Воспитание принца - Ласки Кэтрин - Страница 8

Пенрик покачал головой:

— Нет, так ничего не получится. Она захочет, чтобы птенец полностью принадлежал ей.

Лорд Аррин моргнул:

— Что ж, тогда выход только один… Пенрик кивнул.

— …Она будет убита сразу же после того, как приведет нас к птенцу.

— Так точно, — отозвался Пенрик.

— А наш лучший убийца, как известно, Ульрик, — произнес лорд Аррин и рассмеялся.

«Это хороший план, — подумал он. — Да, да, очень хороший».

— Послать за Игрек и Пликом!

Игрек и Плик следовали за Пенриком по запутанному лабиринту ледяных туннелей, располагавшихся под Хратгарским ледником. Их желудки были напряжены. Их сердца учащенно бились. Никогда раньше их не призывали в святилище, расположенное в самом сердце ледника, где лорд Аррин разрабатывал стратегические планы будущих битв с верными прежнему королю совами.

«Наше положение все выше», — с гордостью подумал Плик. А как над ним смеялись! Даже хуже. Над ним глумились, когда он взял Игрек себе в жены, и обращались с ним, как с презренной чайкой. А посмотрите на него сейчас, посмотрите на Игрек — оба они летят в зал совещаний, чтобы поучаствовать в собрании верхушки общества сов.

Лорд Аррин сразу же начал говорить:

— Мы пригласили вас, чтобы поручить важное задание.

— Только отдайте приказ, — подобострастно склонил голову Плик.

— Игрек, насколько я понимаю, именно благодаря твоей неусыпной бдительности нам стало известно, что Сив покинула айсберг?

— Да, милорд. — Голос у нее скрипел, словно у тех хагсмаров, чьи предки, как гласило предание, когда-то выбрались из рассыпанных по Ниртгару паровых дыр. Каким-то образом жар и пар придал их голосам странное звучание.

— Я знаю, что у вас, хагсмаров… — Аррин замялся, подбирая подходящее слово.

— Попробуй только сказать «примитивный», — прошептал Пенрик.

— …У вас весьма необычный мозг и образ мыслей, так что вам сложно бывает постичь искусство размышления. Но я пришел к выводу, что самым разумным сейчас будет позволить Сив отправиться на поиски ее птенца.

«Пришел к выводу, надо же! И без всякой моей помощи!» — подумал Пенрик.

— Поэтому, — продолжил Аррин, — у меня есть к вам простое предложение. Игрек, ты всегда была великолепным сыщиком, а ты, Плик, многому научился от своей доброй жены.

«Наконец-то! — подумал Плик. — Хоть кто-то понял, каким сокровищем на самом деле является моя Игрек».

— Я хочу, чтобы Сив стала моей королевой, — продолжил лорд Аррин. — Вам нужен ребенок. Доставьте мне королеву и ее птенца. Королева достанется мне, а птенец — вам.

Плик и Игрек были ошеломлены. Они спрыгнули с осколков льда, на которых сидели, и так низко поклонились, что потеряли равновесие и ткнулись клювами в лед.

— Мудрый и милосердный лорд Аррин, — произнес Плик, — сможем ли мы когда-нибудь отблагодарить вас за это?

Лорд Аррин смотрел на пресмыкающихся у его ног Плика и Игрек:

— О, я уверен, мы что-нибудь придумаем.

Он моргнул, и его карие глаза отбросили на лед золотые тени.

— Можете идти.

Виргинский филин и хагсмарка, кланяясь и пятясь, покинули зал совещаний. После этого лорд Аррин повернулся к Пенрику:

— Пошли за Ульрик. Она, надеюсь, не питает никаких теплых чувств к птенцам? Не обладает материнским инстинктом?

— Только не наша Ульрик, господин. Согласно преданиям, ее предки вылезли из самой глубокой паровой дыры в Ниртгаре, той, что достигает самого Хагсмара.

— Значит, она подходит для этого задания. Немедленно проинструктируй ее. Чтобы вернуться назад, ей понадобится пара сильных воинов. Они не должны взлетать, пока Плик и Игрек не удалятся на несколько лиг. Ее полухаги должны суметь взять след. Придумай ей правдоподобную легенду на случай, если Игрек ее раскроет, — скажи, например, что я решил отправить им небольшое подкрепление на тот случай, если события приобретут опасный оборот.

— Так точно, милорд.

— Милорд? — лорд Аррин оскорбленно взглянул на Пенрика.

Пенрик слегка опешил: «Уж не ждет ли он, чтобы я прямо сейчас начал называть его вашим величеством? Для этого еще рано!»

