Темная половина - Кинг Стивен - Страница 28

— Мы, действительно, не были включены в указатель телефонных номеров для широкой публики, Алан. Но здешний телефонный номер в Ладлоу указан в справочнике телефонов преподавателей факультета. Этого нельзя было избежать. Я преподаватель и должен давать советы.

— Но парень так и не подошел прямо к лошадиной морде, — удивился шериф.

— Он вошел с нами в контакт позднее... письмом, — сообщила Лиз. — Но это будет забеганием вперед. Мне можно продолжить?

— Да, пожалуйста, — сказал Пэнборн. — Это в своем роде очень захватывающая история.

— Итак, — продолжала Лиз, — у нашего пресмыкающегося ушло около трех недель и, вероятно, чуть менее пяти сотен долларов для того, чтобы окончательно убедиться в правоте своих предположений о том, что Тад и Джордж Старк — одно и то же лицо.

— Он начал с просмотра справочника Литерэри маркет плейс", который все издатели называют просто «ЛМП». Это сокращенный перечень имен, адресов и служебных телефонов всех людей, которые участвуют в книжном бизнесе — писателей, редакторов, издателей, литературных агентов. Используя «ЛМП», а также колонку «Люди» в журнале «Паблишерс уикли», ему достаточно легко удалось выявить примерно с полдюжины бывших сотрудников «Дарвин пресс», которые ушли из издательства между летом 1986 и летом 1987 года.

Один из них был в курсе дела и был готов поделиться информацией. Элли Голден почти абсолютно уверена, что виновником здесь оказалась секретарша главного бухгалтера издательства, проработавшая восемь месяцев в 1985-1986 годах. Элли называла ее сукой из Вассара с гнусавыми манерами.

Алан засмеялся.

— Тад также полагает, что это была именно она, — продолжала Лиз, — поскольку в подтверждение угрозы шантажа были представлены фотостаты поступлений роялти >гонорар, перечисляемый издательством автору в виде фиксированного процента от стоимости проданных книг; обычно эти перечисления сводятся воедино раз в квартал> для Джорджа Старка. Они пришли из конторы Роланда Барретса.

— Это главный бухгалтер издательства, — пояснил Тад. Он наблюдал за детьми, продолжая слушать Лиз. Они теперь лежали на спинах, ноги в спальных костюмах тесно прижались друг к другу, а горлышки бутылок направлены к потолку. Их глаза были бездумны и очень далеки от всего здесь происходящего. Скоро, он знал, они уснут вместе... «Они все делают вместе, — подумал Тад. — Дети спят, а воробьи летают».

Он снова потер шрам.

— Имя Тада не фигурировало на фотостатах, — сказала Лиз. — Перечисления роялти иногда переходят в чековую форму, но сами они не являются чеками, а потому имя Тада не должно было фигурировать в них. Вы понимаете меня, надеюсь?

Алан согласно кивнул.

— Но адрес сказал ему все, что он так жаждал выяснить. Он гласил: мистер Джордж Старк, почтовое отделение, ящик 1642, Бревер, штат Мэн 04412. Это далеко от Миссисипи, где Старк должен был бы находиться. Если взглянуть на карту штата Мэн, то увидишь, что сразу почти за Бревером, чуть южнее, находится Ладлоу, а он знал, что там живет всеми уважаемый, но не столь уж известный писатель. Тадеуш Бомонт. Такое совпадение слишком очевидно.

— Ни Тад, ни я никогда лично с ним не сталкивались, но он видел Тада. Он знал, когда «Дарвин пресс» рассылает свои сводные чеки по роялти за квартал из тех фотостатов, которые он уже получил. Большинство таких чеков сперва идет к литературному агенту писателя. Агент сводит их воедино и высылает писателю один чек, в котором вычитает из общей суммы роялти свои комиссионные. Но в случае со Старком главный бухгалтер посылал эти чеки сразу в почтовое отделение Бревера.

— А как же насчет комиссионных агенту? — задал вопрос шериф.

— Они подсчитывались в «Дарвин пресс» и высылались Рику отдельным чеком, — ответила Лиз. — Это послужило еще одним ясным подтверждением Клоусону правильности его догадок насчет Джорджа Старка... и после этого Клоусону уже более не хотелось получать косвенных свидетельств. Он хотел теперь только прямых доказательств. И придумал, как это сделать.

