Роковая ночь - Бьянчин Хелен - Страница 23

Вот и сделан еще один шаг, размышляла Миа, идя рядом с Николасом к лифту. Матриарх клана Каредас была бы довольна. Интересно, Николас сообщил семье об их решении жить вместе?

— Нет еще, — услышала она насмешливый голос в тот момент, когда лифт открылся и они вошли в квартиру.

— Чтение мыслей — лишь один из многих твоих талантов, — ответила она легким поддразниванием.

— Просто твои написаны на лице. — Николас закрыл дверь квартиры и опустил ее сумки на пол. — Иди ко мне.

Стоило ей приблизиться, он притянул ее к себе и поцеловал, и этот поцелуй развеял все ее сомнения в правильности принятого решения, а потом и вовсе заставил забыть обо всем.

В страстном желании получить больше Мии хотелось сорвать с него одежду, поскорее коснуться губами его кожи, каждого чувствительного местечка, чтобы он потерял контроль над собой и очутился в ее полной власти. Одновременно ей хотелось самой оказаться в его власти, потому что пламя, зажженное одним-единственным поцелуем, разгоралось все жарче. В мире остались только она и Николас, этот момент и ощущение невероятного чувственного восторга.

Жить вместе, как оказалось, означало много больше, чем Миа себе представляла. Помимо потрясающего секса… занятий любовью, с мысленной улыбкой поправляла себя Миа, было еще много прекрасных моментов. Пробуждение утром от нежных прикосновений Николаса было лучшим началом дня, и даже капризные покупатели не могли испортить ее хорошего настроения.

А вечерами, когда они встречались после работы… Если они оставались дома, Миа готовила ужин, а если хотели поесть вне дома, выбирали маленькие ресторанчики неподалеку, в которых не было шанса встретить светских знакомых. И весь вечер превращался в прелюдию того, что должно было произойти, едва они переступали порог квартиры…

В первую неделю совместной жизни они избегали всех, но так не могло продолжаться вечно — их отсутствие на светской сцене было слишком заметным, если учесть, что приближалось Рождество. Семья Каредас была слишком могущественна и имела много общественных обязанностей, включая благотворительную деятельность.

Миа поняла, что слухи о совместном проживании достигли семьи, в тот момент, когда от матриарха поступило настоятельное приглашение нанести ей визит.

Радостным событием стало приглашение Крейгом Митчеллом Элис на свидание.

— Я же говорила тебе! Когда, куда? Что ты наденешь? Ты хочешь, чтобы я приехала и побыла с Мэттом или… Он может переночевать у нас, а утром я его привезу?

— Во-первых, — заговорила в Элис мать, — это будний день, и утром ему в школу. А во-вторых, я еще не согласилась.

— Элис! — в отчаянии воскликнула Миа. — Ты должна пойти! Николас не будет возражать, если Мэтт переночует, а утром я отвезу его в школу по пути на работу!

— Но что, если…

— Никаких «но»! Я лично вытрясу из тебя душу, если ты откажешься.

Николас вошел в комнату и с огромным удовольствием прислушивался к разговору, наблюдая за Мией. С ее темпераментом она походила на карманный энергогенератор. Она была такой настоящей, такой честной, преданной, любящей… Чувственной, сексуальной. И, главное, его. Он знал, что она безоглядно кинется на любого, кто посмеет угрожать тем, кого она любит. И матерью она будет… куда там львице!

В джинсах, коротеньком трикотажном топе, с волосами, собранными в хвостик, и без макияжа она походила на задорную шестнадцатилетнюю девчонку. У нее были выразительные черты, греховный рот и глаза, в которых можно было утонуть. Николас не уставал наслаждаться звуками ее голоса, смеха, тем, как она воинственно вскидывает подбородок, готовясь затеять очередной спор. И еще он очень любил ее в любви. Ни одна женщина не могла доставить ему такого удовольствия, как Миа.

Какой радостью было проснуться ночью, зная, что она рядом, свернулась у него под боком, и можно обнять ее крепче и прижаться щекой к ее макушке. А можно разбудить и…

— О чем спор?

— Да Крейг пригласил Элис на свидание… — в сердцах ответила она.

— И? Разве это причина расстраиваться? — Он обнял ее за плечи и привлек к себе.

