Рок-н-ролльные Небеса - Кинг Стивен - Страница 9

— Испытание! — снова зазвучал тот же голос. — Ис-пытание-один, испытание-один, испытание-один!

Еще разок тренькнула гитара, еще не аккорд, но уже близко к аккорду. Затем прозвучал барабанный бой, за которым последовала ритмическая фраза на трубах из музыкального сопровождения к «Мгновенной карме» и негромкие раскаты бонго. «Сегодня концерт» — объявление, исполненное в стиле Нормана Рокуэлла, над городской общинной площадью. Мэри, выросшая в Эльмире, штат Нью-Йорк, будучи ребенком, присутствовала на многих подобных бесплатных концертах. Тогда это были настоящие концерты, когда оркестр из парней, одетых в форму членов Добровольного общества пожарных за отсутствием другой формы, которую они не могли себе позволить, слегка фальшивя, исполнял программу, состоящую из маршей Сузы. А местный квартет парикмахеров (плюс пара приглашенных музыкантов) импровизировал на темы «Шенондоа» и «У меня есть девушка из Каламазу».

Ей пришла в голову мысль, что концерты в Царстве Рок-н-Ролла могут заметно отличаться от тех музыкальных представлений ее детства, где она и ее друзья бегали по лужайке, размахивая бенгальскими огнями, в то время как сумерки уступали место ночи.

Она подумала, что концерты здесь, на зеленой поляне, могут оказаться гораздо ближе к Гойе, чем к Рокуэллу.

— Я сейчас принесу твой бумажник, — сказал Кларк. — А ты пока наслаждайся пирогом.

— Спасибо, Кларк. — Она подцепила вилкой еще один безвкусный кусок пирога, отправила его в рот и следила за тем, как он направился к двери. Кларк шел не торопясь, словно прогуливаясь, и это показалось ей, сгорающей от лихорадки, абсурдным и почему-то ужасным. «Я не имею ни малейшего представления, что нахожусь в одной комнате с парой знаменитых трупов, — словно демонстрировал Кларк своей неспешной, прогуливающейся походкой. — С чего это мне беспокоиться?» «Быстрее! — хотелось крикнуть Мэри. — Забудь о самодовольной походке бандитов с Запада и поторопись!» Звякнул колокольчик, дверь открылась в тот момент, когда Кларк протянул к ней руку, и в ресторан вошли еще два мертвых техасца. Тот, в темных очках, был Рэем Орбисоном.

А второй, с очками в роговой оправе, — Бадди Холли.

«Все мои прежние любимцы из Техаса», — пронеслось в голове Мэри вместе с дикой мыслью, что вот сейчас они схватят ее мужа и втащат обратно.

— Извините меня, сэр, — вежливо произнес мужчина в темных очках и вместо того, чтобы схватить Кларка, сделал шаг в сторону. Кларк молча кивнул — Мэри внезапно поняла, что он не в состоянии говорить, — и вышел наружу, под лучи солнца.

Оставил ее наедине с мертвецами. И эта мысль привела, казалось, вполне естественно к другой, еще более ужасной: Кларк собирается уехать без нее. Внезапно она поверила в это. Не потому, что ему захотелось, и, уж конечно, не потому, что он был трусом, — эта ситуация выходила за пределы понятий храбрости и трусости. Мэри полагала, что единственная причина, по которой они оба не бились в истерике на полу, заключалась в том, что все происходило так быстро — просто он не в состоянии был сделать что-нибудь иное. Рептилия, что живет где-то в его мозгу и ведает инстинктом самосохранения, выскользнет тогда из своего гнезда в грязи и возьмет все в свои руки.

Тебе нужно уйти отсюда, Мэри, услышала она голос в собственном мозгу — тот, что принадлежал ее собственной рептилии, — и тон этого голоса напугал ее. Он звучал более здраво, чем следовало при такой ситуации, и она поняла, что этот спокойный разум в любой момент может уступить место воплям безумия.

Мэри сняла одну ногу с перекладины под стойкой и поставила ее на пол, пытаясь морально подготовить себя к побегу. И тут, прежде чем она собралась с силами, ей на плечо опустилась узкая рука, и она взглянула в улыбающееся знакомое лицо Бадди Холли.