— Когда настал срок оформления чека по роялти, Клоусон приполз сюда. Ночи он проводил в палаточном лагере «Холидей инн», а днем дежурил, подпирая стены почтового отделения в Бревере. То, как Клоусон вложил свое послание в письмо на имя Тада, очень смахивало на кинофильм. Он провел, однако, очень кропотливое расследование. Если бы «Старк» не показался на почте на четвертый день дежурства там Клоусона, наш сыщик должен был бы свернуть свою палатку и уползти восвояси. Но я не думаю, что все это вообще могло так закончиться. Когда природный пресмыкающийся вонзает в вас свои зубы, он вряд ли уползет добровольно, если только не будет отброшен сильным пинком.

— Или если вы вышибете ему зубы, — подтвердил Тад. Он заметил, как шериф повернул к нему голову, подняв брови, и поморщился. Плохо подобранные слова. Кто-то ведь только что уже на самом деле проделал это с тем пресмыкающимся субъектом, о котором идет сейчас речь... и что-то еще намного худшее.

— В любом случае, мы можем только гадать, как бы Клоусон поступил дальше, — подытожила Лиз, и шериф снова повернулся к ней. — У него ушло не столь уж много времени на ожидание Тада. На третий день ожидания на скамейке в парке напротив почты пресмыкающийся узрел «Субурбан» Тада Бомонта, въезжающий на одно из мест в парковочной зоне около почты.

Лиз отхлебнула еще пива и стряхнула пену с верхней губы. Убрав руку, она улыбнулась.

— Теперь перейдем к самой забавной части рассказа. Это просто п-п-прелестно, как говаривал один голубой в «Повторном визите к отцу невесты». У Клоусона была фотокамера. Портативная, такого размера, что вы легко спрячете ее, сжав в кулаке. Когда вам нужен снимок, вы просто слегка раздвигаете пальцы, чтобы открыть объектив, и готово! Все в порядке.

Она усмехнулась, покачав головой от нахлынувших воспоминаний.

— Он заявил в своем письме к Таду, что раздобыл ее по каталогу шпионского оборудования — телефонных жучков для подслушивания, химических реактивов для превращения конвертов с корреспонденцией в прозрачное состояние на десять-пятнадцать минут, саморазрушающихся портфелей и так далее. Секретный агент Х-9 Клоусон, одним словом. Я думаю, он бы раздобыл себе и зуб, заполненный цианистым калием, если бы была разрешена легальная продажа этого деликатеса. Он был целиком в образе, созданном его гнусным воображением.

Как бы то ни было, он сделал полдюжины вполне четких и неопровержимых фотографий. Не очень искусная работа, но вы сами понимаете, кем был этот субъект и чем он занимался. У Клоусона были фотографии Тада, подходящего к почтовым ящикам внутри зала, Тада, вставляющего ключ в свой ящик 1б42, и еще одна, запечатлевшая Тада, вынимающего конверт.

— Он послал вам копии этих фотографий? — спросил Пэнборн. Он помнил, что Лиз говорила о желании Клоусона раздобыть денег, а вся история не только попахивала шантажом, но прямо-таки была насквозь им пропитана.

— О, да. И кое-что поважнее. Вы могли прочитать часть обратного адреса — буквы «ДАРВ», что ясно говорило о названии — «Дарвин пресс».

— Х-9 снова ударил изо всех сил, — согласился Алан.

— Да. Он ударил. Он заполучил фотографии и уполз назад в Вашингтон. Мы получили его письмо с вложенными фотографиями только несколькими днями позже. Письмо было просто восхитительным. Он ползал по самому краешку угрозы, но не переходил границы.

— Он был студент юриспруденции, — сказал Тад.

— Да, — согласилась Лиз. — Он точно знал, насколько далеко он может заходить. Тад может дать вам это послание, но я могу пересказать его. Он начал с того, как он восхищается обеими половинами «разделенного сознания» — это его слова — Тада Бомонта. Он отчитался нам в том, что именно он выяснил и каким конкретно образом. Затем перешел к делу. Он очень старательно пытался скрыть от нас крючок, но крючок тем не менее был приготовлен. Он заявил, что сам является возвышенным писателем, но у него нет времени для этого занятия — почти все оно уходит на студенческие занятия юридическими дисциплинами. Но проблема не только в этом. Настоящая его беда в том, что он вынужден служить в книжном магазине, иначе ему нечем платить за обучение и по прочим счетам. Он заявил, что ему бы хотелось показать Таду некоторые свои творения и, если Тад посчитает его таланты достойными внимания, то, может быть, перешлет вместе с литературными советами и небольшую пачку банкнот для поддержки одинокого и нищего гения Клоусона.