Река ветра - Ласки Кэтрин - Страница 31

Отулисса до боли в глазах всматривалась в лежавшие перед ней документы, время от времени делая быстрые пометки на листе пергамента.

Никогда в жизни ее мозг не работал так напряженно. В мигающем свете масляной лампы она снова и снова скользила глазами по строчкам документов. Ей удалось расшифровать несколько слов, но они были лишь фрагментами головоломки и ничего не значили сами по себе. Отулисса тщетно рылась в памяти, выискивая похожие слова на старом кракиш. Она всегда гордилась своими логическими способностями и лингвистической одаренностью, но на этот раз у нее было ощущение, будто она колотится о стену — причем совершенно непроницаемую. Она с гораздо большим удовольствием погрузилась бы в изучение «Книг Тео», однако хрит настоятельно просил как можно быстрее расшифровать бумаги восьмого астролога. Он предчувствовал близость какой-то страшной опасности. Отулисса еще ниже склонилась над страницей.

— И тогда они…

В желудке у нее все сжалось. В этот миг миссис Плитивер вдруг подняла голову и зашипела. Это был сигнал тревоги, который издают слепые домашние змеи в случае опасности. Два пику влетели в Дупло Духовного Совершенствования и быстро заговорили на чжоученьском. Хрит повернулся к Корину.

— Две совы с востока, воробьиный сычик и сипуха, летят сюда с красным флажком.

— С флажком?

— Красный флажок цюй-дуна Тенгшу. Это может означать только одно: нас предупреждают о готовящемся нападении!

Глава XXI

Цзун-цюй

— Эглантина! Примула! — ухнул Сорен, когда его сестра спустилась с неба в окно библиотеки, волоча за собой развевающийся красный флажок. Примула опустилась на стол рядом с документами, над которыми трудилась Отулисса. Обе путешественницы тяжело дышали, кашляли и жадно хватали клювами воздух, тщетно пытаясь заговорить.

— Захватотряд… Нира… — выдавила Эглантина. Затем слово взяла Примула.

— Они летят сюда. Как-то узнали про Реку ветра… и сюда… Но не от Бесс…

— Занять боевые посты! — скомандовал один из пику, и в тот же миг вся Гора времени задрожала от гула огромного гонга.

— Сюда! — прокричал хрит, вылетая в отверстие, через которое только что спустились Эглантина и Примула. Гости последовали за ним, и не успели они расправить крылья над шквальными ветрами, как увидели над дальней грядой зубчатых горных пиков отряд из двенадцати или пятнадцати сов, вооруженных боевыми когтями, грозно сверкавшими при свете почти полной луны.

Желудок у Корина замер. «Этого не может быть. Не может быть!»

Но глаза его не обманули. Его мать Нира, с перечерченным шрамом белоснежным лицом, озаренным светом звезд, неслась сквозь свирепые ветра, выставив вперед сияющие боевые когти.

Сорен моргнул и судорожно втянул в себя воздух. Он тоже увидел это светящееся в ночи лицо, однако ему почудилось в нем нечто жутко знакомое. Почему одна сторона этого лица сияет таким нестерпимым блеском?

— Это же маска Клудда! — прошептала Гильфи похолодевшим от изумления голоском. — Она надела маску Клудда!

Клудд, супруг Ниры и отец Корина, носил металлическую маску, чтобы скрыть свое изуродованное в битвах лицо. Но зачем Нире скрываться под маской? Неужели она тоже ранена? Мысли Корина вернулись в то время, когда он был юным птенцом, жившим со своей овдовевшей матерью в каньонах. Он тогда был мал и доверчив, он не догадывался о злобной природе своей матери и верил в то, что дядя Сорен убил его отца Клудда. Корин присутствовал на Последней церемонии в пещере, где был убит Клудд. До самой смерти он не забудет ту ночь. Именно в той пещере, где были преданы огню кости его отца, Корин открыл в себе способность читать пламя, и во время первого огненного озарения ему стала открываться ложь — вся та ложь, которой окружила его мать.

— Это захватотряд! — завизжала Эглантина, опускаясь на каменный выступ совители. — Но мы уже отправили весточку на Великое Древо!

