Ангел с рекламного щита - Дарси Эмма - Страница 18

— Нет. — Синие глаза насмешливо блеснули. — Он решит, что я утащил тебя в спальню прежде, чем ты успела доесть.

— Именно так ты всегда и поступаешь? — сорвалось с ее языка. Она тут же почувствовала, что между ними возникло напряжение.

Упоминать о других женщинах в его жизни было бестактно, тем более что в этот момент она не сомневалась в том, что владеет его вниманием полностью. Но раз вопрос был задан, она поняла, что ответ для нее очень важен.

Хьюго откинулся на спинку стула. Его сексуальный магнетизм как будто выключился, и он смотрел на нее пристально и настороженно, как будто взвешивал, что стоит за этим вопросом. Энджи почувствовала, как панически зачастил ее пульс. Теплая гармония вечера исчезла, сменившись холодной настороженностью. Неужели она бесповоротно испортила такой замечательный вечер?

— Да, именно так я всегда и поступаю, — ошарашил ее ответом Хьюго, удерживая ее взгляд. — Не стану отрицать, что люблю секс, но я никогда не имел его с женщиной, не желавшей ложиться со мной в постель. А такой вечер как сегодня вполне закономерно продолжить иными удовольствиями. Разве я не прав?

— Прав. — Он был прав. Абсолютно прав. Она чувствовала себя глупой и смущенной. — Я просто… подумала…

— Насколько ты для меня особенная? — мягко закончил он за нее.

Кровь бросилась в лицо Энджи, окрасив щеки в пунцовый цвет, но она собралась с духом и сказала правду, как она ее чувствовала:

— Мне кажется, что я до сих пор на ковре-самолете. Все это… — В возбуждении она развела руками, указывая на окружающую их роскошь. — Ты можешь иметь любую женщину, какую захочешь, если возьмешь за труд очаровать ее. Я тоже чувствую себя очарованной тем, как ты ведешь себя со мной, но я не знаю, что у тебя на сердце, Хьюго.

— На сердце…

Чуть ироничная улыбка искривила его губы, смягчив взгляд настороженного хищника, примеряющегося к своей жертве. Затем Хьюго резко встал на ноги, быстро обошел стол, взял ее за руки и потянул, поднимая со стула.

— Почувствуй сама, — сказал он, прижимая ее ладонь к своему гулко бьющемуся сердцу.

Энджи казалось, что все ее тело вибрирует от этой близости.

— Оно в твоих руках, — страстно сказал Хьюго. — Ты проникла в мою кровь. Я изнываю от желания обладать тобой. И больше не выдержу ни секунды.

Его рот обрушился на ее губы, изгоняя все ее сомнения и оставляя лишь восторг и предвкушение.

— Пойдем. — Голос Хьюго был хриплым от возбуждения.

Он разжал объятия, схватил ее за руку и повел за собой. Энджи казалось, что она не идет, а плывет по воздуху, едва передвигая непослушными ногами, в фарватере потока энергии, излучаемого им. Она не задавалось вопросом, куда он ведет ее, она просто следовала за ним.

Спальня. Похоже, его собственная, а не для гостей.

Затуманенный мозг Энджи все же отметил, что спальня на удивление проста. В ней доминировала королевских размеров кровать со множеством подушек и двумя прикроватными тумбочками. На каждой тумбочке стояло по лампе, излучавшей теплый мягкий свет. Покрывало было снято, как будто кровать была готова… готова… А на одной из тумбочек стоял серебряный поднос с шоколадными конфетами…

— Посмотри! Не туда! — В отрывистых приказах явное нетерпение.

Он сам развернул ее так, чтобы она оказалась лицом к противоположной кровати стене. Огромный плазменный телевизор… Наверняка он любит смотреть его, лежа в постели…

— Видишь? — Он указал пальцем куда-то поверх экрана.

Самурайский меч!

Сердце Энджи наполнилось ликованием.

Хьюго не обошелся с ее подарком как с ничего не значащим сувениром. Он был так впечатлен, так приятно удивлен ее выбором, что повесил его на самое видное место в своей личной комнате на специально прикрепленные бронзовые держалки, а это значит, что меч нельзя просто так снять и повесить обратно, когда заблагорассудится.

