Расторгнутая помолвка - Колдер Эйлин - Страница 31

Ей очень хотелось, чтобы Ник остался. Сейчас, после всего этого, он не должен оставить ее одну. Она никогда не спрашивала его, почему он это делает, наверное, не стремилась узнать ответ. В глубине души Элен подозревала, что Ник относится к той категории людей, которые считают совместный сон своего рода посягательством на личную свободу.

Но на этот раз, чувствуя, как он высвобождается из ее объятий, Элен, покачав головой, сонно пробурчала:

— Останься...— В голосе еще слышались отголоски только что полученного удовольствия.

Однако Ник встал с кровати и начал одеваться.

— Я хочу развестись,— коротко заявил он, и Элен едва не потеряла сознание. Она знала, что ее любовь к Нику всегда шла рука об руку с болью, но никак не ожидала такого поворота.

— Что? — пробормотала она едва слышно.

— Ты слышала, я хочу развестись.— Он повернулся и хмуро взглянул на нее.— Можешь не волноваться, в материальном плане я буду весьма великодушен.

Итак, ее корабль пошел ко дну. Кора была права, когда сказала, что Ник к ней вернется. Неужели в этом все дело? Что-то девица говорила о том, почему он боролся за дочку...

— А как же Эвелин? — быстро спросила Элен. Она видела, как Николас страдал, но отчего — оставалось для нее загадкой.— Ты собираешься бороться со мной за нее?

— Не волнуйся, я не буду оспаривать твои права на девочку, не стану ее у тебя отнимать. Я никогда и не собирался этого делать. Все было нелепой затеей с самого начала.

Он, должно быть, не в себе! О чем он говорит?

— Все, что только будет в моих силах, я сделаю для тебя и дочки.

Элен кивнула, как китайский болванчик.

— Конечно,— сказала она спокойно, в то время как сердце ее распадалось на миллион частиц. Она должна узнать причину.— Что стоит за твоим решением? — спросила она, удивляясь тому, что может владеть собой в столь тяжелый момент.

— Что?

— Ты хочешь жениться? — На этот раз вопрос прозвучал далеко не так спокойно.

— Нет, Элен,— поморщился Николас,— дело в другом.

— Тогда,— она проглотила комок,— тебя не затруднит объясниться?

Он посмотрел на нее так, будто она предложила ему сунуть руку в огонь.

— Хочешь покрутить ножом в ране, да? — с сардонической усмешкой произнес он и, покачав головой, будто отвечая каким-то своим мыслям, продолжил: — А почему бы и нет? Может быть, ты заслужила этот миг триумфа.

Миг триумфа? О чем он говорит? Элен чувствовала себя еще более озадаченной, но, возможно, так было даже лучше: его недомолвки помогли ей выйти из ступора.

— Я хочу развестись,— медленно сказал Ник, словно раскрывая великую тайну,— потому что больше не могу жить в таком браке.

Элен посмотрела на него полными слез глазами.

— Понимаю.

— Я думал, что смогу... Я надеялся... Какого дьявола! Не хочу опять во всем этом копаться!

Она старалась быть взрослой и храброй. Старалась сохранить остатки достоинства.

— Я понимаю. Честное слово, понимаю.— Она запнулась, не в силах совладать с болью.— Чтобы все получилось, нужна любовь.

Николас холодно кивнул.

— Точно,— согласился он и покинул комнату.

Какое-то время она лежала, жалкая и растерянная, уткнувшись в подушку, но тут заплакала Эвелин. Может быть, кормление ребенка отвлечет от грустных мыслей?

Покормив и перепеленав дочку, Элен возвращалась к себе в спальню. Вдруг она услышала шум в комнате Ника: хлопали дверцы шкафа. Открыв дверь в его спальню, Элен увидела, что Ник швыряет вещи в чемодан.

Ее встретил горящий гневом взгляд.

— Убирайся,— закричал он.

— Что ты делаешь?

— А как ты думаешь?

— Куда ты собрался? Ты только сегодня вернулся домой.

— Я ухожу в отель. Оставь меня в покое. Дай собрать чемодан.

— Я не заставляю тебя уходить в отель.

— Заставляешь, черт возьми.

— Завтра мы с Эвелин переедем ко мне,— начала она, но запнулась, увидев в его глазах ярость.

— И тебя даже не волнует, бессердечное ты создание, как мне будет тяжело жить здесь, когда вы уйдете?

Он, конечно же, хотел сказать «без Эвелин».