Пенрик склонил голову. Его грязные черные перья царапнули по льду:

— Ваше величество…

В его голосе звучала нерешительность, но лорд Аррин, даже если и заметил ее, решил проигнорировать. «Глупец!» — подумал Пенрик.

Глава VIII

Страсть Игрек

Плик смотрел на свою жену Игрек, которая летела далеко впереди, поворачивая голову туда-сюда и нюхая воздух. О, в каком шоке была его семья, когда он выбрал себе в жены хагсмарку. «Мерзость!» — кричали они. «Возмутительно!» — шипела старая тетя. Но там, где они видели грязь, он видел темную чистоту. Где они ощущали лишь вороний смрад, он чуял опьяняющий аромат темнодейства. Она была величественной и могущественной. Полухаги, жившие в ее перьях, хорошо ей служили, потому что она ими мастерски руководила. И именно по этой причине она была одним из лучших сыщиков Ниртгара.

Эти маленькие ядовитые полухаги выскакивали из-под ее крыльев на несколько секунд, чтобы учуять след проносившихся здесь давным-давно сов. Могло пройти много часов с тех пор, как мимо пролетала сова, но полухаг все равно был способен найти малейшие следы нарушения потока воздуха и определить, какая сова их оставила. Подсказкой им могло послужить что угодно — клочок пуха, все еще кружащийся в воздухе, запах сброшенного на лету помета. Все было важно и значительно для этих крохотных ядовитых созданий. И они безоговорочно подчинялись Игрек, что делало ее лучшим сыщиком.

Они точно знали, что ищут. Как только лорд Аррин отдал им приказ, Игрек тут же вернулась на айсберг, где недавно скрывалась Сив. Дождавшись, пока Свенка с медвежатами отправятся ловить рыбу, они подобрали оброненное Сив перо. Этого было достаточно, чтобы полухаги запомнили ее запах. Более того, Игрек рассказала им на том странном языке, с помощью которого хагсмары общались со своими полухагами, об особенностях следа Сив — из-за недавней раны левого крыла она будет больше полагаться на правое. Поэтому в небе за ней останется неповторимый след потревоженного воздуха.

Первое доказательство полухаги обнаружили в потоке воздуха, поднимавшемся от острова Черной гагары.

— На два градуса ближе к востоку! — крикнула Игрек своему мужу и выгнула шею, чтобы удостовериться, что он по-прежнему летит за ней. Ей до сих пор казалось невероятным, что настоящий филин выбрал ее себе в жены.

Подобные браки случались редко. Она была так горда. А семья Игрек настолько же гордилась ею, насколько семья Плика стыдилась его. Правда, у них никак не получалось завести птенца. Подобные союзы редко оставляли потомство, но большинство хагсмаров не видели здесь проблемы. Но только не Игрек. Глубоко внутри нее жило желание, отличное от всего, что она когда-либо испытывала. Она обожала все молодое и уязвимое. Многие хагсмары, конечно, восхищались невинностью птенцов, медвежат или щенков, но увлеченность эта не имела ничего общего с любовью. Скорее наоборот. Они наслаждались убийством беззащитных и невинных. Кровь детенышей была для них слаще всего на свете. Некоторые даже пожирали собственных птенцов.

Игрек тоже неисчислимое число раз случилось окропить свой клюв кровью белых медвежат, пока их матери-медведицы охотились. Она нападала на детенышей лис, когда те вылезали из своих нор. И ничто не доставляло ей большего удовольствия, чем гнездо, полное маленьких крольчат. Жалкие рыдания матери, прекращавшиеся лишь тогда, когда Игрек вырывала ей горло, выражение непонимания в широко раскрытых глазах детенышей, пока она медленно поедала их одного за другим, оцепеневших от страха и не способных бежать. Но это возбуждение, дрожь, охватывавшая ее от одной мысли о власти над кем-то невинным, превратились во что-то другое, когда она встретила Плика и задумалась о собственном птенце.

Это будет полусова-полухагсмар, милое маленькое существо. Она так долго о нем мечтала. У птенца будет, конечно, два темно-коричневых гребешка на голове, как у Плика. А оперение его она представляла по большей части черным, но с пятнами бурого и серого, как у виргинского филина. И у него будут красивые карие глаза, как у Плика. Когда она начала понимать, что это никогда не осуществится, что у нее не будет птенца, Игрек постаралась вспомнить несколько древних заклинаний темной магии, о которых слышала от старой хагсмары, жившей в Ледяных проливах. Она нанесла ей визит.