Разрешаю себя ненавидеть - Колесникова Юлия Анатольевна - Страница 52

Я усмехнулась, потому что раньше Ирвинга не останавливал тот факт, что я могу быть не одета. Теперь все было по-другому. Мы уже неделю встречались вместе, но так и не были близки. Он стал таким правильным после разговора с моим отцом. Толком он мне всего не рассказала, и все же, как я поняла, сама мысль спать со мной в этом доме, его убивала. Словно он подводил моего отца. Я понимала его, и не давила. Теперь у меня нашлись другие проблемы, чтобы переживать. Например, как нам все это разрулить, чтобы все остались довольны, и особенно мы с ним.

— Заходи, — отозвалась я, и благочестиво накрылась одеялом, до самого подбородка, что мои пальцы на ногах начали выглядывать из-под другого конца.

Ирвинг, одетый в шорты и футболку, заглянул за дверь, словно я могла поджидать его полуголая там, и лишь потом зашел в комнату.

— У меня есть идея!

— Чудно, хоть у кого-то они бывают. Я свои израсходовала еще ночью, и мне кажется, на несколько лет вперед.

Мой сарказм он оставил незамеченным. Усевшись на кровать рядом со мной, Ирвинг погладил меня по волосам, и я лишь теперь вспомнила, какой страшной выгляжу после сна — глаза опухшие, волосы всклочены, а о запахе изо рта вообще молчу. Мне вдруг захотелось уйти под одеяло с головой.

— Скажи, как у любой нормальной пары завязываются отношения?

— Если это лекция, то заходи ко мне с ней, после завтрака. Я не готова к ним сейчас, — буркнула я, и дернула голову от его руки. Я была злая, усталая от нерешенной проблемы и раздосадована тем, что он увидел меня такой.

— Не злись, — попросил он, и, затихнув, я посмотрела в его глаза, которые больше не горели ненавистью ко мне. Он смотрел на меня и улыбался, дарил свой свет мне одной. Тут уже злиться я не могла.

— Ну, хорошо, раз лекция, пусть будет лекция, — смирилась я, отодвигаясь от него, и в то же время, поворачивая свое лицо, я старалась все сделать так, чтобы мой непрезентабельный вид, был от него скрыт. С таким успехом нужно выставлять ноги, а не голову. Блин, хотя ноги не стоит, я их забыла побрить.

— Так что делают нормальные парни и девушки, если понимают что нравятся друг другу? — снова спросил он, и его улыбка мне понравилась. Немного загадочная, немного насмешливая, но вовсе не усталая. Этот задор и желание что-то делать — он удивлял меня!

— Не знаю… гуляют вместе?

— Думаю, все начинается с ухаживаний, — понизив голос, сказал он.

— И? Что это должно значить?

— Я просто начну ухаживать за тобой, как клеил всех остальных девушек на глаза у других. И все скажут, что у тебя просто не было шанса устоять передо мной!

— Да что ты? — сладко пропела я, и быстрым движением ноги спихнула его со своей кровати. А когда он грохнулся на пол, нависла над ним: — Ты уверен, что я не смогла устоять перед тобой?

Лицо Ирвинга стало веселым и хитрым, когда он взглянул на меня, так и не став подниматься.

— Уже не так. И все же, те с кем я встречался, считали, что я очарователен. Могу же я очаровать даже такую ледышку, как ты.

За его нахальство, я грохнула его подушкой, и Ирвинг тут же в один прыжок поднялся на ноги, и убежал к двери.

— Не будь так самоуверен!

— Я вообще-то сказал тебе это, чтобы ты в школе не удивлялась. Больше мы не ссоримся на людях, мы влюбляемся!

Мы улыбались, смотря друг на друга, и мне так хотелось поцеловать его, но пришлось вновь накрыться, потому что я уже знала этот воспламеняющийся взгляд. И мне не нужно было быть одетой во что-то прозрачное, любая вещь на мне его заводила.

— Хорошо, — согласилась я, и лишь когда дверь за ним закрылась, мне стало легче. Но Ирвинг не знал о еще одной моей проблеме. Я так боялась всего этого, потому что не могла ему доверять до конца. Я все ждала, что в какой-то миг он пойдет в отступ, и я снова буду сама со своим разбитым сердцем. Мне хотелось знать, почему раньше мы не могли быть рядом, но, наверное, время еще не пришло для откровенности. Ирвинг знал меня, изведал мое тело вдоль и поперек, а я ничего не могла сказать о его прошлом, да и о нем самом очень мало.