На заднем плане Корин слышал до странности спокойный голос хрита, отдававшего приказания своим пику. Вокруг него кружком расселись его ближайшие помощники и советники. Один из них, пятнистая сова с бирюзовыми перьями, усыпанными чернильно-синими крапинками, перевел слова своего наставника:

— Когда хрит подаст сигнал к цзун-цюй, первый из наших даников вылетит вперед.

— У нас нет даже боевых когтей! — прошептал Сорен.

— Масло яков! — воскликнула Отулисса и, слетев вниз, схватила в когти один из пылающих расщепленных на конце факелов.

— Сражаться надлежит тем, чем располагаешь, — спокойно сказал хрит. — Дыханием цюй, маслом яка или энергией, сконцентрированной в точке цзы.

Затем раздался громкий гулкий звук, очень похожий на звон гонга ветра, который они слышали по пути в совитель, когда ветер протискивался сквозь узкую расщелину в горах.

Старшая даник Даньяр с одобрением посмотрела на своего самого упрямого ученика. «У него получается! — торжествующе подумала она. — В самом деле, получается!» Сумрак сделал такой глубокий вдох, что весь раздулся, став чуть ли ни втрое больше самого себя. Желудок его увеличился в два раза. Он почувствовал, как его окружает облако бурлящей энергии. Кажется, он даже слышал жужжание или слабое гудение в воздухе!

— Вытянуть угольные когти! — провизжала Нира.

«Где они раздобыли угольные когти?» — поразился Сорен. Это была самая опасная разновидность боевых когтей, на каждом кончике которых закреплялся пылающий уголь-живец. Теперь, когда Чистые подлетели ближе, было видно, что когти их раскалились докрасна и слегка отливают синевой, словно огненные клыки ночи.

«Победи огонь огнем», — подумал Сорен, делая глубокий вдох. Он не был мастером цзун-цюй, однако вдруг понял, что может лететь гораздо быстрее, чем раньше.

— Зажать, расколоть и отбросить! — прокричал он. Это был стратегический маневр, заключавшийся в раздроблении сил атакующих, особенно эффективный в тех случаях, когда враг обладал преимуществом в вооружении. Масляные факелы как нельзя лучше подходили для решения этой задачи.

— И-и-и-и-и-як! — закричал Сумрак, увидев, как Нира вырвалась вперед. — Сейчас я отправлю эту маску следом за ее хозяином! — провизжал он.

— Не трать дыхание цзун-цюй, юноша, — посоветовала даник и тут же молниеносным движением хвоста оторвала крыло первой подлетевшей сипухе. Быстрая смерть. Дождь сверкающих искр высыпался из раскаленного когтя, и сова камнем рухнула в ледяное ущелье. Восхищенный Сумрак сжал свои когти в фигуру, получившую название смертоносного цветка, и погнался за травяной сипухой, улепетывавшей на огромной скорости. «Сконцентрируйся, — приказал себе Сумрак. — Соберись!» Внезапно травяная сипуха резко развернулась в воздухе. Пылающие боевые когти ринулись прямо на Сумрака. Он едва успел увернуться, а потом услышал за спиной глухой удар.

Обернувшись, он снова увидел даник. Травяная сипуха беспомощно падала на землю.

— Я мог бы сам с ним справиться! Я мог бы! — загремел Сумрак.

— Не трать попусту дыхание, глупец! — рявкнула даник, отлетая.

Свернувшись на высоком пике совители, миссис Плитивер следила за битвой. Ей не нужно было зрение для того, чтобы знать, что там происходит. Каждая чувствительная клеточка ее тела впитывала в себя все самые важные детали разворачивавшего сражения. Кажется, Чистые, несмотря на численное превосходство, потеряли инициативу. Миссис Плитивер принялась отдавать приказания хуульским совам. Слепая змея не была знакома с путем Даньяр, зато отлично чувствовала своих сов, воспитанников Великого Древа. Ей ли не знать, как они сражаются и на что способны!

— Выстройтесь в живой клин… держите факелы вниз… А теперь резко вверх и с силой вниз!

Это был классический боевой маневр Жар-бригады, где совы работали звеньями по двое. Одна сова бросала пылающий снаряд, роль которого в данном случае исполнял факел, а вторая приносила его обратно после того, как он поразит цель. Изобретателем этой тактики, требовавшей невероятной точности и слаженности действий, был не кто иной, как Сорен.