Наследник - Ласки Кэтрин - Страница 28

— К-кажется, да.

— Тогда пошли, я тебе кое-что покажу, — сказал кролик и побежал в сторону паутины, натянутой между стволом поваленного дерева и торчащей веткой. Это была огромная сложная сеть, усеянная сверкающими алмазами утренней росы.

— Красивая, правда?

— Да, — согласился Нирок, который до сих пор никогда не обращал внимания на паутины. Подул легкий ветерок, и сеть плавно заколыхалась. Кролик немедленно замер, впившись в нее взглядом.

— Не отвлекай меня, — бросил он, не сводя глаз с нитей. Но Нирок и не думал его тревожить. Несколько минут кролик молча рассматривал паутину, а потом повернулся к нему.

— Так я и думал, — бросил он.

— Что думал? И как? — пролепетал Нирок.

Вместо ответа кролик возмущенно фыркнул и ударил себя лапкой по пухлой щеке.

— Ох, какой же я болван! Я ведь ничего тебе не объяснил!

— Нет, не объяснил, — пробормотал Нирок. — Кто ты? И почему ты такой?

— Видишь ли, я немного необычный кролик. Я вижу вещи, которых другие не видят.

— В паутине? — неуверенно переспросил Нирок.

— Точно. Я паутинный прорицатель. Читаю паутины, понял? — Кролик наклонил голову и похлопал лапкой себя по лбу, где виднелся знак в виде белого полумесяца. — Видишь этот знак? Это отметина паутинных прорицателей. Только кролики с такой отметиной обладают даром читать паутину. А ты думаешь, почему меня еще не слопали?

— Потому что ты прорицатель? — предположил Нирок.

— Точно!

— А что ты видишь в паутине?

— Всякое разное, — неопределенно ответил кролик.

— Это паутина тебе показала, как я отпустил полевку?

— Ну да. И еще всякое другое.

— Что?

— Это трудно объяснить, — ответил кролик. — Понимаешь, в паутине никогда не видно всю картину целиком. Иногда поймаешь кусочек прошлого, порой ухватишь клочок будущего.

— Послушай, а ты можешь увидеть мое будущее? — с неожиданным жаром воскликнул Нирок. — Куда мне идти? Что делать? Кем мне стать? Увижу ли я когда-нибудь Ночных Стражей и своего дядю Сорена? Оставит ли меня когда-нибудь скрум моего отца? — вопросы градом посыпались из клюва Нирока. Теперь он был ужасно рад, что не съел такого удивительного кролика.

— Полегче, дружок, — остановил его кролик. — Я же сказал, что не вижу полной картины, а только фрагменты прошлого, будущего и настоящего. Порой я и сам не понимаю, что вижу. Каждый раз это загадка, и ее нужно разгадать.

— Но скажи мне хоть что-нибудь, может быть, это поможет мне! — взмолился Нирок.

— Я видел, как ты прятался в лисьей норе. Видел, как ты отпустил полевку. Это все правда, но я увидел ее вот в этой паутине, а она довольно простая. Чтобы увидеть больше, нужно отыскать колесовую паутину или кругопрядку. Нужно будет непременно сделать это.

— Кругопрядку? Колесовую паутину? Что это такое?

— Разные пауки плетут разные паутины. Бывают паутины в форме купола, в виде туннеля, спирали или колеса, — перечислил кролик, и добавил: — Колесовидные паутины особенно хорошо ловят картины прошлого. А какие они красивые! О, великий Круль, на свете нет ничего прекраснее, клянусь тебе! Но знание прошлого или будущего мало помогает в настоящем, можешь мне поверить.

— Правда? Но когда ты сказал «помнишь полевку», я сразу же разжал когти и выпустил тебя. Выходит, тебе это помогло.

— Тогда я об этом не подумал, — ответил кролик и ненадолго замолчал. — Если честно, мне просто показалось, что ты довольно жалостливый тип. Иначе ты бы не отпустил эту полевку, верно?

— Но я сделал это вовсе не по доброте! — воскликнул Нирок. — Я отпустил полевку, потому что за нами гнались перехватчики, и Филипп приказал мне отпустить мышь…

— Ага, вот оно как, — кивнул кролик. — Я же говорю, что вижу только фрагменты прошлого, настоящего или будущего. Значит, мое логическое построение базировалось на ложной посылке.

— Ч-что ты сейчас сказал? Кто кого построил и послал?