Валяться мне так и не дали. Етни наглым образом ворвалась в мою комнату, чтобы взять какую-то кофту, за ней Майя, нарекая, что не помнит, куда задела свои штаны, и нет ли их у меня. Кое-как я вскоре от них избавилась, но нужно было уже собираться в школу, что я и сделала. На душе вновь стало тоскливо, когда я заметила посеревшее небо.

На лестнице я встретила Ирвинга, и чтобы не видели девочки, он быстро чмокнул меня в губы, я по привычке потянулась за большим поцелуем, но он уже убежал вниз. Я боялась, что нам еще долго придется вот так довольствоваться краткими украденными поцелуями.

Родители встретили нас с Ирвингом внизу улыбчивыми взглядами, словно у нас 4 есть общий секрет, впрочем, так и было, если не учитывать того, что Рашель тоже была во все это посвящена. Кроме того, что было на самом деле, она просто знала, что мы вместе. Иногда мне казалось она и то лучше понимает Ирвинга.

В школу мы ехали как всегда под щебет малышни, и на сердце ставало все тяжелее. Я думала о том, что с утра сказал Ирвинг, и все это вызывало в сердце туманное, не хорошее чувство. И больше всего меня мучило то, что я не могу ему верить. Просто не могу заставить себя поверить в то, что все происходит на самом деле.

Мы вместе, но все вокруг движется так, словно нас и в помине нет. Жизнь идет своим чередом, меня мучают мысли неполноценности этих отношений. Мое недоверие к нему и тому что мы можем быть вместе. Этот страх вовсе не беспричинен. Для моего страха была создана крепкая основа, которую Ирвинг раз за разом возводил, когда терял мое доверие, из-за своего эгоизма, и чего-то о чем я до сих пор не знала. Оставался один главный вопрос — почему он так долго убегал от всего этого, раз я одна заставляла его жить и двигаться в этом году?

Ирвинг чувствовал что я отдалялась в своих мыслях, что все еще холодна, и что там, начинаю обвинять его в сложностях, и в том, что не могла полностью ощутить радость от наших отношений, и его малочисленный признаний. Он считал, что обладание им, должно мне хватить, и ему не придется спокутывать за прошлое.

Я вяло вышла из машины, вместе с малышней, даже не посмотрев на Ирвинга и не став его дожидаться. Пока он не начал приводить свой план в действие, я хотела хоть немного отдохнуть. Встретив Рашель в школе, я тут же поспешила избавиться от его присутствия, так как Ирвин пошел почти следом за мной. Возможно, это его и задело, но я не стала оборачиваться, не желая знать, какая у него была реакция.

Рашель хотела, конечно же, поздороваться с Ирвингом, но я утащила ее прочь, прежде, чем Ирвинг успел махнуть ей в ответ, на ее улыбку. Хорошо, что она даже не успела открыть рот.

— Ты снова стаешь занудной, — посетовала она, я одарила ее в ответ усталой улыбкой. Ей просто было говорить обо всем.

— Ну, тогда я стаю сама собой, а это не так и плохо, не находишь?

— Нет. Разнузданная красотка Флекс мне больше нравилась, — отозвалась она, переходя на неторопливый шаг и одаривая других улыбками. Как всегда желая поговорить с ней наедине, я забыла о толпах поклонников, и тех, кто просто хочет сказать ей «привет». В итоге разговор выглядел примерно так: одно мое предложение — и кто-то к нам подошел, Рашель смогла ответить, т кому-то помахала рукой в ответ, я что-то сказала, и мы обе несколько минут уделили очередной знакомой. Поняв, что толку с этого не будет, я оставила Рашель где-то на полпути и сама пошла в класс.

Сев за парту, я ждала начала занятий. Несколько раз в дверном проходе мне довелось уловить мелькающую фигуру Лукаса, но я была рада, что он не зашел здороваться. В том настроении, что я была сейчас, смогла бы его спокойненько послать. Постепенно класс начал заполняться, и мои вялые приветствия вряд ли кого-то обижали — погода была так себе, и никто не жаждал получения знаний. Зашел Ирвинг, и я подумала о том, как же он хорош в том, что он делает и как ходит, но следующим чувством было раздражение.