— Это последнее, что я вижу, засыпая, и первое — когда просыпаюсь, — сказал Хьюго, подходя к ней сзади и обнимая за талию. Наклонив голову, он проурчал ей прямо в ухо: — Как будто я разговариваю с тобой, Энджи. Разве это не доказывает, что ты для меня особенная?

— Да. — Это слово было вынесено наружу потоком огромного удовольствия, зародившегося в ее сердце от того, что ее подарок так глубоко тронул его.

Руки Хьюго накрыли ее грудь, и радость от этого прикосновения тотчас затопила все ее существо. Энджи откинулась назад, прижавшись спиной к его твердой груди, а ягодицами — к бедрам. Ей было приятно чувствовать его возбуждение, знать, что ее желание взаимно.

Хьюго покрыл поцелуями ее обнаженное плечо: теплыми, чувственными, дразнящими, заставившими ее задрожать от нетерпения.

— Я хочу заняться с тобой любовью, Энджи, — прошептал он. — Я хочу погрузиться так глубоко внутрь тебя, чтобы мы стали неделимы. Я хочу…

— Да… Да! — вскрикнула Энджи, не в силах больше слушать и желая того же, что и он.

Но Хьюго не спешил.

— Не двигайся, — велел он. — Позволь показать тебе, насколько ты особенна для меня. Смотри на меч, Энджи. Смотри и чувствуй.

Она неотрывно смотрела на меч, вспоминая, как говорила ему, что он по натуре воин, способный преодолеть все преграды, стоящие на его пути… а Хьюго медленно раздевал ее, его ладони скользили по ее обнаженному телу. Он потеребил ее соски, и они тут же затвердели от удовольствия, скользнул между бедер во влажную расщелину, доставляя ей немыслимое наслаждение и заставляя еще острее чувствовать собственную сексуальность. Губы Хьюго были повсюду, жаркие и страстные поцелуи были невозможно эротичными.

Энджи чувствовала, что находится полностью в его власти, на его территории, но ничего не хотела менять, потому что все происходящее не казалось ей ошибкой. Она не понимала, дает он или берет, как и она сама. Почему-то ей было это неважно сейчас. Она просто чувствовала себя… любимой.

Когда же наконец он подвел ее к кровати, образ меча по-прежнему был у нее в голове. Меч оставался перед ее мысленным взором и тогда, когда сильным толчком Хьюго погрузился глубоко в ее тело, и оно приняло его. В голове Энджи мелькнула мысль, что они подходят друг другу, как меч и его черные лакированные ножны, как будто ее мягкая женственность предназначена для стальной крепости этого мужчины, а ее сердце — для сердца воина.

Так это или нет, но это было именно то, что чувствовала Энджи.

И ни разу образ Пола Овертона не нарушил ее настроения, как и женщины из прошлого Хьюго. Все было неважно, кроме единственной реальности — их единения.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Проведет ли она с ним уикенд?

Мысленно Энджи все еще повторяла «да, да, да!» в ответ на этот вопрос, быстро входя в свою квартиру на следующее утро, чтобы переодеться для работы. Франсин перехватила ее прежде, чем она успела войти в свою спальню, и скрыть от подруги яркие глаза, пылающие румянцем щеки и счастливую усмешку на губах было просто невозможно.

— Так, так… Похоже, Пол исчез в туманной дымке, — заключила Франсин. — Между прочим, мне тоже кое в чем повезло.

Эти слова заставили Энджи резко остановиться и внимательно посмотреть на подругу. Неужели?

Горячий Шоколад на самом деле принес Франсин удачу?

— Такое ты себе даже вообразить не можешь, — засмеялась Франсин, качая головой, как будто и сама считала это чудом. — Вчера вечером я получила письмо по электронной почте от соседа.

— Какого соседа? — В их доме не было никого подходящего для этой роли.

— Детьми мы жили по соседству в моем родном городе, пока я не переехала в Сидней, а Тим поступил на инженерные курсы в Ньюкасле. Наши жизненные пути разошлись, и мы потеряли друг друга из виду.

— Он увидел твою фотографию на рекламном щите?

— Угу. Он написал мне и спросил, правда ли это я, и дал свой электронный адрес на случай, если это действительно я. Мы полночи просидели в Интернете, расспрашивая друг друга о том, как сложилась жизнь.