— Она трусит и ищет причины отказаться.

— И поэтому ты намерена… что сделать?

Руки Николаса легли на ее спину, затем спустились ниже. Миа почувствовала, что начинает, как всегда под его ласками, плавиться, и потеряла нить разговора.

— Ты меня отвлекаешь.

— И получается?

О да! Конечно, получается, если ей больше ничего не хочется, как только прижаться к нему, обвить руками его шею, притянуть его голову к себе…

— Ничего, если я заберу Мэтта и он переночует здесь?

Николас подавил улыбку, вызванную ее очевидной попыткой справиться с обуревавшими ее желаниями.

— Конечно, ничего. Когда?

— На этой неделе. Конечно, если Элис решится принять его приглашение.

Николас прижался губами к ее шее и с радостью ощутил, как она расслабляется.

— А если нет?

— Я ее убью! — Миа не сдержала стона, когда его руки скользнули под ее топ и расстегнули застежку бюстгальтера. — Я сделаю все, чтобы убедить ее пойти. Насколько я понимаю, кофе ты не хочешь…

— Ты правильно понимаешь. Мое единственное желание сейчас — это ты. — Пальцы Николаса уже нащупали пуговицу джинсов.

— Ты ненасытен… — Голос Мии прервался, потому что теплая рука уже легла на ее живот.

Николас коснулся ее губ легким дразнящим поцелуем.

— Хочешь, чтобы я остановился?

— Даже думать не смей!

Он тут же подхватил ее на руки и понес в спальню. Их руки лихорадочно стаскивали одежду друг с друга, потом они оба рухнули на кровать, и Миа, оказавшись сверху, пригвоздила его запястье над головой одной рукой, другой сняла со своих волос ленту, распуская их. Ей доставило огромное удовольствие наблюдать за тем, как темнели глаза Николаса по мере того, как ее волосы скользили по его телу, лаская и щекоча грудь, соски, живот, пупок, пока не накрыли восставшую плоть, смешавшись с темными завитками, обрамлявшими ее. Мгновение спустя она опустила голову еще ниже и стала ласкать его плоть губами, подвергая испытанию его выдержку, которой хватило ненадолго. Ей не удалось насладиться своей маленькой победой, потому что Николас подмял ее под себя и стремительно вошел в нее, чтобы тут же выйти, начав свою собственную сексуальную игру. Он дразнил ее умело и томительно, пока не подвел к самому краю, на котором присоединился к ней, чтобы вместе воспарить.

Николас был неутомим. Пока она лежала, медленно возвращаясь с небес на землю, он целовал каждую клеточку ее тела, медленно и нежно. Когда он добрался до впадинки пупка, то замер ненадолго. Мии послышалось, что он что-то бормочет.

— Ты что?

— Я просто говорю нашему сыну или дочери, что его родители с нетерпением и радостью ждут его появления.

Эти слова растрогали ее до такой степени, что она не смогла сдержать слез. Заметив это, он лег рядом и накрыл их обоих покрывалом. Миа не переставала удивлять его сочетанием силы и хрупкости. Всего одна слезинка, но она подействовала на него сильнее сотни слов.

Миа уснула. Она спала тихо, свернувшись калачиком у него под боком, а Николас так и не уснул. Рано утром, когда она проснулась, он отнес ее в ванную, и они вместе приняли душ.

Позавтракали они, неспешно и лениво, на террасе с видом на гавань. Светило солнце, и его тепло обещало чудесный летний денек.

— Я должна сказать Софии, когда мы сможем прийти на обед, — обронил Николас, допивая свой кофе. — В конце недели тебя устроит?

— Думаю, да. — Миа поняла, что сможет пройти через это. София не страшила ее так, как Анджелина, даже если в ее глазах Миа сделала правильный шаг — от случайной ночи до совместного проживания. Наверняка в ней окрепла и надежда на то, что не за горами брак.

Николас поднялся из-за стола, надел пиджак, затем наклонился и запечатлел на ее губах поцелуй.

— Хорошего дня, дорогая.

— Тебе тоже.

Миа быстро убрала со стола, загрузила посудомоечную машину, подправила макияж и, взяв сумочку, вызвала лифт и спустилась на парковку.