тебя замуж, — сказала она тоном, не допускающим возражений.

— Нет, значит, если ты хочешь сохранить свою работу.

Она ошеломленно смотрела на него во все глаза.

— Ты меня уволишь?

— Да! Нет!

Он взъерошил себе волосы.

— Черт возьми, конечно, нет! Но я хочу, чтобы ты вела себя разумно. Я хочу, — вздохнул он, — чтобы ребенок носил мое имя.

Они посмотрели друг другу в глаза.

Потом она спросила:

— Почему?

— Потому что ребенок мой. Я хочу, чтобы мой ребенок носил мое имя. Я не желаю, чтобы он был незаконнорожденным. Он Флетчер, черт возьми!

Ее даже испугал его напор, его настойчивое желание признать ребенка, которого он никак не планировал.

— Или она, — помолчав немного, поправила Жози.

— Или она, — поправился Сэм. — Не важно. Мне все равно. Я не хочу быть просто сторонним наблюдателем.

— Много ты знаешь, каково это быть сторонним наблюдателем.

— Согласен, я мало что об этом знаю, но почему ты считаешь, что мне это понравится? Или нашему ребенку? Я не хочу, чтобы он чувствовал себя брошенным.

— У нашего ребенка будет мать, которая станет любить его и заботиться о нем до конца своих дней!

Сэм, задумчиво покачав головой, вперил в нее пристальный взгляд.

— Отлично. Но пусть наш ребенок узнает и отцовскую любовь.

Он произнес это спокойно, однако от нее не укрылось его волнение.

— Не хочешь быть моей женой, не надо, — сказал Сэм. — Если тебе так это неприятно, после рождения ребенка мы разведемся.

— И какая от всего этого польза? — не унималась Жози. Она чувствовала себя так, будто он заживо вырывает сердце из ее груди. Выйти за него замуж, чтобы потом развестись?

— Благодаря этому он — или она, — быстро спохватился Сэм, прежде чем она успела его поправить, — будет законнорожденным. Кроме того, у меня будет право голоса в его — или ее — воспитании.

— Я и не думала оспаривать твое право участвовать в воспитании нашего ребенка.

— В таком случае не лишай меня возможности быть законным мужем и отцом. Прошу тебя.

Он находился так близко, что она видела, как у него пульсировала жилка на шее.

— Я сделаю все, чтобы ты не пожалела о том, что вышла за меня, — добавил он, увидев, что время идет, а она по-прежнему никак не реагирует на его увещевания.

— Чтобы я не пожалела?

— Хэтти собиралась отписать гостиницу не мне, а тебе. Она бы так и сделала, но ей надо было, чтобы я узнал о ребенке. Соглашайся, а я позабочусь о том, чтобы гостиница стала твоей.

Жози пристально посмотрела на него.

— Это все равно что выйти замуж ради денег. А я никогда в жизни на такое не пойду. Слышишь? Ни за что, — твердо заявила она.

Сэм вышел из себя.

— Ну и не надо! Выходи за меня потому, что именно так тебе следует поступить. Потому, наконец, что я люблю нашего ребенка.

Когда-то это было ее заветной мечтой.

Когда она была молода, глупа и наивна, когда верила в чудеса. Она лежала ночью с открытыми глазами и представляла, как Сэм Флетчер просит ее руки.

В ее фантазиях он ей улыбался, нежно касался ее, с надеждой ожидал ответа. Потом она произносила «да» и ощущала вкус его поцелуя на своих губах.

Хорошо, что у нее хоть воображение богатое. Реальность же, увы, не имела ничего общего с ее мечтами.

— Обдумай все, — сказал он и вышел, оставив ее наедине со своими мыслями.

Жози действительно обдумала его слова, сильно смахивающие на деловое предложение. Как он выразился? Разумная, логичная и вполне соответствующая сложившимся обстоятельствам линия поведения. Наилучшее, что она могла сделать для ребенка.

С этим Жози не могла поспорить. Долго сидела она в библиотеке после того, как он ушел, и рассуждала сама с собой. Старалась найти хоть какой-нибудь аргумент в пользу того, что он не прав.

Но он был прав.

Глава седьмая

Нет, свадьба должна быть настоящей. Иначе нельзя.

Когда лет через пять, или десять, или даже пятнадцать его ребенок спросит, как они с мамой поженились, он хочет иметь возможность ответить ему, что они все сделали правильно.

Конечно, Жози встретила это предложение в штыки.

— Ты хочешь пригласить свою мать?

Она пришла в ужас от его грандиозных планов.

— Ты правда хочешь ее пригласить? — и кровь сначала прихлынула, а затем резко отхлынула от ее лица.