— Брось, не забивай себе голову. Я хотел сказать, что сделал неправильное предположение, только и всего. Однако моя ошибка все равно привела к нужному результату. Выходит, мне повезло. Дуракам счастье.

Нирок в полном смятении захлопал глазами. Кролик ответил на его вопросы, но Нирока не покидало ощущение, что этот таинственный зверек знает гораздо больше, чем говорит.

Зачем он рисковал, подходя так близко к дуплу, где жила единственная во всем лесу сова, никогда не слышавшая про паутинных прорицателей? И почему он собирается специально разыскивать круговую паутину, чтобы увидеть в ней будущее Нирока?

«Что ему до меня? Разве я какой-то особенный?» — подумал Нирок.

— Почему именно я? — вслух спросил он.

— Что — ты? — переспросил кролик.

— Почему паутина рассказывает про меня, а не про других?

Кролик моргнул, и его красные глазки почему-то погрустнели. Нирок заметил, что он слегка дернул носом, как будто всхлипнул. У Нирока задрожало в желудке.

— Потому что твоя история очень важна для всех. И она еще не закончена.

— Как мне ее закончить?

— Не знаю. Я бы хотел рассказать тебе побольше, но и сам ничего не понимаю… А потом, это все равно было бы бесполезно.

— Я так не думаю.

— Но это так. Повторяю тебе, я вижу только фрагменты, причем иногда понимаю их неправильно, как в давешней истории с полевкой. Я не знал, что ты отпустил от страха, а не из милосердия. Поэтому я боюсь сказать тебе что-нибудь не то. А еще… — начал было он, но вдруг резко замолчал, не закончив фразы.

— Что еще?

— У тебя есть свобода воли, Нирок. То, как закончится твоя история, зависит от тех решений, которые ты захочешь принять. Впрочем, ты и сам знаешь, что тебе делать. Ты знаешь это с тех пор, как растаял снег.

Нирок задумался. Кролик был прав, и он понимал это.

— Я должен уйти, да? — Кролик молча кивнул. Несколько мгновений Нирок молчал, а потом сказал. — Я собирался полететь в Серебристую Мглу. Говорят, это самое красивое место во всем мире…

— Говорят, — неопределенно подтвердил кролик.

Нирок почувствовал, что он не одобряет его выбора. Они снова помолчали, а потом Нирок неожиданно спросил:

— Как ты узнал мое имя? Кролик пожал плечами.

— Читать имена проще всего. Чего-чего, а имен в паутине больше, чем достаточно. Правда, иногда я вижу имя, но не знаю, кому оно принадлежит.

— Тебе когда-нибудь попадалось имя Сорен?

— Нет, — быстро ответил кролик. Нирок вздохнул. Он был слегка разочарован.

— А дядя Сорен?

— Нет. Зато сегодня утром я увидел там другое имя, пока не знаю, кому оно принадлежит. — Кролик склонил голову набок и поглядел на сверкающие паутинные нити.

— Что за имя? — насторожился Нирок.

— Фенго.

— Фенго? Это сова? Кролик пожал плечами.

— Откуда я знаю? Может быть сова, а может, и нет. Да ты и сам должен понимать.

— Я? — непонимающе захлопал глазами Нирок.

— Ты же видишь картины в огне? — это был скорее не вопрос, а утверждение.

— Откуда ты знаешь? Никто на свете об этом не знает!

— Думаю, на этот счет ты заблуждаешься. Кто-нибудь, да знает… Короче, твой дар чем-то похож на мой. Ты видишь в огне некие картины, зачастую незаконченные. Разве это не похоже на фрагменты в моей паутине?

— Похоже, — еле слышно прошептал Нирок.

Да, это было очень похоже. Он вспомнил, как впервые заглянул в огонь на погребальной церемонии. За шипением и гулом огня он услышал низкое рычание, а потом увидел странные тени и непонятных существ, рыщущих по незнакомой земле. И еще он увидел странное пламя с ярко-синей сердцевиной, окруженной кольцом глубокого мерцающего цвета. Тогда Нирок еще не знал, что этот цвет называется зеленым. Из задумчивости его вывел вопрос кролика.

— Ты когда-нибудь видел в огне Серебристую Мглу?

— Кажется… нет, — пробормотал Нирок. — А ты видел ее в своей паутине?

— Никогда. Ни единого листочка! — горячо заверил кролик. Нирок не решился спросить, доводилось ли кролику видеть странное место, где бегают незнакомые существа на четырех лапах. Даже если кролик что-то знал об этом, Нирок не желал этого слышать.