— Тебе придется с этим свыкнуться,— сказала она, не представляя, как Ник сможет привыкнуть жить без девочки, которую обожал.

— Оставь свои наставления,— заскрежетал зубами Николас,— и убирайся отсюда! Если я решил перебраться в отель, то не нуждаюсь в твоем разрешении!

Эти слова и этот тон разом заставили Элен забыть о своем намерении быть взрослой, храброй и великодушной. В ней взыграла ревность, постоянно тлевшая в подсознании, но теперь разгоревшаяся настолько, что если бы пламя не прорвалось наружу, оно спалило бы Элен дотла.

— Почему? — взорвалась она.— Почему ты уходишь? Чтобы в отеле проводить время с Корой?

Лицо его, и без того злое, стало похожим на маску убийцы перед смертельным ударом.

— Ты что, думаешь, будто я могу, едва выскочив из твоей постели, бежать в другую?

— А что же мне еще думать? Ты каждую ночь ждешь не дождешься, когда можно будет наконец выпрыгнуть из моей постели!

— Кора никогда меня не интересовала! Понимаешь, никогда!

— Она утверждает обратное!

— Почему меня должны волновать ее домыслы? — сказал он унылым, уставшим голосом.— И твои тоже. Не можешь ли ты, Элен, сделать доброе дело для нас обоих и уйти к себе?

— Ты — самонадеянный, гнусный бабник! — вдруг закричала Элен, бросившись к нему и нанося кулачками удары по его груди.

Он не шевельнулся, не сказал ей ни слова, и только молча, с явным сожалением смотрел на беснующуюся жену.

— Мы договорились быть честными друг с другом. Если ты так переживаешь по поводу секса, тогда стоит тебе только намекнуть, я...

Элен разразилась потоком слез и выбежала из комнаты. В своей спальне она бросилась на постель и уткнулась, рыдая, в подушку.

— Прости,— раздался голос из-за дверей.

— Убирайся!

— Похоже, я все время вел с тобой грязную игру, Элен...

— Зачем? — спросила она сквозь рыдания.

— Ты знаешь.

— Не имею ни малейшего представления.

— Мы всегда больнее всего раним тех, кого любим,— произнес он с горечью.

Слезы Элен как-то сразу высохли, и она выпрямилась на кровати.

— Не надо так говорить, Николас,— тихо попросила она.— Оскорбляй меня, обижай, но никогда не лги! Не лги насчет любви.

Николас усмехнулся в ответ.

— Как бы я хотел, Элен, чтобы сказанное было ложью. Какой бы легкой была жизнь, если бы на мою долю не выпало несчастье полюбить тебя.

— О чем ты говоришь? — прошептала она вдруг осипшим голосом.

— Я понял, что приговорен,— начал рассказывать Николас (горькие складки образовались возле его губ, делая его старше),— в тот миг, когда увидел тебя.— Глаза его излучали свет, идущий из самых глубин, холодный и чужой, как с далекой звезды.— Как ты думаешь, что должен почувствовать мужчина, глядя на женщину, с которой помолвлен его брат, и понимая, что хочет ее для себя?

— Что?!!

— Видит Бог, я боролся с собой,— сказал Николас с горечью.— Я сопротивлялся целых десять минут, а потом тебя поцеловал.

Элен зарделась при воспоминании об этом странном поцелуе, о том жаре, который охватил их обоих.

— А когда ты с такой готовностью раскрылась мне навстречу, я буквально обезумел от ревности и зависти. Мысль о том, что ты целовала так других мужчин, в том числе и моего брата, сводила меня с ума.

На лице его отразилась невыносимая боль.

— Но я никого так не целовала,— возразила Элен,— никого, кроме тебя.

Николас кивнул.

— Да, сейчас я это знаю. Беда в том, что мне потребовалось немало времени, чтобы разобраться в этом странном магнетизме, очень редком и сильном, и понять, что влечение тел, каким бы властным и сладостным оно ни было, не имеет ничего общего с тем чувством, которое я называю любовью. По крайней мере с моей стороны.

Все это было слишком приятным для слуха, чтобы быть правдой. Неужели сбываются ее самые сладкие мечты? Остановись, мгновение!

— Я не мог позволить, чтобы ваша свадьба состоялась. Когда я предложил тебе деньги и ты взяла их, я почувствовал одновременно разочарование и облегчение. Ты подтвердила худшее из моих опасений: женщина, в которую я влюбился, всего лишь меркантильная пустышка. Но появилась надежда, что при таком стечении обстоятельств я смогу заполучить ее в один прекрасный день.