Он погиб в 1959 году — она запомнила эту дату из кинофильма, в котором его играл Гэря Баси. 1959 год — более тридцати лет назад, но Бадди . Холли, все еще неотесанный двадцатитрехлетний парень, выглядел семнадцатилетним. Его глаза словно плавали за линзами очков, а адамово яблоко прыгало вверх и вниз, как игрушечная обезьянка на палке. На нем была безобразная куртка из шотландки и галстук-шнурок. Застежкой на галстуке служила большая хромированная оленья голова. На первый взгляд он выглядел деревенским недотепой, но в форме его рта было что-то мрачное, что-то темное. На мгновение его рука сжала ее плечо с такой силой, что она почувствовала жесткие подушечки мозолей на кончиках его пальцев — мозолей гитариста.

— Привет, милашка, — произнес он, и она почувствовала в его дыхании запах гвоздичного масла. По левой линзе его очков зигзагом пробегала тонкая, как волосок, трещинка. — Что-то раньше здесь не видел тебя.

С невероятным самообладанием она подцепила вилкой еще один кусок пирога и сунула его в рот. Ее рука даже не дрогнула, когда комок начинки свалился обратно на тарелку. Но еще более невероятным было то, что, просовывая кусок пирога в рот, она улыбалась вежливой равнодушной улыбкой.

— Нет, — ответила она. Мэри была по какой-то причине убеждена, что не должна показать, будто узнала этого человека. Если он догадается, у них с Кларком исчезнет последний шанс на спасение. — Мы с мужем… понимаете, остановились посмотреть на город, когда проезжали через него.

А сейчас Кларк снова проезжает через него, изо всех сил стараясь придерживаться разрешенного предела скорости. Капли пота скатываются по его лицу, а глаза смотрят то вперед, через ветровое стекло, то в зеркало заднего обзора, то снова вперед. Неужели он уехал без нее?

Мужчина в спортивной куртке из шотландки улыбнулся, обнажив зубы, которые были слишком большими и явно слишком острыми.

— Да, я отлично все понимаю — вы решили осмотреть город и направляетесь теперь дальше? Я не ошибаюсь?

— Я думала, это и есть весь город, — сказала Мэри поджав губы.

Вновь пришедшие, глянув друг на друга, вскинули вверх брови и захохотали. Молодая официантка посмотрела на них испуганными, налившимися кровью глазами.

— Да, совсем неплохо, — заметил Бадди Холли. — Вам и вашему мужу надо бы подумать о том, чтобы немного здесь задержаться. По крайней мере оставайтесь на концерт. У нас здесь отличный оркестр — хотя и не принято хвалить самих себя. — Мэри внезапно заметила, что глаз за разбитой линзой очков наполнился кровью. По мере того как усмешка Холли становилась все шире и глаза прищуривались, алая капля выкатилась из уголка глаза и покатилась по его щеке, как слеза.

— Верно я говорю, Рой? — спросил он.

— Совершенно точно, мадам, — подтвердил мужчина в темных очках. — Чтобы убедиться, надо увидеть его.

— Не сомневаюсь, что вы правы, — еле слышно сказала Мэри.

Да, Кларк уехал. Теперь она в этом не сомневалась. Парень с избытком тестостерона мчался из города подобно испуганному кролику. Она полагала, что пройдет немного времени, и испуганная молодая девушка с лихорадкой на верхней губе отведет ее в раздевалку, где Мэри уже ждет ее собственное рейоновое платье и блокнот для заказов. — О нашем оркестре можно и домой написать, — гордо сказал ей Холли. — Я имею в виду — рассказать. — Капля крови упала с его лица и шлепнулась на сиденье табурета, который совсем недавно занимал Кларк. — Оставайтесь, вам у нас понравится. — Он посмотрел на своего друга, ожидая поддержки.

Мужчина в темных очках, в котором Мэри узнала Рэя Орбисона, подошел к повару и официанткам.

Положил руку на бедро рыжей, та накрыла ладонью его руку и улыбнулась ему. Мэри увидела, что короткие широкие пальцы официантки обкусаны до мяса. Мальтийский крест висел на голой груди Рэя Орбисона — воротник его рубашки был расстегнут. Он кивнул, и на его лице тоже появилась сияющая улыбка:

— Мне хотелось бы, чтобы вы остались со мной, мадам, и не на одну ночь — поселитесь у нас и поживите, как здесь принято говорить.

— Я спрошу своего мужа, — услышала она свой ответ и закончила мысль в уме: если я когда-нибудь его снова увижу.

— Так и сделай, милашка! — сказал ей Холли. — Сделай это обязательно! — И затем, совершенно невероятно он еще раз сжал ее плечо и отошел в сторону, открыв пере; ней дорогу к двери. И что еще более невероятно, она увидела теперь знакомый капот «мерседеса» и прикрепленную к нему эмблему мира все еще перед рестораном.